в форме кита ковчег — это не только признак пророка Ионы, который не утонул благодаря тому, что его проглотил кит, и находился в его животе три дня, но также напоминает о Христе, который три дня был в Аиде, как рассказывает Иона (Иона 1:17; Матфей 12:39—41). Так же как жизнь Ионы была защищена китом, и все люди защищены смертью Христа, так же как находящиеся в опасности виды животных будут сохранены внутри кита, приближая возможность будущего Эдема.

Несмотря на эти параллели, сходство между «Ангелами ковчега» и настоящей библейской историей о потопе в лучшем случае очень поверхностно. Согласно Библии, предполагается, что ковчег должен был сохранить от праведного божьего гнева не только образцы каждого вида животных, но также, что более важно, единственного праведного человека Ноя и его семью, которые вместе с животными в ковчеге были защищены от потопа, уничтожившего все оставшиеся на земле создания, включая людей. После потопа вода опустилась и началась новая история человечества, в центре которой находился Ной и его семья, в то время как животные занимали по важности только второе место и находились, как всегда, на периферии.

Напротив, три сестры в «Ангелах ковчега» посланы спасти Землю от разрушения, и они загружают похожий на кита ковчег видами животных, которым угрожает опасность. Спасая животных от уничтожения, а значит, разрушения земли, таким образом они защищают человечество. Если ковчег заполнен наполовину, «экологические часы» (вариация часов Судного Дня, созданная в 1947 году, чтобы символизировать угрозу всемирной ядерной войны, а далее символизировавшие другие потенциальные апокалиптические угрозы человечеству) не пробьют полночь, и Господь не уничтожит человечество.

В то время как таинственный Господь имеет возможность уничтожить человечество, если его условия не соблюдаются, он не идентичен Богу, который также появляется в манхве как шар рассеянного света на встрече, где собираются представители всех параллельных измерений, в напоминающем Византийскую базилику месте. Из-за появления Бога Господь уступает персонифицированной Земле и трём сёстрам, которые просят спасти человечество, несмотря на огромный риск. Риск заключается в том, что если люди продолжат жить так же, не думая об окружающей среде, Земля будет окончательно разрушена, что в результате приведёт к разрушению всех планет Земля в параллельных измерениях, поскольку все измерения связаны между собой.

Хотя Парк использует заимствования из истории Ноя, она делает ударение на том, что у человечества есть возможность исправить свой путь в отличие от того, что предполагает праведный Божий Суд в Библии. То, как автор подчёркивает хорошие качества человечества, а Библия подчёркивает Божий Суд, можно обнаружить параллель с другим библейским рассказом — историей Содома и Гоморры. Согласно Книге Бытия, Авраам просит Бога сдержать свой гнев против двух городов, если там обнаружатся десять праведников, в то время как в манхве три сестры просят бога дать человечеству второй шанс, чтобы у людей была возможность проявить сострадание к другим людям и принять ответственность за ошибки по отношению к окружающей среде. Хотя Авраам знает о святости Бога и о существовании плохих людей, прося Бога совершить добро, Иафет не упоминает о полностью плохих людях, настаивая на том, что созданное Богом не может быть настолько плохим, чтобы заслуживать уничтожения.

Парк не заимствует христианские сюжеты и, более того, не заимствует христианскую символику. Например, в эпизоде с призраком по имени Пренег, Иафет одевается как священник и держит в руках крест, Сим, одетая как монахиня, держит святую воду, а Хаму одета, как медсестра, и держит Библию — в одежде всех троих использован мотив креста. Они пытаются применить экзорцизм, чтобы остановить Пренега от охоты на черепаху, которую они должны спасти, но Пренег смеётся на процессом, пьёт святую воду, комментируя её запах, хватает крест и спрашивает, подходит ли он к его наряду, перед тем как напасть на них. Христианские символы, кажется, не имеют силы помочь, они носят эстетический характер, это просто шоу.

Суммируя, символы и сюжеты, которые использует Парк для модели «Ангелов ковчега», имеют мало общего с оригинальным библейским духом и серьезностью. Христианство выступает в качестве фасада для того, что действительно важно в этой истории — смеси восточных философий и различных религиозно-философских традиций, успешно интегрированных в текст и иллюстрации; большая часть этих традиций являются частью корейского духа. Хотя христианство на сегодняшний день является самой распространенной религией в Корее, можно поспорить, что христианство является самой главной религией, так как корни страны лежат в неоконфуцианской вере, и эта вера имеет здесь долгую историю.

Три сестры и шаманская четвёрка

Ряды и ряды злобно выглядящих, вооружённых копьями янсеунг — корейских тотемных столбов, которые по шаманистическим предположениям должны были отпугивать враждебных демонов — появляются в виде персонифицированных приказов Земли или самой Земли и Владыки, пытающегося донести свою волю до всех: спасти или уничтожить человечество.

Эта сцена во вкусе корейского шаманизма — который был самой ранней религией на Корейском полуострове. Подобно всем шаманистическим традициям, корейский шаманизм имеет четыре основных утверждения, окружающих центральную фигуру шамана: шаманы действуют как посредники между двумя мирами, шаманы действуют как целители, шаманы могут войти в царство духа, чтобы найти указания, и шаманы увековечивают свою традицию в устных рассказах. В добавление к сценам, подобным описанной выше, манхва «Ангелы ковчега» исследует все четыре аспекта шаманизма через Сим, Хаму и Иафет.

Во-первых, шаманы часто являются посредниками между миром людей и миром духов, который населён как хорошими, так и плохими духами. Однако определения «хороший» и «плохой» не являются абсолютными или морально объективными, они просто отражают то, что является «пользой» или «вредом»; для людей. Метафизически говоря, шаманизм утверждает, что ничто не является постоянным (также это является ключевой доктриной даосизма и буддизма), ударение ставится на полностью практической ситуационной этике — хорошие или плохие решения всецело зависят от ситуации, а не от абсолютных приказов всецело хорошего бога.

Более того, поскольку ничто в шаманизме не является постоянным, это включает даже такие вещи, как гендер. В то время, как христианство и конфуцианство (назовём только несколько) рассматривают гендер как нечто онтологически данное — гендер является предопределённой и неизменной частью самой души — шаманизм настаивает на том, что гендер — это только социальный конструкт, то есть нечто, созданное людьми, а значит, то, что может быть изменено. Следовательно, в традиционном шаманистическом обществе, таком, как древняя Корея, мужчины и женщины были более равными, в том смысле, что любой из них мог занять высшую позицию в группе, поскольку и мужчины, и женщины могли быть шаманами.

Хотя прошлое Кореи является шаманистическим, наступление конфуцианства, которое вводит систематическую иерархию гендерных ролей, снизило популярность шаманизма. Но многие