свитки из святилищ Чистых – возможно ли такое? Серая туча раздражения под потолком становится все темнее. Тут старик, наконец, пришел в себя. Небо на гобелене было черно, в тучах сверкали молнии. И эти тучи сливались с той темнотой, что клубилась под потолком шатра. Черная магия была здесь, и она готовилась нанести удар.

Старик взялся за посох и бросил быстрый взгляд в сторону эльфийских магов, стоявших отдельно. Неужели никто не замечает беды? Нет, кто-то определенно замечает. Блеснул камень в навершии чьего-то магического посоха, чернота из-под потолка шатра тонкой струйкой потекла в сторону самоцвета. Нет, слишком медленно. Одному с такой чернотой не справиться. Старик прошептал заклинание сбора черной маны и крепко вцепился в свой сразу задрожавший посох.

А король тем временем повторил свой вопрос главе рода Осин. Но тот как-то нехорошо улыбнулся и потянул что-то из-под плаща, шевеля при этом губами.

Старик слышал про заклинание Черной грозы, но не особо верил в его существование. Хотя деррийские черные маги хвалились, что одним таким заклинанием можно остановить целую армию. Но разве можно применять такое мощное заклинание в закрытом пространстве?

А посох не просто дрожал, еще немного, и он вырвется из рук. Время словно замедлилось и растянулось, как капля смолы, стекающая по сосновой коре. Старик успел заметить, как Ириз и Крапива вышли вперед, словно пытались заслонить его величество своими телам от какой-то серьезной беды. Сам же король оставался внешне совершенно спокоен.

Да, это было заклинание Черной грозы, Август повторил его громко и поднял руку со свитком. Прогремел гром, от которого старик даже вжал голову в плечи, ожидая немедленного удара молнии. Но молнии не было, и черная туча под потолком не разразилась смертоносным дождем, а быстро метнулась в сторону верхней части гобелена, где и растворилась в черном небе над древней дубравой. И только сейчас старик заметил легкое свечение, укрывавшее собравшихся в шатре. Защитный купол?

Король меж тем происшедшему как будто не удивился, спокойно обернулся, посмотрел, как сверкают молнии в небе на гобелене, снова глянул на Августа даже с каким-то сожалением. Члены совета, оглохшие от грома, приходили в себя и с удивлением смотрели на главу рода Осин, сжимавшего оказавшийся бесполезным свиток в руке. На лице его явно читалось недоумение.

– Не хотелось в это верить, но вы все видели своими глазами, – сказал король, встал, похлопал по плечам сына с дочкой и отдельно поклонился магу в черном плаще, вышедшему к столу. Старик узнал Чертополоха Анта – хранителя королевской библиотеки. Именно он держал в руке тот самый посох с камнем, разрядившим убийственную мощь тучи и вызвавшим защиту Эльфийского кодекса.

За спиной Августа появился генерал Семицвет, он выдернул из рук эльфа опасный свиток и осторожно передал в руки Чертополоха.

Глава 4. КОРОЛЕВСКИЙ СУД

«Король волен наказывать своих подданных, как старший брат наказывает младшего», -- Чертополох Ант перевернул страницу кодекса и продолжил читать, напоминая совету эльфийский закон. – «Но вину брата может установить только Большой совет». Король дослушал, кивнул, посмотрел на притихших членов Большого совета, на Августа Осину, сидящего на выросшем из ковра замшелом пне.

-- Что ж, братья мои, вы все видели сами. Брат Август по всему хотел хорошенько поджарить нас всех заклинанием Черной грозы. А до того, нарушив все клятвы и обещания, данные нами гномам, вторгся в Изумрудную долину. Хоть и не питаю сам к гномам теплых чувств, не вижу в этих действиях ничего хорошего. Эльфы всегда были верны своим клятвам. А вот в том, что Август завладел свитками священной рощи, вижу и вовсе кощунство! Скажи, брат Август, зачем ты сделал это?

Август не отвечал, сидел, низко опустив голову.

-- Как я и думал, ответа нет. Тогда поступим по заветам предков, -- решил король. – Все вы, собравшиеся здесь, когда-то давали мне клятву верности перед Большим эльфийским кодексом. Клялись огнем, водой, землей и воздухом. Посмотрим, как ответят на нарушение клятвы мой брат Август Осина? Прошу вас, уважаемый Лонгокрус, дабы никто не упрекнул меня в пристрастии, прочтите вы призыв стихий.

Так вот что задумал старый хитрец, наконец догадался Лонир. Пригласить для суда смертного мага, не связанного кровно с каким-то из эльфийских родов, а значит – лицо незаинтересованное. Что и говорить, мудро.

Лонир встал, подошел к столу, вонзил посох в землю, дабы признать эту стихию в свидетели. Повернулся к Большому кодексу, попросил помощи у него. Раздалось громкое журчание ручья, дунул ветерок, полыхнуло огнем в большой чаше на столе. Вот в общем-то и все, смертный маг не судит отступника от клятвы, маг лишь призывает стихии, вставшие свидетелями принесения клятвы и нарушения ее.

Закончив призыв стихий, старик быстро отошел. Приходилось видеть ему, что случается с клятвопреступниками, уличенными стихиями в измене. Иногда они просто задыхались без воздуха, бывало – захлебывались без воды, но чаще – сгорали заживо. Не самое приятное зрелище, да и окружающих опалить может. Но прошла минута, вторая, а Август Осина продолжал сидеть на пне, безучастно глядя себе под ноги.

-- Что-то не так? – громко спросил король с трона.

Старик подошел к Августу, наклонился, заглянул ему в глаза.

-- Он не виновен перед стихиями, и он не нарушал клятвы, -- сказал Лонир.

-- Но этого не может быть! – возразил король. -- Все видели, как он собирался поразить нас всех запрещенным заклинанием.

-- Да, но… возможно, это не он, кто-то другой управлял его волей.

Король посмотрел на Чертополоха, тоже заглянувшего в глаза Августу. Королевский маг сокрушенно развел руками.