– Ты опять врёшь? – Сорвался с её губ вопрос. Голос сел и показался совершенно чужим.

Юра глубоко вздохнул, улыбка вышла судорожной.

– Опять вру, – признался он, и стало так тошно, что хоть вой!

Подобное заявление буквально вышибло воздух из лёгких. Влада стояла, не зная, что следует делать дальше. Даже эмоции на какое-то время притихли, не решаясь показаться. Сил не было ни на то, чтобы вспыхнуть и дерзко свалить в закат, ни на то, чтобы предъявить свои права. Права на выбор, на свободу!

Мужское лицо казалось непроницаемым. Багдасаров даже не посчитал нужным сыграть раскаяние. Тот, кто обещал быть просто другом, тупо воспользовался ситуацией!

К горлу подступила жалость к себе. Ну конечно! Весь последний год Влада только и делала, что принимала его поддержку и заботу. Юра топтал любые проблемы, в зачатке уничтожал не успевшие вспыхнуть конфликты. В коконе его внимания было уютно и мягко. В нём хотелось нежиться, блаженно прикрыв глаза. Только сейчас дошло, что не менее ласковым касанием он безжалостно сдавил ещё и шею, лишая доступа к кислороду.

Сейчас условная хватка усилилась, а он без особых эмоций наблюдал, как Влада борется с желанием вырваться. Потому что варианта всего два: покорно склонить голову, чтобы перестать чувствовать устрашающее удушье, или всё же дёрнуться… Но что-то подсказывало, что дёрнется она в последний раз. Потому что Юра не хороший парень и уж точно не друг. Он бизнесмен, а она его проект. Вот так банально.

Нужно было что-то сказать. В идеале что-то весомое и решительное. Багдасаров улыбнулся, потому что разглядел эту её мысль, уловил и с нетерпением ждал. Спектакль был разыгран как по нотам. Вдруг в ней взбрыкнуло недоверие, затем пришло осознание и вот именно сейчас пристраивало свои щупальца принятие. Юра не торопился облегчить её задачу и не делал попытки втирать какую-то свою правду. И подсластить горькую пилюлю не собирался тоже. Всё верно: чем быстрее Влада привыкнет, тем лучше. Сейчас ей следовало привыкнуть к своему зависимому положению.

Нужно было что-то сказать… но правильных слов, как назло, не находилось… Раздался довольно смелый стук в дверь, затем она распахнулась, за спиной послышался осторожный шаг. Багдасаров совершенно по-дурацки изогнулся, чтобы разглядеть визитёра, ведь отступить с линии обзора Влада и не подумала.

– Вера, я занят, – ровно проговорил он, вероятно, секретарю.

– Юрий Михайлович, чай, кофе? – в меру услужливо предложила женщина, а Багдасаров с тоской посмотрел в сторону початой бутылки коньяка.

– Ничего не нужно.

– Совещание перенести?

– Отменяй, – покачал он головой, бросив короткий взгляд сначала на Владу, а затем ещё и на часы.

– Дмитрий Олегович ожидает в приёмной.

– Вера, ты можешь быть свободна. Всё потом, – нахмурился Багдасаров.

Дверь практически бесшумно закрылась, мужчина вздохнул с облегчением. Едва ли его утомило бороться с двумя женщинами сразу, скорее, он не хотел упускать из вида Владу. Правильно не хотел, потому что этой короткой передышки хватило, чтобы она таки собралась с мыслями. Об этом свидетельствовала колкая ухмылка и твёрдый, прямой взгляд.

– Зачем? – прозвучал её вопрос. В принципе, довольно предсказуемый, но над ответом Юра отчего-то задумался. А впрочем, отыгрывать театральную паузу он не стал.

– Я сделал то, что посчитал нужным. Мне не нравилась вся эта история и ситуация в целом.

– Я тебя не просила… – напряжённо сглотнула Влада, но Багдасаров резанул взглядом так, что продолжить не захотелось.

– Не просила – значит, ничего и не должна. Есть вопросы, на которые я не собираюсь получать твоё высочайшее соизволение, – отчеканил он. – Присядь! – скомандовал так же жёстко, но Влада заупрямилась.

– Нет.

– Тогда стой, – демонстративно безразлично вздохнул он, как вдруг прищурился. – Ну что не так? В чём вообще проблема?

– Ты полез в вопросы, которые тебя не касаются, – выговорила Влада сквозь зубы. С чего-то она взяла, что имеет право его воспитывать.

– А я не хочу, чтобы ты месила всё это дерьмо! – совершенно неожиданно вызверился Юра и в один миг растерял даже остатки спокойствия.

Он сорвался с места и впился жёсткими пальцами в её подбородок. Влада сбросила хватку, но уже через мгновение он схватил снова. Сильнее, настойчивее.

– Я этого не хочу! – процедил Багдасаров, взглядом давая понять, что это тоже не обсуждается.

– Ты мне никто! – выпалила Влада, едва справляясь с желанием с той же старательностью впиться ногтями в его горло. Юра покачал головой и насмешливо поцокал языком.

– Ошибаешься, милая.

– И не делай так больше. Никогда! – упрямо твердила она. Багдасаров же не проникся и продолжил паясничать.

– Поклясться на крови? Или честного слова будет за глаза? – вызывающе предложил он варианты, от которых свело не то что зубы, а всю челюсть целиком.

– Честного, да! – зло усмехнулась Влада, всё же сбросив хватку и отступив.

– Ну и что дальше? Уйдёшь, громко хлопнув дверью? – теперь откровенно потешался он. – Или, дай угадаю: проглотишь глупую претензию, потому что от монолита твоего недовольства осталась только пыль?!

Наверно, Влада стала старше и научилась сдерживать эмоции. Или, как вариант, поумнела и больше не собиралась тешить чужое самолюбие искренними чувствами. Сейчас хотелось крушить всё вокруг, плюнуть в наглую рожу. И бутылку коньяка, что так бессовестно перетягивала внимание Багдасарова, стоило размолотить вдребезги. Но Влада всего лишь сделала шаг назад, а за ним ещё один и ещё… Собрав всю волю в кулак, она развернулась, прихватила рюкзак и направилась к двери. Юра вызывающе хмыкнул:

– Как, и это всё?! – словно дразня, рассмеялся он. – А где же взрыв, где адреналин, где тот драйв, что я успел заметить в твоих глазах?!

– Знаешь, всё это могло бы быть… – зачем-то обернулась Влада, когда стоило просто открыть дверь и переступить порог. – Вот только ты очень хитрый и терпения тебе не занимать. Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, ты улыбаешься и ласково гладишь меня по голове. Приручаешь.

Багдасаров вскинул подбородок и жадно оскалился. В этом тихом, осторожном признании остроты было больше, чем в любой её истерике. Больше, чем в ядерном взрыве. Но ему всё равно показалось мало. И тогда он на мгновение зажмурился, а потом глянул на Владу исподлобья. Так, словно бросил спичку в цистерну с бензином.

– А самое забавное в этом знаешь, что? Даже всё понимая, ты продолжаешь поддаваться.

И это было слишком.

Он бил прицельно и точно! Он не испытывал жалости и не давал передышки. Влада хотела предъявлять ему по-взрослому, что же… по-взрослому получала в ответ. Багдасаров не делал скидку на возраст и неопытность. Ему в принципе было всё равно, чью