Шрифт:
Закладка:
Ведь только-только поверила, что нашла человека… Это как рухнуть вниз с крыши многоэтажного здания, переломать себе все и остаться живой. Полина осталась живой – она ходила на работу, общалась с коллегами, ела, иногда даже спала. Но жила с переломами.
Выходные провела у Нонны – не могла оставаться в квартире одна.
– Я думал, с тобой что-то случилось.
– Как видишь, все в порядке.
Площадку перед офисом освещали фонари. Полина повернула голову и посмотрела на Олега. Он выглядел напряженным и уставшим.
– Нам надо поговорить.
– Я слушаю.
– Я хочу все объяснить.
– А надо?
– Надо, – твердо сказал он и стал говорить о том, что не видел свою бывшую жену очень давно и что ключи эти она, по ее словам, потеряла.
Теперь ключи у него, а приходила Надежда, чтобы передать бумаги, которые случайно нашлись в старинном буфете, и, возможно, данные бумаги как-то связаны с Отрадным. Хотя, может быть, и нет.
Даже если все это правда, Полина почему-то не чувствовала облегчения.
За прошедшие дни, заставив себя успокоиться, Полина говорила себе, что приход бывшей жены ничего не значит и глупо вести себя как истеричка. Все может быть совсем не так, как кажется. Наверное, в глубине души она уже была готова к подобному объяснению.
Но понимание, что как прежде все равно не будет, не позволяло сказать: «Проехали, давай продолжим с того места, на котором закончили». Произошедшее только лишний раз показало, насколько хрупки человеческие отношения. А Полина в тот вечер предпочла Олегу не поверить.
– Я все поняла, – тихо сказала она. – Мне нужно время.
– Хорошо. – Олег стоял с непокрытой головой, и Полина думала, что ему, наверное, холодно. – Пойми, я не хочу недоговоренностей, и я не хочу вот так, по недоразумению…
– Я понимаю. Я тебе сама позвоню. И мы поговорим, – сказала она мягко.
Он кивнул.
Поверил?
– Мне пора.
– Полина…
– Я позвоню.
Открывая дверь машины и садясь в салон, Полина увидела Свешникова. Он был в темном пальто с телефоном в руках и направлялся к спецстоянке. Потом на секунду остановился и бросил взгляд на машину Полины.
Наверняка услышал окончание ее разговора. Полина не любила делать свою личную жизнь достоянием публики. Хотя ничего особенного не сказала. В конце концов, фраза «я позвоню» может относиться к чему угодно.
Глава 4
1
Двадцатиминутный перерыв между тренировками подходил к концу. Женька в буфете доедала булочку, ругая себя за мучное и давая честное слово, что отработает на катке. А вообще, со своей любовью к майонезным салатам и выпечке пора заканчивать.
Каждый раз, когда Женя покупала в буфете булочку, она обещала себе, что это последняя. И каждый раз обещание не сдерживала. Беда прямо с этим буфетом.
Телефон зазвонил, когда от булочки остались одни крошки, а Женя допивала чай.
На дисплее высветился незнакомый номер. Она пару секунд раздумывала, принять звонок или нет, и все же решила ответить.
– Я слушаю.
– Женя?
– Да. – Голос на том конце показался смутно знакомым.
– Здравствуй, это Лев Циммерман.
О-фи-геть.
Хорошо, что в тот момент Женя сидела, потому что сначала все как-то резко поплыло перед глазами, а потом накрыло сильное волнение. Неожиданный звонок.
– Ты можешь говорить?
– Да.
Сердце стучало так, что пульс отдавался в висках, и Женя боялась не услышать слова, не понять их.
– Я сейчас приступаю к постановке нового спектакля «Три мушкетера». Хочу пригласить тебя на одну из ролей. На ГУМ-катке ты мне понравилась.
Ладони моментально стали мокрыми. Ее приглашают в ледовый балет. Лучший ледовый балет в стране. Сам Лев Циммерман.
– В массовку? – спросила она непослушными губами.
Только не в массовку, только не в массовку, только не в массовку…
– Не на главные роли, конечно. Жень, ты же понимаешь, что там будут олимпийские чемпионы.
– Да, конечно, понимаю.
– Но и не в массовку. Естественно, участие в общих сценах предусмотрено, но у тебя будут сольные выходы.
Шумный выдох скрыть не удалось. Не массовка. И сольный номер. В ушах все так же стучало, и перед глазами снова поплыло. Женя закрыла глаза.
– Когда? – только и спросила она.
– Смотри, какая ситуация. Репетировать придется в Сочи, там же будет и премьера на майские праздники. В марте уже надо приступать.
В Сочи? Если бы речь шла о Москве, то никаких вопросов не возникло бы. Женя сумела бы совместить работу с тренировками, а потом как-нибудь договориться с Людмилой Борисовной насчет дней выступлений. Но Сочи?..
Женя начала спускаться с небес на землю.
– Я могу подумать? – спросила она. – Мне надо решить, что делать с работой.
– Конечно, – ответил Лев Циммерман. – Только не затягивай с этим, ладно? Мне необходимо сформировать труппу.
– Да, я понимаю.
Разговор закончился, а Женя продолжала сидеть. «Три мушкетера», сольный номер. Да, шоу – это не спорт, но это – снова кататься, снова выступать, снова чувствовать волнение, выходя на лед.
Самой выходить, а не стоять у бортика.
Это шанс.
2
Шевцов открыл дверь, зашел в квартиру и поставил чемодан на пол. Все-таки отличная у него работа. Не только научная и преподавательская деятельность, но и поездки. Вот был трехдневный слет научных работников, посвященный сохранению памятников архитектуры. Съездил в Смоленск, проветрился, выступил, пообщался с коллегами, завел несколько новых интересных знакомств. А то совсем бы с ума сошел.
Оставаться наедине с собой и собственными мыслями порой очень вредно. А если учесть, что в последнее время Шевцов только этим и занимался…
Чемодан он разбирать не стал. Завтра. Снял куртку, разулся, пошел мыть руки, потом заглянул в комнату. На столе лежали принесенные Надин письма. Он так и не начал их читать.
Письма напоминали о вечере и обстоятельствах, при которых были переданы.
Было бы ложью сказать, что он не думал над предложением Надин. Еще как думал! Насколько же она умна и хитра. Слова в душу запали. Шевцов снова и снова возвращался к ним. И дело было не в любви. Надин он не любил. Больше не любил. Ее последний визит ничего не всколыхнул, не наполнил душу ностальгией и желанием. Все в прошлом. Но ребенок…
Когда они жили вместе, все время откладывали этот вопрос. Из-за Надин, которой сначала надо было защититься, потом состояться профессионально, потом понять, что это не приносит денег и необходимо перепрофилироваться. Отношения ухудшались, и вопрос ребенка перестал подниматься.
После развода Олегу не
