Немного подумав, Эльма набрала номер телекомпании. Пока она ожидала на линии, в трубке играла мелодия, которая была популярна лет тридцать назад. Звук был дребезжащий, как из ведра. Наконец ответила женщина, которая сообщила, что большинство сотрудников уже ушли, и попросила Эльму перезвонить завтра. Эльма объяснила ситуацию и, проявив некоторую настойчивость, получила от неё номер мобильного телефона начальника Маргрьет. Тот ответил после первого же гудка и, в отличие предыдущей собеседницы, даже не заикнулся ни об ордере, ни о законе о неприкосновенности частной жизни.

– Маргрьет сегодня на работу не явилась, – прямо сказал он. – Мы пытались до неё дозвониться, но безуспешно.

Поблагодарив его, Эльма отключилась. Затем она схватила свою куртку и чуть ли не бегом направилась по коридору к кабинету Хёрдюра.

В последний раз Тинну и Хеклу видели в пять часов, по окончании тренировки. Остановив машину напротив дома Маргрьет, Эльма взглянула на его окна. В них горел свет, а на подъездной дороге стоял автомобиль мужа Маргрьет. Возможно ли, что Маргрьет куда-то отвезла девочек? Или они отправились куда-нибудь вдвоём, а Маргрьет находилась ещё где-то? А если они были все вместе, то стóило ли тревожиться за Тинну и Хеклу?

Эльма пыталась убедить себя, что Маргрьет не причинит им вреда. Даже если она убила Марианну, это произошло при совершенно иных обстоятельствах: Марианна спровоцировала Маргрьет, обвинила её во лжи. Нет, девочкам ничто не угрожает. По крайней мере, Тинне. Насчёт Хеклы Эльма была не так уверена. Что если за смерть Марианны ответственны и мать, и дочь? Водитель сказал, что в автобус они сели вдвоём. Однако, когда произошло изнасилование, Хекла ещё не родилась, так что Маргрьет вряд ли намеревалась наказать за него дочь Марианны.

Эльма с Сайваром вышли из машины и направились к дому. Сайвар постучал в дверь – три решительных стука. На пороге появился Лейвюр. Оглядев их, он заметил стоявшую перед домом полицейскую машину. По его лицу пробежала тень.

– Что-то случилось? – встревоженно спросил он.

– Нет, – поспешила успокоить его Эльма, представляя, что он, должно быть, чувствует: шутка ли сказать, двое полицейских на пороге – только священника не хватает. – Ничего страшного не произошло, мы просто пытаемся выяснить, где Маргрьет: на звонки она не отвечает и на работе сегодня не была.

– Да? Вот это новость. Ей ведь нужно было на работу. Вы уверены, что она не на студии?

– Она туда не приехала, – сказал Сайвар.

– Тогда понятия не имею, где она может быть. Я-то был совершенно уверен, что она на работе…

Эльма с трудом подавила вздох. Она с удовольствием поднажала бы на Лейвюра, но подозревала, что это ни к чему не приведёт. Он наверняка действительно не знал, куда запропастилась его жена.

– А Тинна? – спросила Эльма.

– Тинна? Да у неё вроде тренировка была.

– Но тренировка давно закончилась.

– Ну, я… – Лейвюр запустил пальцы в свои тонкие волосы. – Тинна всегда куда-то ходит. За ней присматривает в основном Маргрьет. Я только… А почему вы хотите с ними поговорить? В чём, вообще, дело?

– Мы объясним позже, – сказал Сайвар. – А пока вам придётся проехать с нами.

Лейвюр открыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал, заметив, как из другой машины, остановившейся напротив дома, выходят люди. Некоторые из них были одеты в белые комбинезоны.

– Что… Почему… – На мгновение Лейвюр оцепенел, а потом повысил голос: – Что здесь, вообще, происходит? Кто это? – он вытянул руку в сторону криминалистов.

Прежде чем Сайвар успел ответить, один из них уже оказался возле входной двери:

– Всем необходимо покинуть дом как можно скорее, чтобы у нас была возможность его обыскать, – безапелляционно сказал он.

– Да, конечно, – кивнул Сайвар и обратился к Лейвюру: – У нас имеется ордер на обыск. Вы можете проехать с нами в участок, где мы подробнее объясним вам, в чём дело. В доме ещё кто-то есть? Где ваш сын?

– Нет, никого нет. И сына нет. Но зачем этот… обыск? Что всё-таки случилось?

Сайвар вздохнул и жестом предложил Лейвюру следовать за ним.

Эльма смотрела, как криминалисты заносят в дом свой рабочий инвентарь. Марианна потеряла много крови, поэтому, если она скончалась в доме Маргрьет, то какие-нибудь следы обязательно обнаружатся. Обернувшись через плечо, Эльма увидела ожидающих возле машины Сайвара и Лейвюра, который стоял с опущенными плечами и выражением полной беспомощности на лице. Несмотря на холод, его лоб поблёскивал от пота, а под мышками были заметны влажные разводы. Вероятно, он и понятия не имел, что натворила Маргрьет. Теперь требовалось как можно скорее найти девочек.

– У вас есть предположения, где может находиться Маргрьет? – спросила Эльма, подходя к ним. – Ничего не приходит на ум?

Пару секунд Лейвюр смотрел на неё так, будто не мог уразуметь, о чём она его спрашивает.

– Да… нет, – он оглянулся на звук машины, которая въезжала на улицу, а потом снова обратился к ним: – Ну, если только… у нас есть летний дом. Однако она не говорила, что собирается туда, поэтому я сомневаюсь, что она там. Вы уверены, что она не попала в аварию по пути на работу? Видимо, произошло именно это. Она бы никогда…

– Где летний дом? – перебил его Сайвар.

– Недалеко от Бифрёста. Прямо у Грауброка.

* * *

Хеклу разбудил скрип половиц, когда Тинна приподнялась на матрасе. Ей было жарко, и она сбросила с себя шерстяное одеяло, которым укрывалась. Единственным источником света в спальном лофте служила лампочка, свисавшая с покатого потолка. Выглянув в окно, Хекла не увидела ничего, кроме собственного изображения. На стене внизу плясали жёлтые блики огня, который потрескивал в камине.

Зевнув, Тинна посмотрела на Хеклу:

– Выспалась?

– Ммм, – протянула та. Спать она, вообще-то, не собиралась, но, как только голова опустилась на матрас, её веки сразу потяжелели. Который, интересно, час? Наверняка уже давно было пора ужинать: в животе у Хеклы так заурчало, что Тинна вытаращила глаза.

– Вот и я о том, – усмехнулась она и крикнула: – Мама!

Снизу послышался скрип кожи, которой был обтянут диван.

– Да, Тинна.

– Мы умираем от голода.

– Ну так спускайтесь.

Тинна не заставила себя просить дважды, и Хекла последовала за ней. Ей не хотелось оставаться наверху в одиночестве, хотя, если бы не голод, она вполне могла бы проспать до утра. После тренировки ноги у неё были как ватные, а руку, которую она положила под голову, когда спала, покалывало.

Маргрьет сидела на диване с наброшенным на ноги одеялом. Когда девочки спустились, она сдвинула на лоб очки и отложила открытую книгу.

– Поспали? – спросила она