Брон пошевелился.

– Что было дальше?

Дорх потупился.

– Я просто стоял с мертвым братом на руках, а на голову мне сыпались все новые обвинения. Я не мог издать ни звука, точно мне вырвали язык. И пошевелиться не мог. А потом я увидел отца. Лицо его побелело от муки и ярости. За убийство полагается смерть. И мне показалось, что в его потемневших глазах я прочитал приговор, – голос Дорха предательски дрогнул. – Меня обуял ужас. Я не мог думать. Из головы словно вышибли все мысли. Я опустил тело брата на лавку и принялся пятиться. А потом, не в силах дольше терпеть, развернулся и бросился прочь.

Мрачный взгляд Дорха сделался беспросветным.

– Я убежал и затаился. Меня искали повсюду. Я бы не ушел ни в жизнь. Но тут, на мое счастье, я натолкнулся на советника отца, доброго старого Эшгара. Он знаками наказал мне молчать и помог незаметно пробраться к нему домой, – губы Дорха тронула тень улыбки. – Эшгар сказал, что ни на минуту не поверил, будто я желал отравить отца. Он ведь знал меня с детства. Но я был в отчаянье. Мне хотелось лишь одного- чтобы этот кошмар поскорее закончился. И я попросил Эшгара помочь мне бежать.

Дорх осекся, потупился стыдливо.

– Советнику нелегко далось это решение, ведь он держит ответ перед моим отцом. Он долго пытался уговорить меня обождать. Но я был непреклонен. И, наконец, он согласился. Той же ночью я тайком покинул селение Берлат.

– Это, как видно, у вас в крови, – хмыкнул Мар, мельком бросив взгляд в сторону Харпы.

– Что именно? – непонимающе поглядел на него Дорх.

– Натворить что-то. Бежать, думая, что семья отвернется от тебя. – Упырь умолк, смекнув, что ляпнул лишнего, и поспешно добавил: – Да ты не слушай меня. Продолжай, продолжай!

Дорх послушно кивнул.

– Я пошел к людям, ибо в Заповедном лесу меня бы выследили в два счета. Меня приютили двое охотников. Они много болтали, пили и ели. Я больше помалкивал. Есть не стал, мне кусок в горло не лез. Отхлебнул пару раз какого-то душистого пойла, от которого немедля закружилась голова. Страх разжал когти, и меня наконец осенило, как же глупо я поступил. Так я лишь уверил всех в том, что на мне есть вина. – Дорх трудно вздохнул. – Я поднялся и на нетвердых ногах поковылял на улицу. «Я должен вернуться», – гудела кровь в моих ушах. Но тут мне на голову точно обрушили скалу! В глазах потемнело, и я упал. Ну а дальше… дальше вы уж и сами все знаете.

– Горькую ты поведал историю, – проронил Гэдор. – Горькую и темную.

– Значит, вы верите мне? – с надеждой спросил Дорх.

– Я верю, – кивнул следопыт. – За других судить не берусь.

– Он сказал правду, – твердо сказала Хейта.

Взгляд Брона после этих слов растерял подозрительность и суровость. Мар осклабился и хлопнул в ладоши.

– Ну вот и славно!

– И что вы намерены делать? – осторожно спросил Дорх.

– А сам как считаешь? – вопросом на вопрос ответил Гэдор.

– Отпустите меня, – сказал оборотень. – Я пойду к своим. Попробую все исправить. Если убийца еще в деревне, отцу грозит смертельная опасность.

– Нет уж, – качнул головой Гэдор. – Отпускать тебя мы не намерены.

– Отчего это? – воскликнул Дорх и прищурился. – Сдать меня хотите? Награду в Берлате попросить?

– А что, неплохая идея! – хохотнул Мар. – А они точно заплатят? Отпираться не станут?

– Мар! – строго оборвал упыря Гэдор и перевел взгляд на Дорха. – Нет, мы не станем за тебя награду просить. Но пойдем с тобой. И попытаемся помочь.

Он шагнул к оборотню и ловко перерезал ножом его ручные путы.

– А на что вам это нужно? – вытаращил глаза тот, потирая затекшие руки.

– Тебя-то мы спасли, хотя нам это нужно не было, – заметил Брон.

– В междоусобные разборки мы, правда, не влезаем, – добавил Гэдор. – Но не бросать же тебя одного. Помогать, так уж до конца! Да и потом, есть у нас на то еще одна веская причина.

– Что такое? – воскликнул вконец сбитый с толку Дорх.

– Не что, а кто, – поправил его Гэдор и поглядел в сторону Харпы. – Чего стоишь? Думаю, пора уж и показаться.

Прошелестели кусты, темная фигура неохотно дрогнула и двинулась вперед. Миг – и Харпа выступила на свет.

Дорх непонимающе поглядел на нее, потом на Гэдора, потом снова на нее. В его глазах протаяло воспоминание. Оборотень неуверенно сделал шаг. Еще один.

– Харпа! – хрипло выдохнул он. – Ты ли это?

Девушка молчала.

– Харпа! – вновь зачарованно прошептал он.

И, прежде чем та успела опомниться, Дорх порывисто шагнул вперед и заключил ее в крепкие объятия. Харпа опешила от неожиданности. Настал ее черед изумленно вытаращить глаза.

Они простояли так, наверное, целую вечность, когда Дорх, наконец, бережно отстранил сестру от себя. Он поглядел на нее с необычайным волнением, точно боялся, что она могла в любой момент исчезнуть.

– Живая… – неверяще прошептал он. – Но как? – Дорх сдвинул густые брови. – Быть не может! Эшгар сказал, ты умерла.

– Знаю, – проронила Харпа. – Это я его попросила. Думала, так лучше будет. Для всех.

Дорх вновь ласково притянул ее к себе.

– Глупая, глупая моя сестренка. Не ведаю, отчего тебе такая мысль в голову пришла. – На губах его засияла счастливая улыбка. – То-то отец обрадуется, узнав, что ты жива. Ни дня не проходило, чтобы он не вспоминал о тебе.

Харпа вздрогнула и отпрянула невольно. Поглядела в сомнении на брата.

– А может, и к лучшему, что он не знает обо мне? Я ведь такое тогда сотворила… Да и вообще… – Она неуверенно улыбнулась. – Ты и он запомнили меня маленькой и доброй. С тех пор много воды утекло. И я совсем уже не та Харпа, какой вы знали меня. Той Харпы больше нет. – Она решительно тряхнула головой. – Думаю, лучше все оставить как прежде.

– Глупости! – возразил Дорх. – Уверен, отец будет рад снова обрести дочь. Быть может, встреча с тобой смогла бы облегчить его страдания.

Харпа вздохнула.

– Как бы она их не утяжелила.

Дорх открыл рот, чтобы снова ей возразить, но не успел.

– Что же это вы! – с улыбкой воскликнул Гэдор. – Только встретились и тут же препираться? Давайте лучше решим, что делать дальше.

– А чего тут решать? – пожал плечами Мар. – В Берлат нам надо, и поскорей. Пока еще одной беды не случилось.

– Но камнем лучше не пользоваться, – сказала Харпа. – Рыси-оборотни часто бродят по округе. Нас могут заметить. Тогда не оберемся расспросов.

– Камнем? – недоуменно переспросил Дорх.

– Да, – ответила она. – У нас есть перемещающий