— Такое не починить…

Эльф ненадолго задумался, оглядев разбросанные ящики.

— Попробуем просто заставить проход, — сказал он. — Может немного задержать противника.

Пока остальные таскали ящики, Кьяра присела в уголке, прислушиваясь к своим ощущениям. Спала она всего ничего, но чувствовала себя бодрой, отдохнувшей и полной магии, словно после долгого отдыха. В голове роились странные мысли. Она готова была поклясться, что знает, как колдовать несколько заклинаний в облике дракона, а серебряная кровь в жилах пела песню о могучем жреце-драконе, что молился Кереске. Драконий предок, из крови которого воссоздали ее тело? Богиня выполнила часть обещаний.

Эльфы присели передохнуть прежде, чем продолжить тягать тяжелые ящики, и тифлингесса отвела Эридана в сторону.

— Знаю, что Зариллон предал, — тихо сказала она, — но он был околдован розовым. Кажется, тот пророс из шипа, который был в кролике. Не знаю, такое возможно.

Альбинос зло стиснул зубы:

— Это ничего не меняет. Предательство есть предательство.

Кьяра ничего не ответила. Она не хотела злить его, но на сердце стало тяжело. Кажется, Эридан просто убьет волшебника, если увидит, не даст сказать ни единого слова в оправдание. Они отсели друг от друга, каждый за своей деревянной стеной, а невидимая стена встала между ними. От горьких мыслей их отвлекли тяжелые шаги за нагромождением ящиков. Они неумолимо приближались, и чародейка аккуратно выглянула посмотреть, кого принесла нелегкая. Болотный трент. Кьяра читала об этих оживших деревьях. Они боятся холода и крайне ядовиты из-за скопившихся под корой болотных газов.

Сложив руки веером, тифлингесса призвала конус морозного воздуха. Огромное создание, громящее баррикады, мгновенно покрылось коркой льда. Мороз отколол несколько ветвей, и тренту это не понравилось. Он ломонулся в сторону Кьяры, злобно потрясая сучьями. Мощный удар ледяным лучом заставил его распасться на кучу трухлявых деревяшек, но до уха тифлингессы донеслись шаги еще нескольких существ.

В дверной проем с шумом и треском ворвались еще два трента. Сехтен и Эридан, не сговариваясь, напали каждый на своего монстра. Огненный меч шрамоликого, такой страшный против большинства созданий, не причинял тренту почти никакого вреда, зато из-под поврежденной сталью коры взметнулось облако ядовитых частичек. Сехтен закашлялся, пытаясь разогнать его, и трент воспользовался его замешательством, чтобы наносить удар за ударом. Эридан ловко уходил от атак противника, и его клинок без труда прожигал кору чудовища. В воздухе просвистел ледяной осколок, ударился о ствол и разбился на блестящее крошево. Суман использовал верное заклинание, но, к сожалению, силы удара была недостаточно. Арадрив выскочил прикрыть Сехтена, который явно проигрывал своему противнику. Гвардейцу почти нечего было противопоставить этой громадине, но отвлечь внимание он умел:

— Эй ты! Да, да, ты, иди сюда. Это не ты случайно стоял в деревне сатиров-древотрахов? До боли знакомое трухлявое дупло!

“Кто-то переобщался с Джадримом”, - фыркнула про себя Кьяра, но трент действительно отвлекся на синего и оставил шрамоликого в покое. Тифлингесса быстро глянула на Эридана и оценила шансы. Трент белобрысого уже разваливался на части, а вот второй, хоть и был побит, но грозился уничтожить двух эльфов. Чародейка мгновенно приняла решение. Морозный луч поразил того, что наступал на Арадрива, и трент действительно обзавелся огромным сквозным дуплом, сломавшим его тело пополам. В воздух взметнулось облако ядовитых частиц, и эльфы попытались уйти из зоны поражения. Эридан прикончил с противника, обрубив все веточки и раскроив тело на слабо тлеющие щепки.

Сехтен прислонился спиной к баррикаде:

— Фоморджак, надеюсь, больше никто к нам в гости не заглянет? Я начинаю уставать.

— Не бойся, — Эридан хлопнул его по плечу, — возьми вот зелье.

Он достал из поясной сумки колбу с красной жидкостью и протянул Сехтену. Тот с благодарностью принял ее.

Альбинос подозвал к себе эльфов и девушку.

— Мы выстояли, — с улыбкой сказал он, — и, без сомнения, будем стоять столько, сколько потребуется нашим друзьям, чтобы отдохнуть. Не падайте духом. Мы убили четырех страшных тварей, осталось совсем чуть-чуть подождать, и двинемся в путь, все вместе, — он снова хлопнул Сехтена по плечу. — Мы — стражники чужого покоя, и не заставим друзей сомневаться в нас, ведь так?

Шрамоликий слегка улыбнулся, вертя в руках пустую колбу.

— Ребята, я пошутил про сатиров, — вздохнул Арадрив. — Скоро у меня отрастут лук, стрелы, и поминайте изящные шутки Арадрива…

— Изящные? У тебя? — фыркнул на него Суман. — Их изяществом можно дробить орехи.

Вскоре вернулись отдыхающие. Они появились внезапно, слегка всполошив дежуривших эльфов. Кьяра с удовольствием отметила что все, даже те, кто был очень тяжело ранен, теперь на ногах, полные бодрости и сил.

Тепло обнявшись с Элледином, Эридан сказал:

— Рад, что ты оклемался. Умеешь напугать, и таскать тебя неудобно.

Фыркнув, золотистый ударил его кулаком в плечо, но удар был мягким и беззлобным.

— Нужно уходить, — продолжил Эридан, — мы отразили пару нападений, но теперь им известно, где мы.

Элледин принялся командовать сборами, тифлингесса подошла к Хатаэ:

— Ещё раз спасибо. Ты восстановилась?

— Да, — ответила эльфийка и протянула девушке жезл безопасности.

Та убрала его в сумку, прибавив:

— Береги себя. На вас с Арумом вся надежда, если кто-нибудь еще умрет.

Кошмарка нашла своего хозяина среди толпы эльфов, тщательно обнюхала и разочарованно фыркнула, не обнаружив на нем кровоточащих ран. Белобрысый ласково погладил исчадие по лоснящейся шкуре, словно простое животное. Внимательно оглядев скакуна, эльф сказал:

— Мэб знает весь наш план от и до, а мы все еще не знаем, где она. Я взлечу на кошмаре так высоко и быстро, как смогу, и если у нее больше не осталось летающих слуг, то придется выйти и поймать меня.

Сехтен покачал головой:

— Какой-то дурной план. А если у нее есть драконы? А если она сможет тебя издали поразить?

— Ваше Величество, — сказал Анеркаш, до этого молча наблюдавший за сборами, — я могу ненадолго принять ваш облик. Послужить приманкой или отвлечь внимание, как сами пожелаете, а вы бы в этот момент могли выжидать в Эфире. Насколько я знаю, кошмар может перенести на этот план троих.

Эридан удивлено посмотрел на волшебника:

— Ты слишком рискуешь… Это может стоить тебе жизни.

— Я сам предложил, — ответил эльф. — Теперь уже поздно бояться.

Чародейка взглянула на волшебника, и он предстал перед ней в совсем другом свете, отважным и сметливым.

— Хорошо, — согласился король, — я возьму двоих. Кьяра, Сехтен, вы со мной. Элледин, Селани — вы будете за главных. Постарайтесь. Она будет не одна.

Тифлингесса удивилась, что Эридан поставил Дефераера так высоко. Он, конечно, был силен, но между ними точно была неприязнь. Иногда альбинос и сам