Шрифт:
Закладка:
– У меня нет других предположений, лорд Кеннет. Исключительно чудо, хотя, возможно, всё дело в мазях, что вам выписали, и в моих компрессах. – Доктор берёт тряпку и вытирает руки. Кеннет же сдерживает ухмылку. – Но даже они не столь чудодейственны.
Какой прекрасной инвестицией мог бы стать источник. Сам по себе он уже чудо, а на воде из него можно было бы построить целое предприятие, сколотить состояние и приумножить капитал, а вместе с тем и спасти людей. Бентлей качает головой, отгоняя подобную мысль.
– В любом случае, спасибо, доктор Гимсон. Можете идти. Надеюсь, ваша помощь не понадобится мне ещё долго.
– И я на это надеюсь, сэр, и я. – Доктор собирает свои вещи и инструменты, складывает их в небольшую сумку. Он коротко кланяется Бентлею на прощание, бормоча что-то про дальнейшее использование мазей, но на пороге сталкивается с капитаном Корморэнтом, ещё даже не успевшим постучать.
В очередной раз Кеннет жалеет, что они отправились в путь на «Последней фантазии», а не подготовили его новый линейный корабль. И пусть плюсов у манёвренного судна намного больше, он скучает по роскоши и временам, когда его каюта не представляла собой зал для собраний и обсуждений дальнейших действий экипажа. Ему не хватает уединения, хоть большую часть времени он проводит один на один с собой.
– Через пару часов будем в порту Порт-о-Пренса швартоваться. Вы готовы, лорд Кеннет? Это вам не ваша сраная Англия, тут вас и прикончить могут.
Бентлей поджимает губы. Он не прощал даже Моргане пренебрежения по отношению к своей родной стране.
– Я бывал в Нассау, капитан Корморэнт. Потому я не боюсь пиратских портов. К тому же мы навесили чёрный флаг. Значит, внимания к нам должно быть меньше, – это временная мера, но этого хватило, чтобы миновать маяк и подойти к гавани.
– Нассау по сравнению с этой дырой – цивилизация, – Джеффри усмехается и бросает перед Бентлеем мешок, принесённый с собой. – Потому, если вы хотите пойти со мной, вам придётся переодеться. Либо отправьте вместо себя Спаркса. Потому что я не хочу, чтобы вы сдохли. Мне обещание не позволяет.
И только сейчас Кеннет замечает, что Корморэнт одет, как типичный пират: опять на нём рваные и грязные вещи, от которых он просил Девона избавиться. Интересно, как только капитан умудрился их умыкнуть из-под носа дворецкого. Бентлей касается мешка, заглядывает в него и видит кучу тряпья. Он отдёргивает руки и отряхивает их, пытаясь избавиться от невидимой глазу грязи.
– Я не буду это надевать, – лорд брезгливо морщится, хотя и понимает, что это единственный выход.
Нет, безусловно, не единственный. Можно перепоручить всё тому же Спарксу, и он не откажется, пытаясь сыскать одобрения. Однако Кеннет не желает перепоручать дело кому-либо ещё. Бравым офицерам лучше остаться на корабле, Спарксу – приглядывать за Валерией и обеспечивать её безопасность. А ему самому – сделать всё, даже если это противоречит его принципам, чтобы найти Моргану. Потому Кеннет подавляет в себе отвращение, берёт мешок и вытягивает из него вещи. Первым он достаёт плешивый, местами истлевший камзол с жирными маслянистыми пятнами и дырками по краям рукавов.
Хуже камзола он не видел. Корморэнт ухмыляется, Бентлей же качает головой.
– Знала бы Моргана, что я ради неё готов влезть в невозможно дурные тряпки, безусловно, была бы счастлива.
Не была бы. Конечно, не была бы. Она должна быть счастлива оттого, что жива, а не оттого, что он пытается исправить ошибки, которые сам же и натворил.
* * *
Сапоги ему жмут. Нога Колмана оказалась сильно меньше его собственной. И потому пальцы подгибаются, а каждый шаг доставляет дискомфорт. Бентлей недовольно одёргивает на себе единственную свою вещь – сорочку. Но Корморэнт сказал, что уж больно сильно она выбивается, и пришлось облить её вином да нарочно измазать золой, а заодно испачкать руки и ногти. Не то чтобы в Порт-о-Пренс не заглядывают приличные люди, но Джеффри уверен, что с той помпезностью, с какой Бентлей привык выполнять простые вещи, к нему будет приковано слишком пристальное внимание. А они здесь не для развлечений.
И, в сущности, лорд Кеннет согласен с капитаном. Потому он и решается на подобное представление. В любой ситуации лучше послушать людей, которые уже имеют опыт. Даже если этот человек не авторитет.
Солнце уже давно опустилось за горизонт. Именно на закате начинается всё самое весёлое в пиратских портах, хотя Нассау в памяти Кеннета был весёлым и пьяным городом даже днём. Они спускаются по трапу, стараясь не привлекать к себе внимания оставшихся на борту офицеров. Кеннет не хочет, чтобы кто-то из своих видел его в подобном виде. Бентлей должен быть всегда безукоризненно чист.
Корморэнт окидывает Бентлея оценивающим взглядом и удовлетворённо кивает. Только одобрения пирата ему не хватало.
– Что ж, осталось только найти того, кто любит потрепаться языком, – развязно произносит Джеффри. Он закладывает руки за голову, почёсывает затылок. – Делов-то, после пары пинт рома таким каждый второй становится. Вы же не откажете угостить пиратов ради благого дела?
Бентлей проводит языком по пересохшим губам. Чутьё подсказывает ему, что налить Джеффри просит в первую очередь себе. Капитан так старательно скрывается, и всё равно Спаркс каждый раз докладывает Кеннету о состоянии Джеффри после отбоя – исключительно непристойном.
Лорд заводит руки за спину, хочет сцепить их в замок, но Корморэнт перехватывает его правое запястье.
– И не делайте так. Никакой пират не станет расхаживать, как граф. Мы люди здесь свободные. Вы же не хотите проблем, лорд Кеннет?
Он освобождает руку.
– Для начала, чтобы у нас не было проблем, вам, капитан, стоит перестать называть меня лордом.
Корморэнт кивает на справедливое замечание, и Бентлей натягивает улыбку. Как того и хочет Джеффри, он не заводит руки за спину. Однако не может придумать, куда ему деть ладони. Руки кажутся неродными и невозможно мешаются. Кеннет стискивает кулаки. По крайней мере, в случае чего он будет готов кого-нибудь ударить.
Ночной Порт-о-Пренс выглядит жалко. Не то чтобы с палубы при свете солнца он казался сильно лучше, но явно выглядел свежее и чище. Издалека доносятся крики выпивох, и Бентлей делает то, что привык: ведёт учёт. Он прикидывает, сколько в Порт-о-Пренсе таверн, сколько им придётся обойти, чтобы найти Харона – человека примечательного, но явно не известного всем. А может, они и вовсе опоздали и Харон уже убрался куда подальше.
Под сапогом трескается доска, но Бентлей успевает перескочить
