в желтой мантии. Крючковатый нос, близко посаженные глаза и лысина с редкими островками темных волос за ушами придавали жрецу сходство с нахохлившимся грифом. В школе его так и прозвали - Птица. Тогда у него еще не было лысины, зато были проблемы с ногами и он семенил по-птичьи на маленьких ступнях. Теперь его звали ведущий Александр.

Антон, по правде говоря, предпочел бы увидеть ведущего Леонида. По вечерам именно он обычно занимал первую кабинку, но старый жрец сильно сдал в последнее время и все чаще передавал дела в руки своего молодого преемника.

- Здравствуйте, ведомый Антон, - плавно, чуть нараспев произнес ведущий Александр. – Да пошлет вам Мамона успех и процветание.

Формально жрецы стояли по статусу выше администраторов, однако, подчеркивая всеобщее равенство людей, провозглашенное Мамоной, обращались на "вы" абсолютно ко всем, даже к серокожим электам, если те удостаивались их внимания. Ведущий Александр поднял руку и небрежно начертал в воздухе благословляющий жест. Антон склонил голову, принимая благословление. Один Мамона знал, как он в этом нуждался.

- Слышал я, что дела ваши идут неважно, - сразу перешел к делу жрец.

- Это так, ведущий, - с сожалением признал Антон.

- Большому человеку к лицу большие провалы, - сочувственно произнес жрец, и, сделав паузу, уже строже добавил: - Но достаточно ли вы большой человек для таких провалов?

Слово "таких" он четко выделил голосом. Антон пожал плечами.

- Я не знаю, ведущий, - признал он. – Потому и пришел…

- Не знает он, - строго сказал жрец. – Зато я знаю. Вы, ведомый Антон, ввязались в авантюру. Да, авантюра – это предприятие, угодное Мамоне, ибо только она может привести к максимальной прибыли. Но! - он резко поднял указательный палец, призывая отметить это "но!": - Только успешная авантюра радует золотое сердце. А была ли ваша авантюра успешной? Нет!

- Но я же не думал…

Конец фразы на мгновение повис в воздухе.

- А зря, - сказал жрец. – Вы проявили невнимательность, ведомый Антон. И что же вы хотите теперь?

Вопрос был риторический, но Антон ухватился за него, как утопающий хватается за соломинку.

- Мне нужна помощь, ведущий. У меня серьезные проблемы…

- И вы пришли с ними в храм? В свой храм?! – от переизбытка чувств ведущий Александр грохнул кулаком по столу. – Я поражен! Мы тут все – одна семья, одна команда. Команда, нацеленная на успех! А может ли команда считаться успешной, если в ней есть вот такой вот неудачник?!

- Но…

- Какое тут может быть "но"?! Кому сегодня, как какому-то электу, всучили ворох пустых обещаний?

- Простите, ведущий, но вы же сами говорили, что с этими акциями всё в порядке, - робко напомнил Антон.

- Да, говорил, - тотчас отозвался ведущий Александр. - И когда я это говорил, так оно и было! Потом ситуация резко изменилась. Вы этого не проконтролировали. И каков результат?

Антон только вздохнул, одновременно успев подумать, что вообще-то раз уж Александр так пёкся о команде, он бы, заверяя сделку, мог бы запросить более свежую информацию. Или хотя бы посоветовать Антону сделать то же самое. Всё-таки жрец не просто так именуется ведущим. Хотя, конечно, это не отменяло оплошности и самого Антона.

- Результат просто кошмарный, - строго сказал ведущий Александр. - Или вы думаете, что просто потеряли деньги, и всё? Так вот, я вам скажу прямо: это не всё! Своим провалом вы подвели всех нас! Как теперь о нас будут судить на других этажах? По успехам? Они есть у всех. А вот такого провала давно ни у кого не было. О, Мамона, да никакая антиреклама с этим не сравнится! И после этого у вас еще хватило наглости прийти просить помощи?

Жрец сокрушенно покачал головой, словно поражаясь: до каких высот нахальства могут дойти некоторые неудачники. Тем не менее, голос его смягчился.

- Ладно, продавайте свое шагающее корыто, - сказал он. - А я переговорю с Директоратом. Есть у меня там кое-какие связи, попробую уговорить их взять вас обратно. Не на ту же должность, конечно, но местечко вам найдем.

Это было бы самым логичным решением и Антон первым удивился, услышав свои холодные слова:

- У меня еще тринадцать разовых контрактов. И я свои договора не отменяю.

На секунду жрец опешил. Антон тоже.

Антон опомнился первым. Торопливо положив на стол монету в уплату за духовную консультацию, он повернулся и вышел, забыв придержать дверь. Та громко захлопнулась сама. Антон вздрогнул. Мамона, казалось, покосился неодобрительно. Прихожане, только что приступившие к молитве, прервались и удивленно вскинули головы.

- Простите, - на ходу бросил Антон.

Быстро поклонившись Золотому тельцу, он пулей вылетел из храма. По коридору неспешно брёл фонарщик, гася каждую вторую лампу. Стало быть, час ночи уже наступил. Антон вихрем пролетел мимо него и помчался прочь, мысленно кляня себя последними словами.

Ведь сам же себе яму вырыл! Да такую, что впору в ней и зарыться. Завтра к утру о его идиотском упрямстве весь город знать будет. Тринадцать контрактов у него. Тринадцать бумажек, которые даже в сумме на полусотню медяков не потянут. Фантастическая прибыль!

А второй раз храм помощи не предложит. Разве только если Антон не вернется из этого дурацкого путешествия с прибылью. Тогда да, обретенное богатство многие грехи спишет. Настоящее богатство, понятное дело,