не свойственна, или же я ошибалась? Мы стояли на противоположных концах комнаты, как два ковбоя, готовые в любую секунду выхватить пистолеты и выстрелить. Внезапно меня пронзило чувство, что я совсем не знала Адрика.

– Ты сегодня весьма расположен к общению, не так ли? – саркастично заметила я.

– У каждого бывают удачные дни, – отозвался он, и в его усмешке засквозила горечь.

Я сжала губы, с трудом сдерживаясь. Снова покосившись в сторону коридора, я произнесла тихим голосом, срывавшимся от гнева:

– То есть? Значит, вот что ты делаешь? Вымещаешь на мне злость, затевая идиотские ссоры?

– А разве не этим ты развлекалась с самого начала? – возразил он с ноткой цинизма, что начинало меня бесить больше, чем того заслуживало.

Я так сжала губы и стиснула челюсти, что мое лицо, должно быть, приобрело довольно забавное выражение. Я грозно выставила вперед палец, словно намеревалась зарезать его, но потом все же отступила. Нет. Дыши глубже, Джуд. Повторяй, как Ринг-Ринг, персонаж из «Пукки»[15]: «Я не злюсь, я не злюсь». Серьезно, я не собиралась вступать с ним в перепалку, не собиралась, нет…

– Не хочу. – Я подняла руки, сдаваясь. – Я в такие игры не играю, можешь не стараться.

Сохраняя потрясающее хладнокровие, Адрик сардонически засмеялся, будто давно не слышал ничего смешнее.

– Но мне в жизни не приходилось прилагать какие-то усилия, Джуд, – невозмутимо, с оттенком самодовольства, признался он. – Полагаю, тебе это хорошо известно.

Для довершения образа напыщенного придурка ему недоставало только подмигнуть.

– Не знала, что ты такой самонадеянный, – пробормотала я себе под нос, но он услышал и ответил равнодушно.

– Мы много чего не знаем и не узнаем друг о друге.

Естественно, ведь больше между нами ничего не будет, никогда. От этой мысли мне стало… грустно, наверное.

В коридоре замаячила высокая фигура Эгана, только вышедшего из душа, спасая ситуацию. Его бедра были обвязаны банным полотенцем, а на плечах, покрытых татуировками, сверкали мириады капель воды. Влажные волосы ниспадали в беспорядке, а от кожи веяло свежестью. Однако он еще не побрился, и, клянусь, я заметила темные круги у него под глазами. Тем не менее выглядел он неплохо. Впрочем, даже сопли и слезящиеся глаза не нанесли бы урон его привлекательности. Что дано – того не отнять.

– Вот ты где… Принесла, что я просил? – спросил Эган как ни в чем не бывало.

По крайней мере, он не услышал глупостей, которые наговорили мы с Адриком.

– Да, – подтвердила я. Запустив руку в пакет, я достала упаковку противовирусного и, желая действовать наверняка, сама открыла ее и достала таблетку. – Выпей, тебе поможет, – сказала я медовым голосом преданно влюбленной.

Эган доверчиво взял таблетку и игриво подмигнул мне. Потом наклонился ко мне и запечатлел на губах поцелуй в знак приветствия. От него пахло мужским мылом, а рот был прохладным после душа. Итак, у нас с ним все в порядке? Именно это означал его поцелуй? Я оставалась его девушкой? Но почему?

Я заметила, что Адрик наблюдал за нами, недоверчиво прищурившись. И если бы люди могли общаться телепатически, у меня в голове прозвучали бы его слова: «Правильно, Джуд, целуйся с моим братом, а потом лелей влажные мечты обо мне».

Мне казалось, я позеленею от волнения. Момент был весьма острым.

– А ты что? – спросил Эган, заметив присутствие Адрика. – Брось свои фокусы и приведи себя в порядок, осталось всего несколько часов.

Во всяком случае они не сердились друг на друга. Впрочем, отношения между Эганом и Адриком для посторонних были тайной за семью печатями.

– Я всего лишь разговаривал с Джуд, пока она дожидалась тебя, – спокойно пояснил Адрик, пожав плечами, – чтобы не заскучала. На это я все еще имею право?

Фраза «на это я все еще имею право» меня сразила. О чем, черт возьми, они договорились?

Эган скорчил пренебрежительную мину.

– Ну разумеется, – бросил он и потянулся, расправляя плечи. – Расскажите, что нового?

– Ничего. Джуд только сказала, что ей очень нравится диван, – невозмутимо отозвался Адрик, указав на массивную мебель посреди гостиной. Спустя секунду он, торжествуя, покинул нас, зарулив в коридор, где скоро пропал из вида.

Я похолодела, услышав в его словах изощренный и наглый намек. У меня задергалась верхняя губа. Я замерла, с трудом удерживаясь, чтобы не превратиться в Супер Саяджина и не двинуть его ногой несколько раз, как в восточных единоборствах. Но «я не злюсь, я не злюсь».

Эган с недоумением нахмурился и посмотрел на меня.

– Серьезно? А мне он кажется самым обычным, – прокомментировал он.

Потом он отправился на кухню, чтобы принять таблетки от гриппа (они же – слабительное), запив их стаканом воды.

Я глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться, и повернулась к нему. Теперь, насколько я видела, Эган вновь источал энергию и силу. Пожалуй, он выглядел втройне воодушевленным, нежели раньше, так, будто сошел со страниц журнала о прекрасных и безупречных мужчинах.

– Ты не похож на больного, – заметила я, продолжая с любопытством разглядывать его.

– Вот потому я и сказал «кажется, простудился», – подчеркнул он с восхитительной серьезностью.

Я метнула в него убийственный взгляд. Он выпил таблетку, поставил стакан в мойку и подошел ко мне.

Бегло оглядев меня, он обреченно вздохнул, словно осознавая, что обсуждать мой внешний вид являлось бессмысленной потерей времени.

Если бы мне не требовалось сохранить статус его девушки до вечера, вместо объяснений я задушила бы его пакетом.

– Хотя меня очень расстроило, что ты запустил видео в аудитории, ты должен знать, что я целовалась с Адриком потому…

Он остановил меня, покачав головой.

– Адрик мне все объяснил, – сказал он спокойно. – Дело было в травке.

Меня удивило, что он проявил понимание, впрочем, особенно удивляться не приходилось, учитывая, что на самом деле мы друг друга терпеть не могли.

– Да, меня слегка повело, – признала я, отчасти покривив душой. Я прекрасно помнила тот поцелуй, особенно ощущения.

– Главное, чтобы такое не повторилось, – сказал он и улыбнулся с циничной самоуверенностью. – Но я уверен, что это не повторится. Адрик ясно дал понять, что он не особенно тебе нравится, и я испытал облегчение, так как очень скверно было бы братьям ссориться из-за тебя, правда?

Я оцепенела. Я была сражена. Убита.

Во-первых, фразой «не особенно тебе нравится», и во-вторых, его попытка внушить мне чувство вины был тонкой расчетливой игрой, чтобы помешать моему сближению с Адриком.

– Ладно, увидимся позже, чтобы пойти на праздник вместе, – закончил Эган, воспользовавшись моим замешательством. И добавил, не удержавшись от шпильки в мой адрес: – Постарайся привести себя в порядок.

Эган прошествовал к коридору: его скульптурные ягодицы перекатывались под банным полотенцем. Задержав шаг, он на мгновение обернулся.

– Нет, это не я запустил видео в аудитории, – просто сказал он, и я ему поверила. – Должно быть, существует кто-то еще, достаточно жестокий для такого. И этот человек, помимо прочего, тебя ненавидит, что понятно по его поступку.

Высказавшись, Эган наконец удалился, оставив после себя лишь слабый запах парфюма.

Мне оставалось только покинуть квартиру и дождаться часа, когда свершится возмездие.

Я направилась к двери, собираясь уйти. Открыв ее, я столкнулась на пороге с неожиданным явлением.

– Арти, – невольно вырвалось у меня.

Сколько уже можно? В тот день я без конца получала моральные оплеухи. Сначала Адрик, искушая, выставлял напоказ свою привлекательность, а теперь из-за Арти я почувствовала себя уродиной