Мы выходим из лабиринта, Северин с ласковой улыбкой качает головой, для удобства меняя положение моей кисти на его согнутой руке.

– Он бы в любом случае оживил Анну. Александр, конечно, тот ещё подарок, но я уверен, он бы никогда не смог вновь убить её.

– Почему?

– Скорее всего, сердце в его собственной груди, о присутствии которого многие не догадываются, ему бы помешало.

Северин говорит об Аароне с иронией и настоящей братской любовью, и я даже не скрываю свой хохот, наслаждаясь лёгкостью нашего разговора. Я смеюсь так долго, что Северин заражается весельем, и вот мы уже оба глупо хохочем, подходя ко дворцу.

– Про сердце я действительно не пошутил, Агата. Хоть он и не признаётся, но оно часто подталкивает его к определённым решениям, – уже серьёзнее говорит молодой человек, отряхивая свой кафтан от снега. – Но должен признаться, в последнее время Александр меня беспокоит.

– Чем?

– Он молчит. Возможно, звучит смешно, но Александр командует, насмехается, ворчит или ругается. Но не молчит. Мне кажется, он что-то от меня скрывает. И я хотел бы узнать что. Может, ты знаешь, в чём дело?

Мы стряхиваем снег с высоких сапог, заходим внутрь, и к нам сразу подходят слуги, которые охотно принимают нашу верхнюю одежду. Северин меняет уличный кафтан на более простой, а я остаюсь в серой рубашке и штанах. Мне повезло убедить сестру дать мне хоть что-то помимо платьев.

– Я буду последним человеком, с кем он поделится проблемами, – качаю я головой, чувствуя, как некоторые влажные от снега пряди неприятно холодят шею. – Меня он ненавидит.

– Ты не права, Агата. К тебе он чувствует что угодно, но только не ненависть, – возражает Северин, вновь укладывая мою ладонь на свою согнутую руку, а я, увлечённая разговором, даже не обращаю внимания, что он снова меня куда-то ведёт.

– Откуда ты знаешь?

– Это просто. Все, кого он ненавидел, – мертвы от его же руки.

Он говорит это так обыденно, с лёгкой улыбкой, что у меня мурашки пробегают по спине.

– Тогда тебе стоит спросить Кристиана, – предлагаю я.

– Дядю?

– Да, больше недели назад я слышала, как они о чём-то спорили, и он был явно раздражён поведением Александра.

– Значит, Кристиан… – задумчиво тянет король.

Северин продолжает смотреть вперёд в коридор, по которому мы идём, но его лицо напрягается, и я не понимаю, почему он недоволен дядей.

– Куда мы идём? – Я вскидываю голову к потолку, разглядывая хрустальную люстру.

Мы уходим в глубь дворца, и здесь темнее без света, льющегося через окна. Ковёр сменяется голым деревянным полом, сделанным из кусочков пород дерева разного цвета, под слоем лака выложены красивые и продуманные узоры.

– Я решил тебе кое-что показать в доказательство, что и без моей просьбы Александр вряд ли смог бы разорвать связь с Анной и просто уложить её обратно в могилу. Их отношения намного ближе, чем кажется, хоть они и орут друг на друга.

Северин приводит меня в тренировочный зал, просторное помещение со стойками с различным оружием у дальней стены. Часто здесь бывает шумно, но сейчас в зале только Марк, Анна и ещё четыре человека из отряда Теней, среди которых и Кирилл. Он машет мне рукой, замечая наше появление, а я отвечаю ему тем же.

К моему удивлению, Анна стоит в обтягивающих штанах и простой рубашке, а её волосы убраны в высокий хвост. Выбившиеся пряди липнут к влажному лбу, а рубашка местами мокрая от пота. На моей памяти сестра тренировалась так усердно разве что в последние полгода и то из-под палки и под страхом, что я запрещу ей видеться с Арианом, который оказался Юлием.

– Нужно немного подождать, и Александр придёт, обычно он всех тренирует. – Северин так и остаётся стоять в распахнутых дверях, сложив руки на груди, и я не отхожу от него.

– Тебя он тоже тренирует?

Северин расстёгивает несколько пуговиц на рубашке и оттягивает ворот, демонстрируя мне внушительный синяк на плече.

– Да, я своё вчера отработал. Надо ли говорить, что мой брат не щадит никого? – хмыкает король, вновь прикрывая плечо.

– Он и Анну тренирует?! – изумлённо отзываюсь я, снова бросая взгляд на сестру, сосредоточенно слушающую Марка.

– Именно поэтому ты можешь за неё не переживать. Он её гоняет так, что страшно, а когда Александра нет во дворце, его место занимает Марк, – Северин взмахивает рукой в сторону помощника Морока. – Ты только не обманывайся его улыбками, он такой же, как Александр, поэтому они хорошо дружат.

На моём лице слишком явно отражается недоверие после слов про Анну, поэтому Северин продолжает:

– Брат не просто её поднял, но и привёл в чувство. Вначале она плакала, ныла и впадала в состояние полного безразличия. Я был занят скоропостижной кончиной отца и вместе с дядей пытался решить свалившиеся на меня дела нашей страны. Поэтому на Анну у меня просто не хватало времени. Тогда брат взял всё в свои руки. Вместо того чтобы успокаивать её, как сделал бы любой другой человек, – усмехается он, – Александр начал выводить её из себя, научил злиться, вынуждал подниматься с кровати, переставать жалеть себя и делать хоть что-то, найти цель. Он заставил её тренироваться и хоть каким-нибудь способом вымещать своё разочарование и печаль.

– Тренировки… это она ненавидит.

– Точно, – тихо смеётся король, согласно кивая, – по вечерам она жаловалась мне на брата. А ещё каждый божий день на тренировке Анна стыдила Александра тобой, говорила, что ты её всегда понимала и никогда не была таким садистом, как он.

«Агата то, Агата это! Из года в год, изо дня в день! Агата…»

Я сжимаю и сразу разжимаю кулаки, пытаясь подавить дрожь от воспоминаний о его шёпоте перед поцелуем. Теперь я понимаю его раздражение в тот день.

– И что он отвечал? – спрашиваю я.

– Огрызался на одно только упоминание твоего имени и повторял, что…

– …именно из-за того, что твоя сестра тебе слишком много потакала, ты до сих пор и не можешь за себя постоять, – сухо заканчивает реплику за своего брата Александр.

Я вздрагиваю, делая неловкий шаг назад, и врезаюсь спиной в его грудь. Северин же и бровью не ведёт, лишь поворачивается к брату с привычной улыбкой:

– Ты поздно сегодня.

Аарон берёт меня за плечи и начинает толкать вперёд, игнорируя замечание брата.

– Удачи, Агата! – кричит мне вслед Северин и уходит.

Смотря на многообещающую и отнюдь не добрую улыбку Марка, который замечает наше приближение, я решаю, что одной удачи с ними мне будет мало.