Сидя на троне в дорогом итальянском костюме, затягивая сигару и ослабляя туго затянутый галстук, он произнес:

– Мил человек, не порти мой ковер. Поднимись, дотащи свою зад… – рядом кашлянул ректор Университета правосудия, – дотащи письмо и можешь быть свободен.

– Это об обмене между студентами, – робко заговорил гонец. – Царица просила…

– Я обо всем сам прочитаю, – Кощей перебил паренька и жестом отправил восвояси. – Она вечно то алименты требует, то раздела земель. Жди ответ, а пока отдохни. Все в твоем распоряжении. Яства, напитки, сенные девушки…

– Это лишнее, – шепнул друг, явно подрабатывая у Бессмертного советником.

– Иди, короче, – отмахнулся царь. – У меня и без обмена дел по горло.

Гонец, наряженный в алый мундир, попятился, но не мог не застыть, заметив холеных утку и зайца, бегающих по залу и игравших в чехарду.

– И когда тебе не надоест? – посетовал мой друг, обращаясь к монарху. – Видишь, люди пугаются.

– Наверное, никогда, – ухмыльнулся Кощей, поглядывая на зверинец. – Верят же, идиоты, что сила моя в них спрятана.

– Верят они, что она в кое-чем другом спрятана, но не об этом, – Дима сам с трудом оторвался от впечатляющего зрелища и подозвал меня поближе. – Мы можем поговорить?

Иванов был одним из редких приближенных правителя Тридевятого царства. Мало кто знал, но по годам с Кощеем они были примерно равны. По сравнению с ними я выглядел щенком, едва оторвавшимся от матери.

– Да, Дмитрий, – устало вздохнул царь. – Я ведь сам вас позвал. Что с юношей делать будем? Юсупов слюной брызжет и требует справедливого суда, Бабы-Яги и магические существа со своим профсоюзом меня совсем доконали. Они, наоборот, просят о немедленной казни.

– Вы же понимаете? – я подал голос. – Мальчишку подставили.

– Да? – Кощей потер острый подбородок. – Я в темницу к нему ходил. Студент глупый, недалекий, но об оборотнях судит довольно твердо. Все улики против него.

– Их несложно подкинуть.

Мужчина встал с трона.

– Я бы и рад подзатянуть дело, но восстания продолжатся. Дим, прости, но оставить все как есть не могу. Еще немного, и Морской царь засуетится, его подданная погибла. Вы свиток привезли?

Мы оба кивнули, но не стремились его отдавать. Ни от кого не укрылось нетерпение Кощея.

– Ты же его уничтожишь? – нахмурился глава учебного заведения.

– А вот это уже не твое дело, – прищурил глаза царь, – или стоит напомнить, кто перед вами?

– Нет, прости, – сразу покаялся мой начальник. – Но знай, что от него проблем больше, чем пользы.

– Разберусь, – хмыкнул отец моего студента. – Что с остальными артефактами?

Пришлось мне рассказывать о самоуправстве названной невесты. Втайне я был горд ее действиями. Судя по всему, правитель намеревался и дальше использовать запретные амулеты, созданные Устиньей. Ульяна сама смогла сообразить, что подобные вещи никто добровольно из рук не выпустит, и каким-то образом умудрилась уничтожить камень боли.

– Она ни в чем не виновата, – добавил я в конце, выдавая себя с головой.

– Иванов, – поменялся в лице Кощей Бессмертный. – Кажется мне, что у тебя профессор со студенткой загулял. У вас в уставе по этому поводу никаких правил не прописано?

– Было прописано, – мой друг нисколько не смутился, – но ты сам все отменил, загуляв с ученицей. Напомнить?

– Нет, не надо, – остановил его царь, не любивший вспоминать о неудачном браке. – Слав, ты, главное, аккуратнее. – по-отечески обратился он ко мне. – Все женщины – ведьмы. А если твоя и по расе ведьма, то тебе не свезло вдвойне.

– Буду иметь в виду, – я выговорил сквозь зубы, удержавшись от обидной ремарки. Во-первых, Бабкина сама не ведала, что стала моей невестой, а во-вторых, на зловредных теток из коммуны она совершенно не походила. – Царь батюшка, – я исказил голос, – сделайте одолжение…

– Иванов, ты ему много позволяешь, – крикнул он к ректору и вновь повернулся ко мне, – продолжай.

– Дайте мне сутки, чтобы я доказал невиновность парнишки. Нельзя казнить невиновных.

– А ты знаешь, кто за всем стоит? – он заинтересованно склонился.

– Предполагаю, – я не выдавал всех фактов, потому что они были косвенными. – Но если вы меня не послушаете, преступник продолжит гулять на свободе. Он и потом против вас мятеж организует.

Кощей задумался.

– Ладно, по рукам, – подал он сухую ладонь. – Ссориться с князьями я тоже не хочу. У них деньги есть на смену власти. Сутки тебе на все, Бойцов. Больше я оттягивать не смогу.

Обрадовавшись, я поднялся и чуть ли не побежал на выход, позабыв о царском этикете, но передо мной проскочил начальник тюрьмы. Он засеменил, трусливо оглядываясь, упал на колени и стукнулся лбом о мраморный пол.

– Царь-батюшка, не вели казнить, вели миловать!

– Что вы заладили-то? – ударил себя по лбу глава Тридевятого государства. – Что опять произошло?

– Так, сын ваш, Андрейка, – всхлипнул мужчина, – в темнице томится.

– Чего? – вмиг разгневался древний колдун. – Какого хр… тьфу ты. С чего бы?

Переглянувшись с Димой, я напрягся. Во-первых, царевич был моим студентом, косвенно я влиял на его поведение и отвечал за проступки, а во-вторых, с ним и другими друзьями Ульяна отправилась праздновать свободный вечер.

– Пойдем, – скомандовал Кощей, подзывая ректора и меня. – Юсупов еще на дознании?

– Нет, царь-батюшка, – бледный чиновник перепугался еще больше. – Поговаривают, что к нему в дом кто-то влез, вот он и умчался разбираться.

– И мне не сообщил? – насторожился правитель. – Моего сына в застенки, а сам домой отправился? Ступай за ним и приведи. Пусть только попробует мне отказать.

Через десять минут мы втроем уже находились внутри темницы. Стражники, мгновенно потерявшие здоровый цвет лица, стали походить на приведения. Не задавая лишних вопросов и стараясь выслужиться, кто-то из них умчался, чтобы освободить Андрея.

– Что за бес вселился в Леонида, если он не постеснялся младшего Бессмертного задержать? – шепотом спросил меня Иванов.

– Понятия не имею, – подходя ближе к камере, во все глаза осматривал своих подопечных. Уставших, со ссадинами и синяками, но более менее целых и бодрых.

Князь, видимо, окончательно двинулся головой. В темнице он собрал всех оборотней, обучавшихся на факультетах, и заодно прихватил младшего Бессмертного. Я и без допроса догадался, что последний отказался уходить, и последовал за друзьями.

Слава богу, среди задержанных не было девчонок. Правда, тревога, поселившаяся в душе, все равно не отступала.

– Сын, – при виде наследника глава Тридевятого царства нахмурился. – Какое будет оправдание?

Ему успели доложить и выдали папку с делом, заведенным на толпу хулиганов.

– Никакого, – гордо выпрямил спину юноша. – Не знаю, донесли тебе или нет, но в драке я участвовал, твоему прихвостню нахамил. Ни о чем не жалею, а если будет суд, значит, выступлю на нем.

– Тебя этому в Университете учат? –