— На что вы меняете вино торговцам? — робко спрашивал Ри. — Ведь монеты вам не нужны?

— Монеты не нужны. Нужны столбушки, веревка, кое-какие продукты, мука… Много чего.

— И вам не одиноко? — Ри никак не мог привыкнуть к сковывающему тело и мысли ощущению, что отшельник — не простой человек, решивший вдруг отрешиться от внешнего мира, а величайший и мудрейший учитель, которого стоит слушать и слова которого нужно впитывать с благоговением, не возражая и не жалуясь.

Ангимар покряхтел, ухмыльнулся и ответил:

— Я — мечтатель. Мечтатели одиноки.

— Но почему вы живете здесь?

— Почему я тут поселился?

Ри кивнул, размышляя, не перегибает ли он палку с любопытными вопросами.

— Однажды люди начали видеть во мне безумца… — Ангимар задрал голову. Будто хотел прочитать в небесах строки давно увядших гвальд. — Но ушел я тогда, когда и сам стал замечать это. Но знаешь, что удивительно?

— Что?

— Многие безумцы и сейчас выдают себя за меня!

Сказал это и рассмеялся так громко и по-доброму открыто, что Ри растерянно заулыбался, как глупый подросток, поймавший в реке крупного окуня на радость младшей сестренке.

Прекратился смех внезапно. Ангимар печально глянул через плечо на Ри и обронил:

— Черенки на новый ряд заготовлены. Я часть закопал за домом, а часть оставил в складском помещении — посмотрим, где сохранятся лучше. Не помешала бы мне помощь на весну.

— Я хотел бы помочь вам, — угрюмо отвечал Ри. — Правда. Но есть одно неоконченное дело. — Он представил на мгновенье, что никакие обязательства его больше не связывают и загорелся идеей посадки нового ряда винограда. — Вот закончу — и приду! Правда!

— Послушай-ка, Ри, одну историю, — вздохнул старик и похлопал по камню рядом с собой: — Присядь — она длинная. Присядь-присядь.

Однажды в Тишину трое братьев — назовем их Болтун — за то, что любил пошутить и изрядно пустословил, Беззубый — потому как был драчуном и забиякой, и Масленок — за изворотливость и небольшой рост — так они громко хвалились друг перед другом, перебивая обещаниями: кто кем станет и какие дела наделает, если найдет великий красный карг первой эпохи, что разбудили Янау, наместника Шенкарока. Тот дремал в стоге сена и в очередной раз проспал рассвет. Кайхоку отвечал за земли и их плодородие, пока хозяин пребывал в заточении и был обязан каждое утро будить Лилиф, наместницу ясного неба, чтобы Нари, яркое солнце, беспрепятственно шествовал по небосклону, но он частенько просыпал, и тогда тучи хмурого наместника Юйры заволакивали небо. Янау проснулся рассерженным и решил проучить нерадивых братьев:

— Раз вы такие храбрецы, выполните-ка одно задание во благо Шенкарока, и тогда я покажу вам место, где лежит великий красный карг.

Братья насторожились, но желание завладеть Йур-хаулом, способным дать великие силы и власть, затуманило разум, и они стали слушать.

— Кто из вас, дурачков, обманет Лилиф так, чтобы она доставила его к тюрьме Шенкарока?

— Если она красотка, то я в деле! — хохотнул Болтун.

— Плевое дело! — Беззубый потирал руки.

— Но это же не все? — догадался Масленок.

Янау продолжил:

— Там незаметно проделайте в сосуде, что полнится, покуда люди совершают подлости и злодеяния, дырку, чтобы грехи потихоньку вытекали, и наш повелитель не страдал так часто и много. Кто совершит столь благое дело, тот и получит награду.

Смекнули братья, что дело выгодное, и согласились. Янау подсказал, что Лилиф можно выследить у водопада Алантиш во время радуги, она любила после дождичка расчесывать там свои кудри.

Братья дождались радугу и подкараулили Лилиф, когда та, обнаженная, купалась в искрящихся струях водопада. Они выползли перед богиней на коленях и стали пресмыкаться перед ней и восхвалять ее красоту.

— Знает ли Отэранги о том, что среди его кайхоку столь прекрасная женщина? — восторенно воскликнул Болтун.

— Не до того ему, — печально ответила Лилиф.

— Но он должен знать! Если бы ты провела меня до небесных врат, обещаю, что так расскажу о твоей красоте великому богу — а язык-то у меня подвешен, как надо, — что он наградит тебя, чем захочешь.

Беззубый тоже вставил свое слово:

— Если меня проведешь, то я попрошу позволения у Отэранги восхвалять твою красоту в земном царстве, все женщины будут в твою честь носить ленточки в волосах, а мужчины — почитать тебя как идеал. А если не станут подносить тебе больше, чем Нари или Льяд, то я им бошки-то поотшибаю и научу уму-разуму.

Масленок же сказал следующее:

— А если меня проведешь, то обещаю попросить у Отэранги супруга для тебя. Негоже такой красивой женщине гулять по небу в одиночестве.

Лилиф задумалась: что ей выбрать — подарок, почитание или суженого и, как любая женщина, не смогла сделать выбор.

— Я отправлю вас всех, — решила она. — Но помните: бог неба хитер — его не обхитрить, он суров — его не разжалобить, и он жесток: заподозрит неладное — и вам несдобровать. Если же кто-то выполнит данное обещание, тому подарю свой волшебный гребень. Он может изменять внешность и превратить его обладателя в кого угодно.

На том и порешили. Лилиф, расчесав братьев гребнем и выдав их за своих помощниц, доставила троих братьев к вратам небесного царства. Там выпустила, вернула прежний облик и попрощалась.

Братья добрались до небесной тюрьмы и обнаружили, что она тщательно охраняется паучьими псами Отэранги. Спрятавшись и понаблюдав, они выяснили, что каждый день, чтобы покормить псов, с земли прибывает кривоносый Думрок, сеятель мук и страданий, создатель всех кровососущих тварей. Так как на земле стояла Тишина, а в Тишину люди грешили меньше, сосуд наполнялся медленно, и псов нужно было кормить, а Думрок был единственный, кто справлялся с подобными жуткими отродьями.

— Я могу его заболтать, — предложил Болтун, — а вы в это время прокрадетесь до сосуда.

— Вот еще, — толкнул брата Беззубый. — А награда чья будет? Я все один сделаю. Вы мне не нужны!

— Он же наместник Шенкарока, — прервал ссору Масленок, — а нам не пройти мимо псов без его помощи. Расскажем, как есть. А победителя определим жребием.

Улучив момент, они показались из укрытия и выложили Думроку, что пришли, чтобы облегчить страдания плененного бога земли. Попросили помощи, пообещав при этом, что ни за что его не выдадут, если попадутся. Думрок помог, ведь Шенкарок, страдающий в оковах, был его хозяином. Он отозвал псов, и друзья проникли за стены тюрьмы.

Но, как только они нашли сосуд и уже решали, чем бы проделать в нем дырку, объявился Отэранги. Бог был в бешенстве, схватил одной рукой несчастных и бросил к небесным вратам.

— Кто вас послал?! — громыхал он. — Кто поднял на небо? Кто отвлек псов?