— Недавно основанные, но уже ставшие великими рода твоих собратьев, — снова заговорил кареглазый чужак, — осадили земли Моргота и не пропускают его разбойников на эльфийские территории.

— Эльфийские, — задумчиво сказал разведчик, — на вашей земле нет краткоживущих собратьев?

— Гномов?

— Нет, не гномов. Я говорю о детях нового дневного светила. Их породил небесный огонь, видимо, поэтому эти существа сгорают быстро, словно объятый пожаром сухостой. Внешне они… нечто среднее между нами и гномами. Их волосы золотые, как освещённый солнцем песок, а глаза голубые, как небо на рассвете.

— Нам не встречались такие существа, — ответил всё тот же кареглазый эльф. — Зато теперь, видимо, выпадет шанс познакомиться.

Авар присмотрелся к говорившему: в свете луны и костра он казался сияющим изнутри, как и некоторые его собратья, однако что-то смущало разведчика. Тот, кто говорит за других, как правило является лидером отряда, только этот эльф, назвавшийся Арселем, утверждавший, что вне своих земель уроженцы Белерианда поклялись не вспоминать и не называть родовые имена, тем самым уравняв потомков аманэльдар с местными, родню королей с детьми мастеров и торговцев, выглядел слишком формальным главой. Его вроде бы слушали и не перебивали, смотрели с ожиданием его реакции, но…

Похоже, настоящим лидером был не он, а его погибший отец или старший брат, поэтому авторитет достался Арселю по наследству, не был заслужен делами. Впрочем, для разведчика это не имело никакого значения. Главное — пришла подмога.

У костра на холме сидела дюжина чужаков, вскользь обмолвившихся, что с запада пришло гораздо больше эльдар, которые разделились для более эффективной разведки, и о количестве, разумеется, сказано не будет ни друзьям, ни тем более врагам. Одно ясно — чужаков много. Неужели удастся дать отпор Фангли и его банде головорезов? Может быть, прихвостня северного врага тоже удастся загнать в крепость и осадить?

— Мой отец, — сказал разведчик-Авар, улыбаясь своим мечтам, — шаман. Он умеет зачаровывать пламя костра. Его брат, более искусный в колдовстве, ушёл на запад много лет назад, потому что однажды огонь указал ему путь. А мой отец остался. Недавно он сказал, что наша жизнь скоро изменится. Чья-то оборвётся, чья-то продолжится и принесёт плоды, но должно случиться нечто важное. Видимо, речь шла о встрече с вами.

Эльф впервые за долгий разговор убрал волосы с изуродованного лица, видимо, начав считать чужаков своими соратниками. Худая рука в давно заживших ожогах достала из мешочка на поясе малахитовую фигурку, похожую на силуэт кошки. Что-то прошептав одними губами, разведчик бросил вещицу в огонь, и пламя вдруг обрело форму капли, а дым полностью исчез. Сын шамана знал: сейчас каждый увидит среди сияния костра что-то своё, скрытое от других, однако по глазам некоторых можно прочитать, что показал огонь. Присмотревшись к новым товарищам, эльф остановил взгляд на формальном лидере отряда Арселе. Потомок Авари завороженно уставился в огонь, и разведчик будто услышал мысли чужака, увидевшего в зачарованном свечении своё будущее, и в нём было то, чего научили бояться больше всего, но что не удавалось осознать. Нечто, за что хотелось осуждать кого-то очень близкого и…

Чужого.

Из зачарованного пламени на потомка Авари посмотрела сама Судьба, и её пророчество прозвучало страшно.

***

— Привет тебе, Огонёк, — обрадовался один из охотников вернувшемуся после многолетнего отсутствия соратнику. — Мы знали, что ты жив. Нашёл камешки для колдовства?

Сын шамана, уходивший на разведку и поиски нуждавшихся в помощи собратьев, устало улыбнулся из-под закрывавших изуродованное лицо волос. Вот она — родная пещера, в которой приходится ютиться большим семьям. А кое-кто, вовсе не достойный жить, обитает в роскоши, в одиночестве занимая целый дворец.

— И тебе привет, Ручей, — обнял друга Огонёк.

— У нас гости, — сообщил тот, указывая во тьму скрытого в крутом склоне холма прохода. — Небольшой отряд западных. Говорят, попали в ловушку.

— Арсель? — вспомнилось сыну шамана знакомое имя.

— Арсель? — удивился появившийся из тьмы сероглазый черноволосый эльф. — Вы знакомы? О его судьбе и судьбе его части отряда нам неизвестно. Мы встретились в пролеске, в условленном месте, чтобы обменяться вестями и отослать письма командиру. К Арселю тогда присоединились двое местных: Янтарь и Бук. Обещали привести ещё воинов, и на том мы расстались. С тех пор ни о ком из них вестей не было, однако и следов боя никто не находил. Мы попытались пройти на юг, но нас окружили. Не всем удалось спастись, и, увы, враги тоже не все пали.

— Марэль рассказывал, — продолжил за сероглазого собрата Ручей, — как после засухи переходил болото вместе с нашими доблестными Солнечными воинами. Топь должна была обмелеть, однако в лесу ждал странный морок.

— Да! Бред! — вступил в разговор появившийся из освещённого костром полумрака невысокий широкоплечий бородатый мужчина, волосы которого, если их отмыть, стали бы цвета пшеницы. — Это бред! Мы шли, понимаешь, эльф, шли, значит, по просеке, ну, нашей, которая, это. И тут смотрим: стена огня перед нами, вот прям на вытянутой руке! Вот прям двадцать шагов — и горит всё! До неба огонь! А перед огнём, значит, этот Фангли ваш стоит, чтоб его! Волосы дыбом, как будто тоже горят, плащ развевается, а лица нет! Слыш? Лица нет! Просто тарелка белая! А по обе руки эти чудища с кнутами, в рогатых шлемах и доспехах с шипами и крыльями! Во-о-от такенными! И тварей этих по две штуки с каждой стороны! Но мои ж ребята не из трусливых. Мы сначала, конечно, наложили в штаны, а потом яйца в кулак взяли, топоры да пики вперёд выставили, метнули пару дротиков, морок и пропал. Мы тут снова наложили, но уже от радости! Ха! А если по сурьёзу, то радоваться нечему было. Мы ждали, что эти гады, тока настоящие уже, счас со спины у нас появятся, и не одни, а с орками своими.

— А своих собратьев, перешедших на сторону врага, не боитесь? — поинтересовался Огонёк, нащупав в мешочке на поясе фигурку орла и думая, стоит ли колдовать сейчас, или лучше выбрать другой момент.

— Мы никого не боимся, слыш, друг! — человек разозлился. Его соратники моментально приготовились защищать свою поруганную честь. — Мы. Не. Боимся. Понял?

— Да, мы все поняли, — встал от костра высокий эльф с серыми волосами и зелёными глазами, — твоё племя, Марах, не уступает в храбрости и доблести никому из нас, а некоторых и превосходит. У нас сейчас иная проблема: мы потеряли двадцать друзей. Вероятно,