Интересно, почему она так хладнокровно смотрит на происходящее?

По лицу матери потекла кровь, и когда она посмотрела на дочь, то дочь поняла, что сознание уже улетучилось, уступив место чистому безумию.

Отец что-то прорычал, но это не помогло. Он продолжал бороться с матерью и в конце концов повалил ее на пол.

Набрав полные легкие воздуха, она на мгновение закрыла глаза, а потом заорала на весь дом, желая, наконец, быть услышанной:

– Кто?!

Родители перестали драться. Оба повернулись к ней: злые, в крови, слезах и поистине библейском отчаянии.

И она поняла кто.

Глава 76

Слезы текли такими ручьями, что Мари перестала их вытирать. Салфетка уже переполнилась слезами и соплями и превратилась в тугой комочек. Руки были холодны, во рту пересохло.

Юнас все читал и читал, но даже он не мог как-то неправильно истолковать сообщение доктора Бергстрёма.

Причина того, что она в последний месяц чувствовала себя необычно уставшей, заключается в том, что злокачественная опухоль вернулась. Метастазы по всему телу. На рентгене она светилась, как рождественская елка.

Общеизвестно, что когда у женщины впервые обнаруживается рак груди, велика вероятность излечения. Сейчас в восьми случаях из десяти врачи спасают таких пациенток. Но если он возвращается, то обычно делает это с утроенной силой. Словно мутирует, так что организм не в состоянии больше ему сопротивляться.

Второй раз обычно означает конец.

– И он послал письмо! – возмущался Юнас. – Не мог пригласить тебя в клинику. Не мог оторвать свою жирную задницу от стула и дойти до телефона! Не мог набрать несколько цифр…

– Юнас, – прервала она мужа и вытерла лицо. – Мне это нисколько не помогает.

– Урод ленивый, – продолжал муж с таким лицом, словно всерьез собирался встать из-за стола, сесть в машину и нанести доктору Бергстрёму незапланированный визит. Потом он очнулся и подошел к плачущей жене. Встав на колени, обнял ее сотрясающееся от рыданий тело. Долго стоял так, обнимая ее и гладя по спине.

– Они могут сделать операцию…

– Нет. Тут все написано. Это уже неоперабельно.

– Облучение. Они могут назначить облучение. Я читал, что…

– Юнас! Ты не видишь, что он пишет?

Так несправедливо…

Так чертовски несправедливо.

– Химиотерапия, – проговорил он. – В прошлый раз подействовало. Если тебе вовремя назначат химию, то все будет хорошо, вот увидишь. Поедем туда завтра утром, я отменю все встречи.

Мари почувствовала, что не в состоянии возражать. Она носила в себе это несколько дней, и теперь все разом хлынуло наружу. Она повисла на шее у Юнаса и разрыдалась от тоски и отчаяния, дико всхлипывая, пока спазмом сдавливало горло. Весь глубоко загнанный страх ринулся вовне, и как она ни старалась, не могла перестать плакать. Реветь. Выть.

Юнас обнимал ее, крепко прижимая к себе. Вместе они плакали, пока не догорел камин и Лаура не решилась заглянуть в комнату, чтобы убрать кофейные чашки. С этого момента в доме стало мрачно, как в похоронном бюро. Что, впрочем, было не так далеко от истины, как ей бы хотелось.

Глава 77

Распечатка беседы между Алексом Кингом

и Лукасом Свартлингом / Ларсом Свенссоном,

Веннер-Грен-центр, 14-й этаж

АЛЕКС КИНГ: Итак. Как я уже говорил, это наша встреча по итогам тренинга для руководителей, проведенного четыре года назад. Моя цель – увидеть, что из рекомендованных методов сработало и есть ли такие вещи, которые не реализовались.

ЛУКАС СВАРТЛИНГ: Все складывается отлично. Ваши методы соответствуют запросам реальности, и, я сказал бы, они работают на девяносто процентов.

АК: Например?

ЛС: Вы рассказывали про уровни развития. Все мои сотрудники говорили, что справятся с работой, но потом выяснилось, что некоторые знают и умеют куда меньше, чем утверждают.

АК: И какие конкретные случаи вы можете привести?

ЛС: Один человек должен был взять под свое управление наши дела за границей. Мы тогда как раз выходили на международный рынок. Рекомендации у человека были блестящие, он казался многообещающим сотрудником. Но оказалось, что он делал ставку не на ту продукцию и не на те дистрибуционные каналы.

АК: И что же вы сделали?

ЛС: Мне пришлось сесть с ним за один стол и составить план адаптации. Пошагово, разжевав каждое действие. Мы договорились, что в течение нескольких недель он будет работать бок о бок с другим парнем, чтобы въехать в курс дела.

АК: Въехать… Каковы были результаты?

ЛС: Все прошло прекрасно. Он стал одним из моих лучших сотрудников.

АК: Стало быть, вы использовали методику плана адаптации. Это хорошо. Теперь все новички проходят основательную адаптацию?

ЛС: Все. Без единого исключения. Я использую опытных сотрудников, чтобы это осуществить. Таким образом, они могут доказать свой профессионализм. Как вы говорили на тренинге – убиваем двух зайцев. Для профи ставится нетривиальная задача, а новичку предлагается курс адаптации.

АК: Как вы работаете с теми, кто никак не может, как вы выразились, «въехать» и, возможно, не хочет усердствовать?

(Долгая пауза. Проверка оборудования. Нарушений не обнаружено.)

ЛС: Поначалу получалось не очень.

АК: В каком смысле?

ЛС: Я же сказал – не очень.

АК: Ларс, я слышал, что вы сказали. Сейчас меня интересует, что вы имели в виду.

ЛС: Я набрал не тех сотрудников. Одно дело не пошло.

АК: Какое дело?

ЛС: Неважно. Один проект оказался полностью провален из-за недостаточной компетентности нескольких участников. Нас опередил конкурент, и я потерял на этом деньги. Много денег.

АК: На тренинге мы говорили о технике обратной связи. Помните?

ЛС: Конечно.

АК: Мы практиковались давать как положительную, так и отрицательную обратную связь.

ЛС: Да, я помню.

АК: Так какую обратную связь вы дали этим сотрудникам?

ЛС: Самую суровую.

АК: Что это значит?

ЛС: Поверьте мне, я объяснил им все яснее ясного.

АК: Так-так, и как же они отреагировали?

(Пауза.)

ЛС: Они ушли из организации.

АК: Почему?

ЛС: Как почему? Они облажались! Это стоило мне денег!

АК: Спокойнее, прошу. Но если вы будете выгонять всех, кто совершил ошибку, откуда тогда возьмете опытных и надежных сотрудников?

ЛС: Понятия не имею.

АК: Не говорите ерунды. Естественно, знаете.

ЛС: О’кей, я не должен был от них избавляться. Нужно было дать им негативную обратную связь, но похвалить за то, что они попытались. Показать, как хорошо, что они продолжают работать, несмотря на препятствия и неудачи. О’кей. Но в моей отрасли это не работает, Алекс. Не все так плюшево, как в примерах на ваших семинарах.

АК: Да-да. В