Парень насмешливо наклоняет голову, никак не комментируя моё замечание, и продолжает:

– Третье препятствие – ты.

– Я?!

– Вероятно, Даниил сам не рассчитывал, что и правда влюбится в тебя.

С моих губ срывается громкий смешок.

– Признаю, Даниил неплохо играл, но ты заблуждаешься. Теперь ясно, что я была ему нужна не более чем в качестве оружия, которым он хотел манипулировать. И возможно, у них это в крови: пытаться манипулировать при помощи чувств. Он вообще собирался меня возрождать? – отмахиваюсь я от глупого предположения.

– Да.

– Сколько он был готов заплатить?

– Так много, что ты даже не можешь представить. И он предложил мне не только золото и драгоценности, но в целом практически всё, что я могу пожелать. Даниил обещал, что корона будет передо мной в бесконечном долгу.

Я замолкаю, зная, что цена больше не имеет значения.

– Но ты не можешь полностью меня возродить, – мягко улыбаюсь я, и Аарон озадаченно оглядывает моё лицо, словно ищет подвох в моих словах.

– Я найду для тебя другой способ, – неожиданно хмуро заявляет он, совсем как Анна вчера. – Другого подходящего Морока, который, может, если не просто так, то за деньги согласится это сделать.

– Ладно, – с той же улыбкой я равнодушно пожимаю плечами.

– Ладно? – глупо повторяет Аарон, а я смеюсь нелепому выражению, застывшему на его лице. – Ты не хочешь жить?

– Я хотела, чтобы жила моя сестра.

Я резко придвигаюсь к Аарону и, пока не растеряла всю храбрость, беру его ладонь, благодарно сжимая её. Молодой человек дёргается, не ожидая от меня ничего хорошего, но руку не отнимает. Внутри всё разрывается от противостояния между желанием ударить его в лицо за кандалы и ложь и потребностью обнять в знак признательности за жертву, которую мне никогда не оплатить. Поэтому я пытаюсь затолкать подальше своё смущение, находясь к нему так близко. Я ещё ни разу не держала его за руку вот так, пытаясь выразить всю свою благодарность.

– Спасибо.

В вязкой тишине одно это слово буквально камнем падает между нами, и Аарон недоверчиво хмурится.

– Ты уже сделал больше, чем я могла когда-либо мечтать. Ты нашёл мою сестру, оживил, дал ей дом, где она нашла любовь. Я знаю, что ты защитишь её так же, как своего брата, поэтому…

– Поэтому? – Он буквально выдавливает это слово и почему-то мне кажется, что ему неприятно всё, что я говорю. Либо его смущение от всего происходящего даже сильнее моего.

– Поэтому, пожалуйста, не жертвуй ради меня больше ничем. Ни временем, ни деньгами. И скажи, как мне отплатить тебе за все?

Аарон напряжённо молчит, выискивая что-то в моих глазах. Может, насмешку или намёк на ложь, но я терпеливо жду, надеясь, что он осознает, что я не шучу. Я действительно готова отплатить ему, попытаюсь дать всё, что смогу. Не знаю, сколько мне придётся работать, чтобы принести нужную сумму, может, буду убивать упырей в Серате до конца своих дней, может, что-то другое. Мне не важна цена, я готова выполнить то, о чём он попросит.

Челюсть Аарона напрягается, он медленно, с той же опаской вытаскивает свою руку из моих ладоней.

– Я подумаю об этом. – Молодой человек отодвигается от меня и встаёт, удивляя меня своей холодной реакцией.

Хотя чего я ждала после всего, что сделала? Я не могу исправить все свои ошибки и недоразумения, которые создала ещё двести лет назад, одной скудной благодарностью.

– Тогда я буду ждать твоего решения, Александр.

Удивительно, но он хмурится ещё больше, стоит мне только назвать его настоящим именем. Я уже с трудом удерживаю на губах натянутую улыбку, когда принц раздражённо запускает руку в волосы, вновь перекидывая их на левую сторону. Я поднимаюсь со ступенек и отряхиваю платье. Он ничего больше не говорит, просто внимательно наблюдает, как я выхожу, оставляя его одного.

6

Сестринский Зов Мары. Так называют тягу или странное чувство, когда одна из Мар умирает, а остальные шесть начинают ощущать невидимую нить, что приведёт их к новой сестре. Десятилетней девочке с тёмными волосами, которую выбрала Морана.

У Мар всегда так. Каждая из них чувствует появление новой сестры, но у Мороков всё по-другому.

Малахий Зотов. Забытое о Марах и Мороках

Прошла неделя с тех пор, как я очнулась во дворце Ашора. Неделя, как я узнала, что моя сестра жива и что Ласнецовы никогда нас не предавали. Первые дни были наполнены постоянными разговорами с Анной о её жизни в Серате, о Северине, о моих более прискорбных приключениях в Ярате. Анна буквально взорвалась оскорблениями прямо за завтраком, когда я рассказала всем про роль Елены в моём заточении и про свои разговоры с принцессой. Сестра, похоже, и раньше не жаловала бывшую соперницу за сердце Северина, а после моего рассказа невзлюбила её ещё больше. Хотя Аарон подавил улыбку и ничего не сказал, когда я намеренно опустила все намёки на нашу близость, которые с радостью бросала Елене в лицо. Я также не рассказала Анне ничего о наших странных отношениях, и, судя по всему, принц тоже умолчал об этом, не поделившись даже с братом.

Их дядя, Кристиан, не так часто с нами обедает, но каждый раз, когда я его встречаю, он остаётся вежливым и в то же время отстранённым, а я сама не стремлюсь вклиниться в их семью. Удивительно, но, несмотря на Анну, которая продолжает утверждать, что это теперь и мой дом, я продолжаю чувствовать себя здесь чужой. Я словно пытаюсь влезть между людьми, которые знакомы слишком давно. Даже моя младшая сестрёнка совсем другая, после всех испытаний ей просто пришлось измениться. Сейчас мне ближе всего Аарон, ведь мы вместе преодолели путь от Ярата до границы. Я думала, что после искренней благодарности наши отношения вновь станут лучше, но, к моему недоумению, пропасть между нами только увеличилась. Вероятно, он не готов меня простить.

После нескольких дней, посвящённых почти полностью мне, Анна потихоньку начала возвращаться к своим королевским обязанностям, которые она делит с Северином. По её рассказам, она пока мало чем может помочь, поэтому сейчас ей приходится учиться, и это отнимает много времени.

Я не возражаю, зная, что не могу вечно отрывать её от новой жизни. Но и сама я в политику ввязываться больше не хочу, поэтому впервые я предоставлена самой себе, без каких-либо целей, проблем или нужд.