Все, что я делаю, безумно эгоистично. Противоречит всем правилам. У меня не было приказа, кроме того, что подсказывала искореженная жаждой мести душа.

Солдат из меня плохой. Зато хороший маг! И Гром это знает. Ему все равно нужно избавиться от главы опасного рода, я помогу. Потом пусть карает, если сочтет нужным.

***

Гром

Я сжал и разжал обожженные пальцы, сплюнул кровь. Огненный демон, которого я с большим трудом загнал обратно в мир мертвых, оказался силен.

Все закончилось быстро. Даже несмотря на то, что враг был предупрежден и ждал нас. Даже несмотря на предательство изнутри.

– Ушел! Он ушел!

– Мы его упустили!

Я обернулся к ребятам.

– Спокойно.

Нас поджидал сам Тидрэ Саар и его огненная свора. Он готовился насладиться триумфом, но в итоге убегал, как побитая собака.

– Я догоню его. Всем ждать и следить за ситуацией. Май, – я обернулся к парню. Он стирал с лица кровь. – Ты не видел Зена?

– С самого начала операции, – тот покачал головой.

Плохо. Вероятно, Офра погиб. Не удалось обойтись без жертв.

– Что делать с этим? – Рой пнул связанного магическими путами господина Хидэ.

Тот вяло закряхтел и упал на спину.

Наши глаза встретились. В его зрачках застыло отчаяние и немая злость. Залитое кровью лицо напоминало маску демона с фестиваля победы над тьмой, который проходил каждую зиму.

Сволочь. Зря я не слушал интуицию, которая еще утром ковыряла нутро тупой иглой. Он уже давно нас предавал, мир с Шиссаем был ненавистен этому человеку, и он возомнил, что имеет право решать.

А быстро стареть Хидэ начал из-за использования артефактов для призыва демонов.

– Пусть ждет суда, – бросил я и отвернулся.

С каменного балкона открывался вид на обрыв с россыпью острых камней на дне. Я закрыл глаза, сливаясь со стихией. Магический снег передавал информацию о движении врага. Оборачиваясь стихией, я не видел, но мог ощущать.

Саар не один. С ним еще трое приспешников и…

В голове потемнело от ярости, страшно захотелось выругаться, и я скрипнул зубами.

Мирай! Попадись только мне, шкуру спущу!

Что мне делать с этой непокорной девчонкой? Приказы как будто не для нее пишутся.

Тело стало невесомым, как снежный пух, а потом поднялось в воздух. Я разделился на тысячи частиц и позволил ветру себя подхватить. Этот способ отнимал много сил, но так быстрее. Нельзя допустить, чтобы Мирай настигла Саара раньше меня.

Я чувствовал ее удивительно четко, словно до нее рукой подать. Молния была для меня самым ярким ориентиром, ее источник горел ярче полуденного солнца.

Я вышел у нее на пути из снежного вихря. Она инстинктивно рванула хиту – лезвие замерло у моей шеи. А потом Мирай вскрикнула и отшатнулась.

– Эйдан?

– Да, демоны тебя подери!

Я был так зол и взбудоражен, что захотелось сжать пальцы на тонкой шейке и как следует тряхнуть.

– Ты что творишь? – процедил, еле сдерживаясь.

– Он уйдет!

Я шагнул к ней и схватил за плечи.

– Что с глазами? – коснулся подбородка и заставил поднять голову. Потом подцепил край маски и сдвинул вниз.

– Все расскажу… после, – она тяжело выдохнула и облизала губы. – Надо догнать его, иначе уйдет.

– Не уйдет. Он ранен.

Было темно, но я видел красные белки ее глаз и слипшиеся от слез ресницы.

– Ты не видишь?

– Вижу, но плохо. Песок…

Даже знать не хочу, откуда она его взяла. Я накрыл ладонью ее лицо – под ней разгорелось тусклое зеленое свечение.

– Мои способности целителя слабы, но этого должно хватить.

Я чувствовал, как расслабляются мышцы. Спустя несколько мгновений она обмякла и прижалась лбом к моему плечу.

– Прости меня, Эйдан. Я знала, что ты будешь злиться, и все равно пошла за ним.

– Не сомневался в тебе. Ты свое получишь позже, и в твоих интересах уже сейчас начинать вымаливать проще…

Мирай подалась вперед и прижалась губами к моим губам, обжигая теплом. Застыла, ожидая. Руки взлетели, крепко обнимая меня за плечи. Она прижалась всем телом, изогнулась в пояснице и задрожала.

А мне показалось, что в грудь вонзилась ее элементарная хита и сотни молний взорвали грудную клетку.

Я оторвал ее от себя, хотя мое тело тут же среагировало на этот отчаянный порыв. Как оказалось, именно против нее у меня нет защиты.

Мирай испуганно моргнула, сжалась и прикусила губу.

– Не сработает, и не надейся. Наказания избежать не получится. А сейчас, раз уж тебе так неймется, в путь. Саар нас заждался.

***

Молния

Он злился, я это видела. Но прикосновение, когда Эйдан лечил мои глаза, было нежным и трепетным. Словно он боялся мне навредить.

Боль ушла, четкость зрения вернулась. Теперь мы пробирались сквозь густой подлесок, скрывая присутствие. Меня колотило от нервного возбуждения – впереди был самый важный бой. Бой, к которому я шла восемь долгих лет. Который видела во снах.

На светлой корке инея начали встречаться темные следы.

Стальные пальцы сомкнулись вокруг запястья. Я повернулась к Эйдану.

– Они близко и, похоже, остановились, – бросил он.

– Сколько их?

– Четверо. Держись за мной.

Я кивнула.

– Дан, можно попросить кое о чем?

Он посмотрел на меня с ожиданием, в синих глазах таяли ледяные искры. Мы были самыми близкими сообщниками, затерянными в лесу посреди искусственной зимы.

– Оставь мне Саара. Он мой.

– Хорошо. Будь по-твоему, – Гром крепче сжал пальцы.

Враг ждал, что его будут преследовать. Вскоре мы заметили изменение магического фона: купол скрывал Тидрэ Саара и его людей. Эйдан сложил пальцы в отпирающем знаке воды – несколько сверкающих капель повисли в воздухе, а потом впитались в контур.

Молния не смогла бы справиться с огнем лучше, чем вода – его извечный соперник. Те капли проросли в структуру заклинания, безвозвратно его меняя.

– Защитный купол превратился в ловушку. Они не покинут ее границ.

Голос его был нейтрален, и от этого ледяного спокойствия по загривку побежали мурашки. Он из тех людей, которые пугают не громкими криками, а тишиной. Кто знает, что она скрывает, и что за мысли сейчас бродят в голове Грома.

– Хочу видеть его глаза перед смертью.

Меня даже не пугала перспектива окунуться в иллюзию, которой огневик может меня окутать. Сейчас я ощущала себя всесильной.

– Я дам тебе такую возможность, – Дан коснулся моей щеки. В его взгляде было столько всего…

Уголки губ дрогнули в улыбке, но я сдержалась. Не время для смеха. Эта месть и так превращает меня в чудовище, но после я вздохну свободно. Наконец-то.

– Идем, – он