Один клан никогда не видел света и жил глубоко в пещерах или под землей — они имели слишком чувствительную кожу и чисто физически не могли находиться снаружи, под солнцем.

В другом клане вообще было всего тринадцать вампиров и чем таким они выделялись из общей массы, кроме своей малочисленности, для Степана и по сей день оставалось загадкой.

Ещё один клан славился чистотой своей крови и исключительно кровосмесительными браками. Зачем они придерживались такого — неясно, ни умом, ни силой, ни магией, и уж тем более ни внешностью их отпрыски не блистали. Веце прозвал тот клан сборищем уродцев, помешанных на бессмысленных традициях.

Все вампиры в том клане обязательно чем-то болели и имели серьезные проблемы со здоровьем. Однако это не подталкивало никого из них к мысли, что возможно, они делают что-то не так. Мол, наши предки болели, и их предки, это просто семейное.

Степан широко зевнул и поворошил угли в камине кочергой. Через час опять уходить. Ничего, сегодня разберутся с последними двумя кланами, а завтра уже можно будет поспать вдоволь.

Веце шебуршал на кухне и тихо причитал, что кладовка опять опустела и еды почти не осталось. Деревенские, если и захаживали, вампира не заставали — того постоянно не было дома. Поэтому и продовольственные запасы истощались быстрее.

И полукровка подумал о том, что им нужен свой источник пищи, чтобы не зависеть от сезонной простуды у деревенских. Веце пришел к выводу, что корову они не потянут — она ж ест немерено, да и доить некому.

И вообще, куда им столько молока девать?

Козу полукровка исключил по одной лишь причине — она вонючая. А ходить и источать зловоние после каждого посещения сарая Веце не собирался. Гусей полукровка боялся, утки не приживались в этом регионе, свиней было нечем кормить, голуби неслись мало, да и мяса с них совсем крохи.

Оставался только один вариант — курица. И Веце воспылал желанием ее завести, даже если хозяин против домашних питомцев.

Полукровка, выросший в гнезде, различия между питомцами и скотом не видел, потому как все в графстве дома всегда заводили исключительно полезное животное. И потому меркантильный Веце считал, что между животным для души и животным для еды нет никакой разницы, это одно и то же, потому что ничто так не греет, как возможность сэкономить за счет питомца.

О своих животноводческих планах рассказывать господину пацан пока не решался — как говорили дети из полных семей, родители всегда против питомцев. И потому Веце был убежден — хозяин тоже запретит.

Полукровка грустно вздохнул и перелистнул страницу учебника по атрефакторике. Мда, ни теплоизолирующего артефакта, ни курицы. Хозяин настоящий жлоб.

И самим сделать артефакты не выйдет — хоть функция у них простенькая, но уровень сложности изготовления высокий. А господин-то едва начальный освоил.

Свои навыки Веце оценивать не решался — кормушке и читать-то уметь не положено, поэтому полукровка, вопреки своей обычной кичливости, часто стыдился и боялся применять свои многочисленные знания на практике. Не положено ему, плебею.

Есть ведь низкая работа, как раз для таких, как он — например, водопровод построить, а зелья, алхимия и артефакторика — науки для благородных господ. И на улучшение навыков Веце не хватало ни самооценки, ни смелости, пусть это и звучит странно, учитывая, как хорошо мы его знаем.

— Ты закончил? — вампир налил себе кровь и искоса глянул на полукровку, — Камин уже погас, можно выдвигаться.

— Может, новый дом построим? — вздохнул Веце, закрывая книгу, — Кажется, это будет проще, чем сделать изоляционный артефакт самостоятельно. — с грядущей зимой им светило замерзнуть насмерть в собственном доме только потому, что на несколько дней отлучились.

Веце такой расклад малость не устраивал. Он теплолюбивое существо и терпеть жуткий холод почти четыре месяца не вынесет.

— Строить ты будешь? — полюбопытствовал Степан, выразительно приподняв бровь, — И на какие гроши, позволь узнать. — Веце убрал учебник в пространственное хранилище и вздохнул.

— Да могу и я. — неохотно согласился полукровка, — Лес есть, сделаем бревенчатую избу, стены проложим мхом, только глину на печь искать придется. — вампир отхлебнул из стакана и бросил взгляд в окно.

За ночь все замело снегом и белеющее поле с лесом резали глаза. Ещё и день ясный выдался.

— И когда ты собрался этим заниматься? — полукровка пожал плечами. Он и сам не представлял, откуда выкроит время из плотного графика на стройку. Но отдельный дом ему, признаться, будет очень кстати.

Жаль, землянка в Чесночках сгорела.

— Разберемся со срочными делами на этой неделе, а потом можно об этом подумать. — сказал попаданец, споласкивая пустой стакан, — Переодевайся и сразу отправимся к Лишьенским. — идти не хотелось, поэтому Степан отстраненно глядел в пустой стакан и вздыхал.

Веце неохотно встал и тяжко вздохнул, вторя вампиру. Если Эвинские были просто набожным кланом, то Лишьенские со своими строгими уставами переплюнули все храмы.

И в этот раз, как бы Степан ни старался, обязательно накосячит. Это знали и вампир, и Веце. Потому что, чтоб не ошибиться в правилах Лишьенских, нужно быть Лишьенским.

— Нас наверно обольют святой водой. — уныло сказал Веце, уже представляя, как безумно холодно будет стоять промокшим на улице.

— И заставят молиться на коленях. — добавил Степан, плетя портальное заклинание.

— И побьют палками, чтоб стараниями мы облегчили груз своих грехов. — вздохнул полукровка так, словно их уже избивали вчера, позавчера, каждый день, и это вообще как-то приелось, побои каждый день наскучили.

— Давай вот на этом ты прекратишь мне рассказывать про Лишьенских. — передернул плечами вампир. Готовый портал повис в воздухе, Веце помянул свою грешную мирскую жизнь, коротко всплакнув, и шагнул в портал.

Степан растерянно оглядывался — они оказались во дворе крепости, на улице. Высокие каменные стены отделяли клан от внешнего мира, вампирши в монашеской рясе с ужасом смотрели на единственных мужчин, посмевших забрести в их часть монастыря.

— Ой. — брякнул Веце, прерывая повисшее молчание, — Координатами ошиблись.

— Лишьенские что, все женщины? — недоверчиво уточнил Степан.

— К сожалению нет. — сглотнул Веце, отступая назад, за спину хозяина.

— Бесстыдные! — провизжала одна из вампирш, — Побойтесь Бога, не срамите его дочерей!

Минута, и отмерли все жительницы женского монастыря,