Почему он должен вести под руку гоеву целительницу, к которой император почему-то продолжал обращаться как к высокородной? Почему бы простолюдинку не поручить Томиниусу – в «леди» Ренард не верил, от слова «совсем»? А он, герцог, предложил бы руку настоящей аристократке – графине Юлике.

Положим, она тоже не самая желанная спутница, да и ведёт себя не совсем так, как должна вести себя благовоспитанная графская дочь – одна выходка с угоном мобиля чего стоит! А её попытка утопиться?! Или упрямство девчонки и почти неприкрытое презрение, которым она его обливала каждый раз, когда их взгляды случайно пересекались?

Но как ни крути, а по статусу графиня ему подходит больше, чем обычная веда, да ещё с Окраины! К сожалению, императору не отказывают и с ним не спорят.

Поэтому он, Ренард, скрепя сердце и стараясь не скрипеть от злости зубами, предложил руку целительнице и повёл её сначала вниз, к ожидающему их провожатому из Замнии, а потом и в овал перехода.

Выбросить из головы Аринику Тоско оказалось проще простого, а вот забыть, что в арьергарде следует наставник, поддерживая под локоток леди Юлику, не вышло.

Ренард неосознанно сконцентрировался на доносящихся из-за спины звуках шагов несносной девчонки, благополучно пропустив мимо ушей и глаз переход через портал и перемещение прямо в центр зала.

И только голос церемониймейстера вернул его в реальность: новость о целительнице, вернее, её настоящем имени, махом выбила из головы и леди Юлику, и всё с нею связанное.

Раньше с маркизой он не встречался. Вернее встречался, но в раннем детстве, и ничего об этом не помнит: у них большая разница в возрасте. А когда подрос настолько, что его усадили зубрить родовое древо рода Девиер, то узнал, что его двоюродная тётка, леди Аникея, умерла много лет назад. Но как выяснилось, она все эти годи преспокойно жила и здравствовала!

Как?! Почему?!

От вопросов трещала голова.

И Рейнард вернулся в прошлое, к давнему разговору с Лейном об общих родственниках.

Немногие знали, что у Лейнарда Пятого, отца нынешнего императора, была родная сестра, но будущий император Лейнард Шестой не только был посвящён в связанную с тётушкой тайну, но и поделился ею с двоюродным братом.

Он рассказал кузену, что леди Аникее от прабабки достался дар целителя. И понятное дело – на девочку возлагались определённые надежды.

В частности, она должна была укрепить союз империи с королевством Перелинн. Помолвка состоялась, когда будущий залог вечного мира и сотрудничества ещё пешком под стол ходила. Но в возрасте двенадцати лет юная Ариана Аникея впервые показала свою силу, и договор пришлось спешно аннулировать – королевству не нужна была королева со светлым даром!

Рен тогда поцокал языком, показывая, что поражён. И хотел было перейти к вопросам о других родственниках – подумаешь, двоюродная, давно почившая тётка? – но на этом Лейн не остановился.

Пришлось слушать дальше.

И кузен поведал следующее: как только выяснилось, что дочь его величества Лейнарда Четвёртого веда, а не ведьма, император, конечно, огорчился, но что он мог поделать?

На всё воля Великого!

Как бы там ни было, а дочку свою он любил и желал ей лучшей судьбы – хорошего мужа, детей и долгой, счастливой жизни. Правда, зятя подбирал, исходя из интересов государства, а не предпочтений или желаний самой маркизы Арианы Аникеи крон Девиер.

И Ренард, слушая брата, мысленно полностью разделял мнение Лейнарда Четвёртого: отцу всяко виднее, как лучше для его дочери. И что может знать о жизни юная девочка, с которой всю жизнь пылинки сдували?!

Любовь? Какая ещё, к гою, любовь? Выдумки одни! Стерпится – слюбится, все так живут!

Между тем двоюродный и не думал закругляться.

- Все знают, что светлая магия ценится меньше, чем тёмная,- вещал наследник, - но всё-таки речь не о простой леди, а о принцессе! Такими женщинами не разбрасываются – думал мой дед. Однако время шло, а чужеземные принцы не спешили предлагать его дочери руку и сердце.

И когда инициацию леди Аникеи больше нельзя было откладывать, он решил больше судьбу не испытывать и обратил взгляд на собственное окружение. То есть выдать засидевшуюся в девках дочку за кого-нибудь из лояльных короне светлых или тёмных лордов. Правда все его подданные, даже самые высокопоставленные, были ниже рангом, чем правитель или наследник правителя другой страны, и такой брак был бы в некотором роде мезальянсом. Но не ждать же, когда девушка потеряет свой дар и из невесты превратится в старую деву? А так и дочь останется на глазах, и в семье будет свой целитель, и император получит абсолютную верность целого рода во главе с будущим зятем.

Ренард слушал, не перебивая.

- Но и этим планам не суждено было осуществиться, потому что, во-первых, к принцессе неожиданно посватался сын халифа Гадалахары. И, во-вторых, стоило девушке об этом узнать, как она заявила, что полюбила, и никогда не выйдет замуж за другого!

- Она сошла с ума? Такое заявить отцу!

- Я больше тебе скажу, - хмыкнул Лейн, - возлюбленным маркизы оказался какой-то простолюдин, поэтому император, предсказуемо, запретил дочери даже думать о нём. И не только ответил халифу согласием на союз, но и отдал распоряжение ускорить подготовку к брачному обряду. А также приказал закрыть леди в её покоях – во избежание неприятностей и чтобы та не натворила глупостей. Но как оказалось, самую главную глупость она уже совершить успела. А как только поняла, что отец настроен серьёзно, то каким-то образом сумела сбежать, и больше маркизу Аникею никто не видел!

Герцогу только и оставалось, что руками развести – идиотский поступок! Но леди за него заплатила жизнью…

Двоюродный тогда проговорился, что его тётушка отдала простолюдину свою невинность не просто так, а с умыслом. Она надеялась, что после этого потеряет привлекательность для сына халифа, отец смирится и отдаст её за любимого. И жестоко просчиталась – император не стал её слушать, лишь приказал запереть строптивую дочь. Уж что она там себе надумала – один Великий знает. Но наутро, когда император приказал привести Аникею к себе, слуги обнаружили, что та исчезла.

- Глупо! – прокомментировал Ренард. – А что же тот простолюдин? Его нашли?

- Он в тот же вечер сам явился к его величеству. Видимо, как-то узнал, что леди больше никуда не выпускают, и пришёл с повинной. Император проговорил с ним почти всю ночь!

- О чём можно так