Вроде спокойный и в отличие от бабки с озера драться сразу не лез. Поэтому я воспряла духом и радостно сказала:

— Здравствуй, дедушка. Меня Симелла зовут. Можно просто Симка.

Он окинул меня хмурым взглядом, губу сморщенную пожевал, а потом хрипло сказал:

— Ну, здравствуй, коль не шутишь. Я – леший.

— Знаю, дедушка! И мы к вам по делу пожаловали.

— Мы?

Тут я вспомнила, что спутника своего не представила, а сам он был настолько не воспитан, что даже не поздоровался с хозяином.

Попыталась локтем его толкнуть, чтобы о манерах напомнить. Но локоть вонзился в пустоту. Тогда я обернулась…и никого за спиной не увидела.

На пороге дома лешего я стояла совершенно одна.

Так…

Так!

Это как вообще понимать? Сбежал? Он же сам говорил, что идет к лешему, я его с собой не тянула. А теперь взял и в кусты свалил? Бросил меня одну?

Вот гад!

Возмущению моему не было предела. Я вроде как уже привыкла, что рядом идет, что-то болтает, развлекает меня всячески, кормит сушеной рябиной. А он взял и самый ответственный момент исчез. Кто так делает?

Не знаю почему меня так его пропажа зацепила, но внутри прямо кипело и булькало.

Ладно, сволочь синеглазая, попадёшься ты мне еще…

— «Мы» отменяется, — немного сконфуженно сказала я, — кроме меня – никого.

Леший высунулся из двери и, вытягивая тонкую шею, посмотрел по сторонам:

— И правда никого.

— О том и речь, — обиженно пробубнила я.

Ладно, сволочь синеглазая, попадёшься ты мне еще…

— И зачем же ты пришла. К Лешему. Одна?

— По делу, дедушка. У меня жених есть. Марк. Подавился он бобовым зернышком…

— Марс? — переспросил он, наклоняясь ко мне левым ухом.

— Марк! Так вот, подавился он бобовым зернышком, а целитель наш…

— Чем-чем подавился? — еще и руку к уху приставил.

— Зернышком! — гаркнула я во все горло, — бобовым!

— Ах, зернышком. Так бы сразу и сказала.

Я скрипнула зубами и продолжила в два раза громче:

— В общем, Марк подавился зернышком, целитель сказал, что нужна вода из Чернодырья, то есть из Черного Леса. Я пришла за водой, а там медведь на цепи сидит. Сказал, что сожрет меня, если в пещеру сунусь. И ежели мне вода нужна, то я прежде должна ключ ему принести. А Ключ у ведьмы.

— У какой такой ведьмы?

— Той, что у озера живет. Пришла я к ней, ключ попросила, а она бы и рада отдать, да вот незадача – он на острове, и чтобы доплыть на него два заговоренных весла нужно. А у нее только одно, а второ-о-ое… — я заискивающе улыбнулась, в надежде, что он фразу продолжит, а дедан вместо этого чихнул так, что меня чуть не снесло, да сопливый нос рукавом вытер, — будь здоров, дедушка.

Видя, что на этом он не остановится и собирается чихать еще раз, я на всякий случай отошла на пару шагов и уже с безопасного расстояния продолжила:

— Так вот, второе весло у вас!

— Ась?

— Весло, говорю, второе у вас! — гаркнула я, — ведьма сказала, вы его без спроса взяли. Верните пожалуйста. Я отнесу его ведьме. Ведьма переправит меня на остров за ключом. Я ключ отнесу медведю. Медведь даст мне водицы набрать, и я побегу домой, чтобы спасти Марка. Дедушка! Вы меня вообще слышите?

Кажется, он собрался задремать. Прямо вот так, слоя на пороге и держась одной рукой за деверь.

Я подступила ближе и аккуратно тронула его за руку, он всхрапнул и открыл глаза.

— Чего надо?

— Весло отдайте пожалуйста!

— Весло, да. Весло у меня есть.

— Ну вот и отдайте.

— Даже не подумаю. Я его в лесу нашел – значит, оно мое. Вещь хорошая, в хозяйстве пригодится.

Да что б тебя!

У меня там бедный Марк задыхается, а старых хрен о хозяйстве своем думает.

— Так нельзя, дедушка. Весло чужое, хозяину нужно…

— Ничего не знаю. Мое оно! — прошамкал старик и попытался дверь закрыть, но я ногу в прихлоп сунула, да коленом уперлась.

— Не так быстро! Весло!

— Не отдам!

— Отдашь!

— Мое!

— Не твое! — я еще и плечом подперла, чтобы не захлопнул, — верни весло!

— Вот настырная!

— Мне Марка спасать надо!

Миссия важная, а в этом лесу каждый норовит палки в колеса вставить, да задержать дольше положенного. Ну что за люди такие!

— А мне нет!

— Дедушка! Не буянь! Отдай весло!

— Не отдам…но продать могу. За услугу.

Час от часу не легче.

— Какую, — простонала я, поправляя шапку, которая от борьбы сползла набекрень.

— Сходи к Люське. Знакомой моей. Попроси, чтобы пирогов напекла, моих любимых.

— Только и всего?

— Да. Она тетка вредная, так что уговорить ее будет не просто.

— Если уговорю, то отдашь весло?

— Естественно! Зуб даю, — щелкнул себя по гнилому, выступающему вперед зубу, — если пирогов она сделает, то будет тебе и весло, и ключ, и водица. И все остальное.

— Ну ла-а-адно, — нехотя согласилась я, — надеюсь живет она недалеко? У меня время на исходе!

— Близко, — сказал Леший, — вернешься на развилку, а дальше вправо иди. На холм, под холм, через просеку – вот и пришла. Засветло успеешь туда, обратно и пирогов дождаться.

Пришлось соглашаться.

Да что за люди-то такие. Никто просто так помогать не хочет, все какую-то выгоду ищут!

А где благородство? Где стремление сделать мир лучше и помочь ближнему своему? Где?!

А бедный Марк там лежит. Ручки на груди сложил, еле дышит. А я тут, как дурочка с пирогами да веслами чужими разбираюсь.

В общем, шла. Ворчала. Ругалась.

А когда до развилки добралась, так и вовсе дар речи потеряла. На камне, выступающем из снега, поджав одну ногу