полностью обнажаюсь. Руки хватаются за концы бинтов, сдирают их, и когда я смотрю на то место, где меня пронзила ветка, у меня перехватывает дыхание от удивления. Ничего, кроме линии шрама, который уже начинает исчезать.

Брови сужаются, я смотрю на дверь, затем на свою руку, где находится второй шрам. Большую часть его покрывает грязь, но на полсекунды я подумал, что кровь Дария могла бы залечить и его.

Как же я заблуждалась и была эгоисткой, желая этого.

Я вздохнула и подошла к ванне. Я окунаю пальцы в воду, думая, что она будет ледяной, но вместо этого она горячая. Почти кипяток. Должно быть, он использовал свои силы Арденти, чтобы поддерживать ее в нагретом состоянии.

Я забираюсь внутрь, опускаюсь. По бокам мерцают свечи, и я выбираю один из брусков мыла, натираясь, чтобы избавиться от грязи на теле. И тут, когда я закрываю глаза, чтобы погрузиться под воду, на меня обрушиваются воспоминания, словно гром.

Все звучит громче, движение воды рябит, пар шипит, когда я думаю об этом существе. Девять лет я верила, что дракон убил моего отца, девять лет я ненавидела их, девять лет надеялась, что когда-нибудь сама убью одного из них.

И я убила.

Но не по своей воле.

И я ненавидела каждую секунду.

В горле заклокотало желание повернуть время вспять и спасти дракона, пока ее не схватили. Я не знаю, куда идти дальше; я никогда не думала, что окажусь в домике перевертыша после того, как чуть не умерла.

Понимая, что пробыла под водой слишком долго, я всплываю на поверхность, задыхаясь. Я провожу руками по волосам, и пятна расплываются в глазах, пока я не замечаю что-то оранжевое в уголке глаза.

"Тибит!" кричу я, видя, что он стоит так неподвижно. Я закрываю грудь руками и скрещиваю ноги: "Тебя здесь быть не должно". Я перевожу взгляд на дверь, досадуя, что не заперла ее.

Над глазами Тибита образуется морщинка, когда он опускается на пол. Для существа, лишенного некоторых черт и покрытого ярким мехом, удивительно, насколько выразительным он может быть: "Но-но, вчера Дэрри назначил меня твоим вторым защитником".

" Правда?" Мои глаза насмешливо блеснули, желая услышать этот разговор: "И наблюдение за мной, пока я принимаю ванну, защищает меня?"

Глаза Тибита блестят, как у ребенка, когда он наклоняет голову и шепчет: "Вы можете утонуть, госпожа Нара".

Несколько минут назад я могла бы. Я не говорю этого, но улыбаюсь и шепчу в ответ: "Думаю, пока что я буду в безопасности в этой ванне".

Он наклоняет голову и на мгновение замолкает: "Могу я открыть вам секрет, мисс Нара?"

Я смотрю на свои руки и поднимаю на него глаза: "Сейчас?"

Он кивает, встает и шаркает ко мне. Открыв рот, он обнажает клыки и быстро закрывает его, оглядываясь на дверь, затем снова на меня: "Я больше не думаю, что ты убийца существ".

Его невинность заставляет меня хихикать. Это глоток свежего воздуха по сравнению с тем, что я о себе думаю: "Дариус все еще так думает?" Вопрос вырвался сам собой, и мои брови сошлись вместе. Это не должно иметь значения, думает он или нет.

"Дари никогда бы так не подумал, мисс Нара", — говорит Тибит, поворачиваясь, чтобы уйти, отчего мои брови еще больше сжимаются, а мысли завязываются в узлы.

"Тибит?" Я окликаю его в последнюю секунду, и он оборачивается: "Нет необходимости называть меня мисс. Можно просто Нара". Моя улыбка искренняя, и его уши подергиваются.

"Хорошо, мисс Нара!" Он улыбается, и я издаю небольшой смешок, когда он закрывает дверь.

Я не знаю, сколько времени я провела в ванной, но как только я вышла, я насухо вытерлась. Я наклоняюсь, чтобы взять кирту, и останавливаюсь на полпути, когда вижу темно-коричневую рубашку и бриджи, висящие на крючке.

Я тут же отпускаю платье и тянусь за другим комплектом одежды. Складываю их в кучу, и уголок губ приподнимается в коварной улыбке. Ну что ж, вряд ли кирдык мне подойдет.

Я делаю шаг в гостиную, закатываю манжеты просторной рубашки и прочищаю горло. Дариус выглядывает из кухни, помешивая на сковородке, и окидывает взглядом мой наряд.

"Что?" спокойно спрашиваю я, вальсируя к столу, когда Тибит подмигивает мне сбоку: "Расстроился, что я вместо тебя надела твою одежду?"

"О, я не расстроен". Дариус складывает руки на широкой груди. Его нижняя губа морщится, когда он задерживает взгляд на одежде, а затем одаривает меня плутовской улыбкой: "Я так и не успел постирать ее".

Я с отвращением смотрю на него, садясь: "Конечно, я должна была знать. Это же ты, в конце концов", — ворчу я, хватая ножны и проверяя, не осталась ли моя резьба в одном из карманов. К счастью, так и есть.

Он наливает суп в миску и ставит ее передо мной, а также кусок хлеба для Тибита. Он садится напротив меня и смешно сужает глаза, в то время как детский вздох Тибита становится приглушенным, когда он заглатывает весь хлеб. Дариус ухмыляется, а я, нахмурившись, смотрю на миску с супом.

"Успокойся, это не яд", — говорит он, но я не сразу об этом подумала. Я скорее испугалась.

Я подняла на него бровь: "И я должна в это поверить?"

Он бросает на меня яростный взгляд: "Зачем мне спасать тебя и тратить силы на лечение твоих ран, чтобы потом прикончить тебя каким-то отравленным бульоном?"

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не рассмеяться от того, как обиженно он говорит.

"Слушай, если ты не хочешь этого, то чего бы ты еще хотела…" Он наклонился вперед, сцепив руки на столе. Сардоническая улыбка украшает его губы: "- Ваше величество?"

Мой хмурый взгляд на этот титул растворяется в чем-то превосходном: "Мой любимый… клубничный пирог".

Он слегка наклоняет голову, так что солнце отражается от его волос и переливается вороновыми прядями. Похоже, мои слова привели его в восторг: "К сожалению, у нас здесь такого нет, Голди".

Я пожимаю плечами, беру ложку и погружаю ее в суп: "А я думала, что нет".

Он хихикает, откидываясь назад, как раз в тот момент, когда я замираю, глотая насыщенный вкус трав и специй. По рукам и шее пробегает дрожь, но не та, которую я испытывала раньше, когда сталкивалась с королевой в подземельях или с тварью прошлой ночью; нет, это отличная дрожь — дрожь веселых воспоминаний.

Я смотрю на бульон и вздыхаю, потому что на вкус он