– Я представляю интересы существ древней крови. Разумных и цивилизованных существ, у которых отсутствует привычка лакомиться за завтраком человеческой плотью и кровью. И нападать на лагеря охотников, тюрьмы и суды Трибунала, разрывая людей на клочки.

Женщину-трибуна по имени Кэтлин передернуло от слов бааван-ши, Фланаган же остался невозмутим.

– Приму к сведению.

– Примите, – великодушно разрешила Джамесина. – Как и то, что именно мы – Морриган, я и мои люди – уничтожили Дикую Кровь.

Воцарилась тишина.

– Вы можете как-то это доказать? – медленно спросил Фланаган.

– Легко, – обронила Морриган. – Мы можем предоставить вам десятки спектрографий, взятых прямо из нашей головы. На них будет запечатлена вся хронология событий, во время которых была уничтожена Дикая Кровь.

– Вы могли их выдумать, вообразить, – фыркнула Кэтлин.

Морриган пожала плечами.

– Вы ведь держите в штате менталистов? Людей, способных вторгаться в разум других? Ради интересов полуночных колдунов и существ древней крови я готова позволить менталистам заглянуть в мои воспоминания.

На Фланагана их слова произвели большое впечатление. Он что-то черкнул в лежащем перед ним блокноте, затем снова задумчиво взглянул на Морриган.

– Что ж, очень хорошо. А теперь я…

– Вы забыли о Дэмьене, – холодно прервала его Морриган. – А зря. Потому что он был одним из первых «искусственных берсерков», которых создавали в исследовательском центре Уолша. После того, как в процессе трансмутации умер его друг, Дэмьену стерли часть воспоминаний, чтобы вынудить его и дальше работать на Трибунал в качестве ловчего.

И снова пауза, во время которой трибуны лихорадочно переваривали услышанное.

– А вот теперь действительно к делу. – Морриган бросила взгляд на огромное, во всю стену, прозрачное окно. – Ночью нас ждет новая схватка с Дикой Охотой. Под нами я подразумеваю и Верхние города, и Пропасть. Я предлагаю сплотиться перед лицом общего врага и объединить наши усилия.

– Да что вообще вы можете нам предложить? – не скрывая презрения, спросил еще один трибун, Томас.

Морриган скривилась, недовольная его тоном. Подалась вперед, ладонями опираясь о столешницу, чтобы оказаться к Томасу чуть ближе. Так он лучше запомнит и прочувствует ее слова.

– Вы не знаете, кто вам угрожает. Мы – знаем.

Трибуны переглянулись, хорошо понимая, что сулит им доступ к подобной информации. Врага нужно знать в лицо, ведь так? Прежде они, непозволительно неосведомленные о мире теней и, уж тем более, о самой Бадо́ Блэр, вынуждены были действовать практически вслепую.

– И кто же?

– Бадо́ Блэр, так же известная как Леди Ворон, Ткач Кошмаров и Леди Война. Та самая, что стала причиной смертельных для людей кошмаров. Та самая, что когда-то впустила полуночную магию в мир живых.

Лица присутствующих вытянулись. Кэтлин побледнела и дрожащей рукой схватила стакан с водой. Джамесина и Дэмьен смотрели на Морриган во все глаза.

– Не было времени вам сказать, – негромко произнесла она. – Ладно, вру. Я просто не знала, как это сказать.

Не было смысла утаивать подобное – ни перед Трибуналом, ни перед кем-то другим. Ирландия должна знать, сколь невероятная опасность им угрожает.

Потому Морриган рассказала обо всем. Открытие бреши между мирами, смерть Бадо́ от руки возлюбленного и отца ее детей, возвращение в мир живых в обличье ревенанта. Мертвые Дочери, Триумвират, поглощение Балора…

И только выплеснув на посеревшего Фланагана и на соратников всю правду, Морриган отчетливо осознала: даже объединившись, Дикую Охоту им никогда не победить. Если только не случится чудо.

– Теперь вы знаете, как высоки наши ставки, – тихо закончила она. – Одной лишь рассветной силой серьезный отпор слуа не дать. Вам нужны полуночные колдуны, и я готова вам их предоставить. Не клейменных вами отступников, чистых перед законом – потомков тех, кто когда-то сбежал от Трибунала или по своим причинам пришел однажды в Пропасть. – Морриган скривилась: – Я же знаю вас, законников. А так вы сможете оправдаться перед общественностью. И, может, перестанете хоть немного бояться нас.

– Вы полуночная ведьма? – с некой опаской спросила Кэтлин.

– Нет, – приподняв подбородок, сказала Морриган. – Рассветная. Я ноктурнистка.

– Но королева полуночных. – Чуть оправившийся от потрясения Фланаган открыто взглянул ей в лицо. – И, судя по нашим сведениям, бывшая полуночная ведьма, объявленная Трибуналом отступницей.

Морриган вздохнула. Проклятые чтицы зеркал… Наверное, успели распознать ее личность еще до того, как она вошла в кабинет.

«Никогда их не любила».

– Я не убивала Лару Кэнни. Ее убил вселившийся в мое тело дух. Но это тема для отдельного разговора. Я пришла сюда не затем, чтобы снять с себя вину. – Она ответила Фланагану таким же прямым взглядом. – Пропасти нужны любые ведьмы и колдуны, сведущие в целительных чарах. Я предлагаю сделку: ваши целители в обмен на наших боевых колдунов.

– И пару стихийников, – хмуро вклинился Дэмьен. – Огонь мертвецам не страшен, чего не скажешь о живых.

Фланаган снова что-то пометил в блокноте.

– Но это, конечно, не все, – после недолгого молчания продолжила Морриган. – Как вы, безусловно, догадываетесь, у нас есть достаточно сведений, способных подорвать у людей всяческое доверие к Трибуналу. Да что там – попросту уничтожить его.

Ноздри Кэтлин гневно раздулись. Морриган скользнула по ней равнодушным взглядом и повернулась к Фланагану.

– Но мы можем этого не захотеть.

– Я слушаю, – мрачно сказал трибут.

Морриган сделала знак Джамесине и откинулась на спинку стула.

– Положите конец притеснениям существ древней крови, – веско сказала бааван-ши. – Я говорю об узаконенном праве существ древней крови жить на поверхности и работать наравне с людьми. А также о праве находиться среди людей… начнем пока с графства Колуэр… в своем естественном обличье. Пусть люди привыкают к нашему виду, перестают воспринимать его как нечто чуждое, инородное. Чтобы сами носители древней крови наконец перестали чувствовать себя прокаженными или… монстрами.

– Так быстро людям к этому не привыкнуть.

Джамесина сладко улыбнулась.

– Мы живем куда дольше, чем люди. И мы никуда не спешим.

Пока Фланаган молчал, подал голос Томас:

– Тема щекотливая, но если учесть, что вы сами начали с шантажа…

– Скорее продолжили, – уточнила Морриган. – И не с шантажа, а с озвучивания фактов и практически предложения дружить.

Томас, кажется, боролся с соблазном закатить глаза, но потом все же угрюмо продолжил, обращаясь к Джамесине:

– Что насчет вашего вида? Как вы, вампиры, будете справляться с голодом, постоянно находясь среди людей?

– Как грубо, – поморщилась Джамесина. – Учтите на будущее: мы не называем себя вампирами. А голод мы научились подавлять. Мы можем кормиться и донорской кровью, и кровью животных, хотя она, признаюсь, не так