Кречетов на секунду замолчал, но тут же, сделав пару затяжек, продолжил:

– Беда в том, что люди эти не понимают главного. А именно, возврата назад не может быть в принципе. В тоже время, апломб настолько велик, что он перекрывает всякие разумные и неразумные доводы…

– Хорошо, – перебил Кречетова Константин, – напрашивается другой вопрос. Если об этой засекреченной организации, опутавшей паутиной всю страну, знаешь ты, значит, знают о ней и в ФСБ, и спецслужбы, и сам президент?

– Естественно. Но попытки вытравить болезнь постоянно натыкаются на непреодолимые препятствия. Отпор эти деятели умеют давать, при этом не гнушаются ничем.

Иногда, конечно, для успокоения общественного мнения ими подкидывается на растерзание мелкая рыбешка, но это так, пустяки.

– Не понимаю. В наше время и такие вещи. Бред какой-то. – Дмитриев в сердцах отшвырнул окурок. – Не страна, а какая-то сплошная раковая опухоль. Одна половина населения борется с другой, чтобы всем было плохо, когда наступит агония, можно будет попытаться овладеть властью. И всё это лишь для того, чтобы насладиться собственным тщеславием. А то, что за всем этим стоят миллионы человеческих судеб, наплевать и размазать.

– И всё-таки на какие деньги раскручивается вся эта «партия страны Советов?» – Матерый, сам того не подозревая, впервые в жизни окунулся в политику. Его, как обывателя, интересовал только один-единственный вопрос. Откуда у этих людей такие деньги?

– Ты когда-нибудь слышал о золоте партии? – уставился на него генерал.

– Краем уха…

– Так вот, в своё время КПСС имела столько денег, спрятанных в многочисленных банках мира, что счет шёл на десятки миллиардов, если не на сотни. Не считая недвижимости и всякой другой мути. И надо отдать должное хранителям всего этого богатства, дело своё делали добросовестно, сумели сохранить всё до копеечки. Сейчас, когда жизнь научила приспосабливаться к новым политическим и экономическим условиям, они не стали растаскивать миллиарды, а просто пустили их в оборот, чтобы удвоить, а то и утроить состояние партии.

– Получается, что выход из ситуации один, – начал рассуждать вслух Матерый. – Лидерам партии наверняка далеко за семьдесят, а значит, недолго осталось ждать, когда начнут подыхать как мухи. Если так, идея умрет вместе с ними.

– Ошибаетесь, господин Волков. Идея создания нового, подчинённого им государства, оказалась заразнее, чем какие-либо другие. Молодого поколения в партии насчитывается больше половины. Это бывшие комсомольцы, их дети – коммерсанты, которые получают льготы и поддержку, и, наконец, просто идейные борцы, которых больше, чем хотелось бы. Так что будьте уверены, люди эти не дадут загубить то, что создали их отцы и деды.

– А как это связано с дисками? – нахмурился Дмитриев.

– Напрямую. – ухмыльнулся Кречетов. – На дисках информация, касающаяся конторы, которую ограбили Валет с Дохлым. Сколько заработали денег за последний год, на какие счета упали эти бабки. Полный годовой отчет до последнего доллара. Кроме того, фамилии, адреса, суммы, номера счетов.

Отсюда вывод, стоило с таким рвением рвать жопу, чтобы диски не попали в чужие руки? Ещё как, стоило.

Проще было закопать вас, чем ставить под удар организацию. Я уж не говорю про фирму, в которую они вложили столько сил и денег.

– Слушай, Кречет! – вскинулся Константин. – А ведь с этого дня ты для них и есть тот самый враг. Диски у тебя, и ты знаешь, кто стоит за всем этим.

– Это так. Кроме меня, об этой информации не знает никто.

– А те, кто вскрывал диски?

– Во-первых, это один человек, во-вторых, я в нём уверен, как в самом себе.

– Дай бог! Дай бог! – неуверенно откликнулся Дмитриев.

– А зачем же надо было отправлять в Москву наличные, когда на счетах лежат миллиарды? – Матерый был искренне удивлен.

– Не знаю Возможно, деньги были предназначены для каких-то конкретных дел. Например, для взяток или подкупа.

Кречетов вдруг стал серым, глаза потускнели, лицо осунулось. Чувствовалось, что вопрос Константина о собственной безопасности застиг генерала врасплох. Его и раньше посещали подобные мысли, но азарт охотника, загоняющего зверя, притуплял чувство опасности. Сейчас же, когда зверь практически в капкане, он вдруг подумал, насколько крепок этот самый капкан? Уверенности в этом у Алексея Николаевича не было никакой. Мало того, он стал подозревать, что кто-то если не знает, то догадывается, что злополучные диски находятся у него. Если так, то он не просто под прицелом. Вот-вот грянет выстрел.

Пока оснований для волнений не было. Отсутствовала слежка, по телефону старался не говорить лишнего, и вообще, сегодняшний разговор о дисках первый. Пока бояться нечего, чутье же разведчика подсказывало, что это временно. Мало того, он будто чувствовал на затылке чей-то взгляд.

Поежившись, Кречетов постарался отбросить мысли о том, что он под прицелом, прочь.

– Кстати, у меня к вам вопрос. Куда делись драгоценности из этих бархатных футляров?

– Какие драгоценности? – вопросом на вопрос ответил Матерый.

– Те, что хранились в сейфе. Драгоценности прибыли по заказу одного из очень влиятельных лиц в сегодняшнем правительстве. Не знаю, для чего они ему понадобились, но то, что шли они к нему, это точно.

– А почему ты нас об этом спрашиваешь? – Константин решил поддержать Матерого. – На этот вопрос могут ответить только Валет или Дохлый.

– Валет и Дохлый уже никому ничего не ответят, да и вы, похоже, тоже, – улыбнулся Кречетов. – Ну и хрен с вами.

Генерал, увидев Степаныча, который махал им руками, поднялся со скамейки.

– Пошли? А старик, словно вертолет, крыльями машет.

– Пошли, – поднялся вслед за ним Дмитриев.

– Кстати, вам, наверное, будет интересно знать, что бриллианты принадлежали аж самой королеве Елизавете и цена у них немыслимая.

– А Валет их в мешок и на дно, – улыбнулся Константин.

– На дно, говоришь? – посмотрел на него Кречетов. – Да за такие бабки можно из всей Невы воду ложкой вычерпать, достать бриллианты и вновь заполнить.

В доме было жарко.

Печь гудела, сухие березовые дрова трещали так, словно были в восторге от того, что дождались своего часа.

На столе стоял самовар, в огромной сковороде томилась жаренная с тушенкой картошка. На тарелках разложены соленые помидоры, огурцы и квашеная капуста. Стояли банки со смородинным вареньем и золотистым медом.

– Эх, к такой-то закуси бутылочку бы! – потирая руки, прошёл к столу Кречетов.

– Какой разговор? – Степаныч достав из-под стола бутылку водки, с гордостью водрузил ту на стол. – Для дорогих гостей всегда найдется.

Выпив первую за гостеприимство хозяина, Кречетов дождавшись, когда Матёрый вновь наполнит рюмки,