пытаются. Но ведь по части безопасности у тебя все схвачено?

– Я делаю все, что в моих силах. – Она развела руками. – Думаю, я все еще на шаг впереди.

– По-твоему, они наступают тебе на пятки?

Миссис Малверхилл кивнула.

– За мной постоянно охотятся как минимум два отряда следопытов. А есть еще этот специальный проект Теодоры, ее джокеры – рандомайзеры, которых она подавляла и мучила, пока у них не проявились особые способности, чтобы разыскивать людей вроде меня. Она надеется, что они сотворят чудо и не только выследят меня, но и обезвредят. Пожалуй, мне даже льстит столь пристальное внимание.

Ее взор устремился вдаль, на фантастически яркую точку восходящего солнца. Окружающие горы теперь лучились изжелта-белым. Освещенная полоса все ниже спускалась по вершинам и каменистым склонам, в то время как солнце поднималось ввысь, рисуя на снежных откосах и ледяных шапках зубчатые тени.

В этот миг спутница показалась Тэмуджину крохотной, уязвимой и загнанной. Даже испуганной. Сам тому удивившись, он ужасно захотел ее обнять, защитить, утешить. На мгновение он задумался, насколько это просчитано, не стал ли он жертвой манипуляций, – и за этими сомнениями упустил момент. Миссис Малверхилл вновь подняла на него сияющий взгляд.

– Будь осторожен, Тэм, – сказала она. – Ты не сможешь вечно откладывать неизбежное. Особенно после сегодняшней встречи. До сих пор ты успешно притворялся, что служишь им, и в то же время слушал меня, но рано или поздно они потребуют от тебя доказательств. Заставят выбирать.

– Я думал, это ты подбиваешь меня выбрать сторону.

– Так и есть. Но я тебе не угрожаю.

– Они тоже.

– Это пока. Скоро начнут. Если, конечно, ты не поймешь намеков, которые, возможно, уже делаются. В таком случае до откровенных угроз не дойдет. – Она окинула взглядом бугристое покрывало облаков, по-прежнему скрытое в тени далеко внизу. – Центральный совет предпочитает действовать исподволь – угрожать угрозами. Так эффективнее. Все, что недосказано, дорисует твое воображение.

– Ты так и не расскажешь, кто в Совете тебя поддерживает?

– Разумеется, нет. Впрочем, ничто не мешает тебе строить догадки. Быть может, попадешь в точку. В любом случае, никаких договоров я не заключала. Никто не обещал мне поднять восстание. Я даже не со всеми успела поговорить. Просто предполагаю. Можешь сказать дознавателям, что пытался это выяснить.

– Придется.

Она вновь притихла. Ветер ревел, набирая силу, а похожее на флюгер устройство со скрипом и стонами направляло навстречу стихии стеклянный заслон.

– Тебе нужно отнестись к ситуации серьезнее, – произнесла она с мягким упреком, едва ли не обиженно. – Эти люди постепенно превращаются в монстров. Теодора – уже и так чудовище во плоти. Боясь ее гнева, они сделают все, чтобы пресечь вредные, на ее взгляд, помыслы. Развяжут мировые войны, учинят геноцид, ускорят глобальное потепление… Все что угодно, лишь бы прервать наше медленное продвижение к неизведанному.

– Надеюсь, моя напускная беспечность тебя не обманывает. – Он притянул ее к себе и заключил в объятия.

Повисло молчание.

– В глубине души ты по-прежнему не принимаешь все это всерьез. Я права? – Она чуть заметно, тускло улыбнулась.

– Я же сказал, что только притворяюсь беспечным. – Он сжал ее крепче. – Я отношусь к этой ситуации так же серьезно, как ко всему остальному, включая мою собственную жизнь.

Ее это, похоже, не впечатлило.

– Я надеялась на большее.

– Дай мне время. Я посмотрю, что можно сделать.

Она развернулась в его объятиях и вгляделась в почти безжизненное царство скал, льда и снега, преградившее путь несмелой, дрожащей заре.

– Вероятно, мы больше не сможем видеться вот так, – тихо произнесла миссис Малверхилл. – Прости.

– Тогда я рад, что эта встреча прошла так плодотворно.

Когда она оглянулась, Тэм не смог понять, что написано у нее на лице. Его накрыло щемящее чувство – нечто среднее между вновь пробудившимся влечением и совершенно нежданной печалью по возможной утрате. Эта женщина – как он только сейчас, слишком поздно, осознал – всегда была ему родственной душой. Впрочем, он никогда бы не осмелился еще раз назвать это чувство любовью.

Немного отстранившись, миссис Малверхилл погладила его по ладони, облаченной в рукавицу поверх перчатки, – сколько же барьеров их разделяло…

– Я наслаждалась каждой нашей встречей, – сказала она. – Хотелось бы мне, чтобы их было больше.

Немного выждав, он спросил:

– Что теперь?

– Прямо сейчас, ты имеешь в виду? Ты вернешься в Кальбефракию, а я опять исчезну.

– Если я приму решение… как с тобой связаться?

– Я оставлю тебе список мест, дат и людей.

– А потом?

– Главное вот что. Надо полагать, рано или поздно мадам д’Ортолан выступит против членов Центрального совета, которые с ней не согласны. Попробует их рассорить или даже убить.

– Убить? Шутишь?

Дела в Центральном совете обычно велись по-другому. Тэмуджин слыхал о паре подозрительных смертей, да и те случились много веков назад – вероятно, бедняг отравили. С тех пор – ничего подобного. Даже после возвышения мадам д’Ортолан Совет у большинства людей ассоциировался с чем-то бесстрастным и унылым – уж точно не с риском и убийствами.

– О, я вовсе не шучу. Как и она, – заявила миссис Малверхилл, сверкая глазами. – Личности вроде мадам д’Ортолан, – культурные снаружи, жестокие внутри, – оправдывая свои варварские замашки, мнят себя реалистами, а также приписывают подобное бездушие окружающим. Вера в то, что остальные столь же беспощадны, как она, помогает Теодоре мириться с собственной лютостью, которую она считает проявлением благоразумия. Она знает, как поступила бы с таким же человеком, как она, – убила бы, не задумываясь. Поэтому предполагает, что оппоненты затевают нечто подобное или скоро к этому придут. Тогда, если следовать ее безумной логике, необходимо убрать их прежде, чем они расправятся с ней. Для столь резкого обострения конфликта ей даже не нужны доказательства, что противники действительно строят козни. Она только похвалит себя за непредвзятую практичность, а может, даже внушит себе, будто не питает к тем, кого обрекает на смерть, ни грамма неприязни. Всего лишь политика, ничего личного.

Улыбнувшись краешком губ, миссис Малверхилл продолжила:

– Теодора примет меры, как пить дать. Совершит храбрый, по ее мнению, поступок, а по сути – жестокое убийство. – Она провела ладонью в рукавице по его руке. – Не исключено, Тэм, что она захочет поручить эту задачу тебе. Ведь ты по-прежнему ее любимчик. Заодно проверит твою верность и готовность исполнять приказы. Разумеется, она продумает и запасные варианты на случай, если ты откажешься. – Она пристально поглядела ему в глаза. – Если ты не подчинишься – тоже станешь отступником, символически окажешься по другую сторону баррикад вместе с изгнанниками вроде меня. И если мы не добьемся своего,