в дверях, готовая вышвырнуть его вон, он выпятил нижнюю губу.

– Брось, детка. Мы давно не общались. Нам нужно все уладить, но и поговорить есть о чем, согласна?

«Нет!» – кричал мой разум.

В ту ночь, когда я в грозу пришла принять предложение Киллиана, но выяснила, что он уже отозвал его, Сэм сказал мне, что я легко отделалась. Но на самом деле я избежала смертельной опасности как раз в тот день, когда Килл взял меня в жены.

Он решил мои проблемы.

Оберегал меня от опасности любой ценой.

– Я не куплюсь на твои фокусы, – прямо сказала я.

– Ладно. – Он понизил голос до тихого рыка. – Тогда давай поговорим серьезно. Я рад, что твой высокомерный зад прекрасно поживает. Завела себе папика и сразу стала дерзкой? – Пакстон подмигнул, демонстрируя свою обаятельную улыбку с ямочками на щеках.

Он открыл холодильник и взял стеклянную бутылку с соком. Подчиненные Киллиана трижды в неделю пополняли запасы.

От мысли о том, что Пакстон стоит здесь и распивает органический свежевыжатый сок за счет Килла, мне хотелось впечатать его в стену.

Я была несправедлива к своему мужу.

Он выполнял свою часть сделки, давая мне все, что обещал, и даже больше. А я в ответ подталкивала его к тому, чтобы он дал мне то, что дать неспособен. Любовь, сочувствие и нежность.

Килл заслуживал знать обо всем.

О моем плане уничтожить Эрроусмита.

О том, что Пакстон здесь.

– Слово, которое ты пытаешься подобрать – это муж. И да, мой муж достиг больших успехов, – поправила я. – Но, что гораздо важнее его толстого кошелька, он был достаточно добр, чтобы вытащить меня из неприятностей, в которые я попала по твоей вине. А зная Киллиана, скажу, что он не оценит твоего присутствия, так что советую тебе выметаться отсюда, пока он не доделал дело, с которым не справился Бирн.

Пакстон резко повернул ко мне голову посреди глотка и вытаращил глаза.

– Только не говори, что ты в него влюбилась. Какой же глупый ход, Перс. У богатых парней нет сердца.

– Видимо, как и у бедных из Южного района.

Он со стоном плюхнулся на высокий табурет и потер лицо.

– Послушай, детка, я знаю, что не был мужчиной, которого ты заслуживаешь. Мне нужно было найти выход. Я знал, что ты вытащишь нас из неприятностей. Я не мог оставаться на связи, пока ты выпутывала нас из этой передряги, но я держался в стороне и наблюдал, готовый пойти в атаку, если они в самом деле что-то тебе сделают. Я всегда тебя прикрывал, Перс. Я сделал это, чтобы защитить тебя. Защитить нас.

Он врал настолько неубедительно, что я почувствовала, как к горлу подступает истерический смешок. Пакстон невозмутимо продолжал.

– Наше расставание было временным. Я всегда собирался вернуться. Ты умная, находчивая и ответственная. Мне просто было нужно, чтобы ты оказала мне эту маленькую услугу. Когда я увидел статью о твоем браке с Киллианом Фитцпатриком, мне захотелось тебя поцеловать. Я подумал: «Вот это моя девочка». Я начал беспокоиться, что Бирн исполнит свою угрозу сделать тебя одной из своих шлюх. Я был готов вмешаться.

Пакстон прижал руку к груди. Он был похож на плохого актера из мыльной оперы. Из числа тех, кто каждый год получал премию «Золотая малина» и был настолько заносчив, что шел по красной ковровой дорожке, чтобы ее получить.

Во мне загудела кровь. Я была близка к тому, чтобы врезать ему кулаком в нос, хотя ни разу даже мухи не обидела.

– Ты знал, что они преследовали меня? – процедила я.

Пакстон кивнул.

– Я все время приглядывал за тобой. Следил, чтобы у тебя все было хорошо. Я ужасно волновался, Перс.

– У меня все было плохо.

– Тебе правда не стоит так себя недооценивать, детка. Ты отлично справилась.

– Как тебе удавалось следить за мной? – требовательно спросила я.

– Через друзей.

– Каких друзей?

– Брось. – Он взмахнул рукой, будто я упустила всю суть.

– Где ты был, Пакстон? – не отступала я, сделав шаг к нему.

Во мне не было ни капли неуверенности или сомнений.

Никакого разочарования.

Никакой печали.

Ни толики той душевной боли, которая терзала меня каждый раз, когда Киллиан покидал мою постель по ночам.

Я испытывала одно лишь отвращение.

– То тут, то там. – Пакстон помрачнел, переведя взгляд с меня на свои ботинки.

Этот идиот думал, что может ворваться в мою жизнь и вернуть меня.

Он принял мое разбитое сердце за отсутствие мозгов.

– Либо ты отвечаешь на мои вопросы, либо я вызову охрану. – Я взяла телефон.

Пакстон одарил меня усталой улыбкой.

– А как я, по-твоему, сюда попал? Здесь дерьмовая охрана.

– В таком случае, – я провела пальцем по экрану, – я позвоню мужу. И пусть его репутация богатенького парня не сбивает тебя с толку. Он прекрасно умеет работать руками и не только в том, чтобы довести меня до оргазма.

Пакстон сжал челюсти, его взгляд помрачнел.

– Не надо, – процедил он. – Ладно. Как скажешь, Перси. Хочешь поиграть? Я – за. Что ты хочешь знать?

– Кто рассказал тебе о том, что Бирн и Камински следили за мной?

– Митч. – Митч – парень, с которым он на пару выполнял поручения Бирна. – Он подрабатывал на Бирна еще несколько месяцев после того, как я слинял. Он до сих пор время от времени треплется с Камински.

– Где ты был все это время?

– Сначала остановился в Коста-Рике. В тот день, когда пошли слухи, будто Бирн узнал, что я спустил все наши сбережения и не смогу вернуть ему долг, я купил билет в один конец. Я залег на дно. Работал на стройке. Откладывал все, что мог. Поначалу я надеялся, что накоплю половину суммы, а остальное заплачу в Бостоне. Я всегда хотел, чтобы у нас с тобой все получилось, Перси. Просто я понимал, что, оставаясь с тобой на связи, подвергну тебя огромному риску. А потом новости о том, что ты выходишь за Фитцпатрика, разлетелись по всему гребаному интернету. Об этом даже мемы гуляли, прикинь. Тогда я позвонил Митчу. Спросил, правда ли это. Он рассказал мне, что твой муж так сильно избил Камински, что тот теперь никогда не сможет отливать стоя. Бирну тоже здорово досталось. Я понял, что, наверное, иду следующим в черном списке твоего мужа. А значит, он натравит на меня Сэма Бреннана. У Бреннана глаза и уши повсюду, поэтому я перебрался в Мексику. В Канкун. Остановился у друга.

– У друга? – переспросила я со смешком.

Единственными сведениями, от которых у меня затрепетало сердце, были его слова о том, что Киллиан