Влада отчаянно сопротивлялась, искала подвох, ждала удара в спину. Как в русской рулетке: до последнего мгновения остаётся интрига. Семь мест в барабане и всего один заряд. И каждый раз она с замиранием сердца признавала: рулетка дарила ей очередной шанс. А вместе с ним порцию доверия.

Доверие затягивало, оно обезоруживало, делало слабым, беспомощным! Оно мешало сопротивляться ударам судьбы, не позволяло закалять характер. Оно затягивало, как воронка, как омут! Больше не было необходимости с опаской оглядываться за спину: там всегда был ОН. Сильный, смелый, решительный.

Между ними не осталось места ни мыслям, ни взглядам, в которых Влада как-то посмела упрекнуть. Юра вёл себя безупречно. Даже редкие прикосновения лишились скользкого подтекста. Только друзья. Он поставил условие, и он его исполнял. Без нареканий. И без сожаления.

Багдасаров не навязывался, не вовлекал в сомнительные операции, не отпускал двусмысленные шуточки. А впрочем, кое-что между ними всё же проскальзывало. Но только если сама Влада в очередной раз решалась испытать мужчину на прочность. Игра была занимательной и приносила свою долю удовольствия. Но как только Влада закрывала вопрос, обрывала флирт, интерес в его глазах выключался, словно по щелчку пальцев. Хотя стоит отметить: именно в эти моменты Юра особо и не скрывал, что по такому же щелчку этот интерес мог включиться обратно. Но его выдержка не давала сбоев. Влада слишком поздно поняла: если играешь по-крупному, размениваться на сахарок бессмысленно. Она поняла слишком поздно, а Юра всегда это знал.

Наверно, она ещё долго могла обманывать себя. Наверно, могла до бесконечности уверять, что Юра просто отличный парень и его интерес не имеет двойного дна. И пусть сама в это не верила, но всякий раз повторяла мысленно, словно заставляя вызубрить, принять как истину. Потому что время шло, а игра в благодетеля так и не успела ему наскучить. Багдасаров вжился в эту роль, сроднился с нею, и Влада верила. Пожалуй, он и сам себе поверил, оттого места сомнениям не осталось.

Отрезвляющей пощёчиной стала случайная встреча. Случайная… ведь теперь Влада была практически приличной девочкой. Больше не тусовалась в злачных местах, не шлялась по ночам, не заливала водкой ни тоску, ни злобу. Стычки с отцом в свете последних событий становились всё реже. Портить шкурку любимой дочурки он мог себе позволить. Портить шкурку юной протеже большого человека, увы, нет.

Да, Керим считал, что у Влады появился новый, влиятельный «хозяин». Она не спорила и не сбивала папочку с нужного курса. Пусть верит в свой счастливый билет. Наверняка отец мысленно распланировал, как в будущем использует шанс. Тот самый, что выпадает один на миллион. Правда, до счастливого забытья всё никак не доходило, а та связь, что обычно прочнее железобетона, больше напоминала скользкое брёвнышко через сточный канал. Юра крепко держал Керима в узде и жёстко прессовал при каждом удобном случае. Очень жёстко. Настолько, что за, без малого, год от пышущего здоровьем мужчины ничего не осталось. Отец сдавал. Он прилично прибавил в весе, частенько хватался за сердце и прописался в дорогущем медицинском центре. Правда, бизнес вёл по-прежнему уверенно.

В общем, надобность в острых ощущениях у Влады вроде как отпала, да и Юра – не Иса: дежурить под клубами он не нанимался. Ну и у неё прибавилось мозгов, чтобы не нарываться без повода. Потому та самая встреча случилась в обеденное время в приличном по столичным меркам заведении.

Интерес на мужском лице Влада заметила, как только вошла. Ничего нового. Теперь подобный интерес она всё чаще игнорировала, а не втолковывала, в чём конкретно парень неправ.

Мужчина подошёл сам. Зависнув над её столиком на некоторое время, внимания он так и не дождался, а потому присел и принялся мерзко скалиться. Очень настойчиво. С тем же старанием обычно выдалбливают искру из камня. Искрить Влада не собиралась, но взгляд всё же вскинула. Понадобилось несколько секунд, чтобы заиграло узнавание: они уже встречались. Друзьями Влада так и не обзавелась, а значит, поводов любезничать не было. Напротив сидел сын её несостоявшегося мужа, о котором в ежедневной суете как-то не вспоминалось.

Открывать рот Влада и не думала – им не о чем говорить. Жаль, тот, что сейчас сверлил её взглядом, считал иначе. А впрочем, его тоже не тянуло на беседы.

Возможно, этот придурок искренне полагал, что Влада начнёт нервно ёрзать и с нетерпением ждать откровений, но, увы, интерес с её стороны исчез, стоило только узнаванию пробить защиту. Такой расклад мужчину не особо порадовал, и он таки снизошёл до разговора. Первый заброс, как, впрочем, и второй, и третий, не увенчался успехом. Мужчина исходил желчью, а Влада преспокойно попивала обжигающе горячий кофе. Он надеялся уязвить, а она смотрела будто сквозь и не казалась обременённой ни встречей, ни едкими фразами, на которые несостоявшийся родственничек отчего-то не скупился. В суть вникать не приходилось. Обилие собственных мыслей здорово выручало в подобных ситуациях.

– Передавай привет папе, – ядовито улыбнулась она, когда кофе был выпит – других поводов задерживаться Влада не видела.

Мужчина переменился в лице, а его взгляд стал испепеляющим.

– Ты должна была достаться мне! – вспыхнул он то ли гневом, то ли всё же негодованием.

Почему-то эта фраза прорвалась сквозь оборону, и Влада замерла. К тому моменту она успела встать и забросила на плечо рюкзак. По сути, мужчина мог трепаться о чём угодно – было безразлично, но что-то в мозгу переклинило, и она заинтересованно вскинула брови.

– Что?

– По закону ты должна была достаться мне! – повторил придурок, чем заставил Владу недоумённо моргнуть.

– Что ты несёшь?

– Отцовское упрямство стоило ему жизни, потому претендовать на тебя я не посмел. Но по закону…

– Хочешь сказать, что внезапно осиротел? – хохотнула Влада, наконец, понимая, отчего тема со свадьбой так быстро стухла. Жених просто до неё не дотянул.

– Ага, отца подвесили на собственных кишках, – с отвращением процедил мужчина, имени которого Влада, как ни старалась, а вспомнить не могла. – Ты дорого обошлась нашей семье, и однажды за это придётся ответить.

Влада прищурилась, пытаясь раскусить замысловатый упрёк, и совершенно точно осознавала: какая-то информация потерялась. Не то чтобы ей было интересно, но интуиция подсказывала, что полюбопытствовать всё же стоит. Задавать вопросы не было смысла, достаточным оказалось остаться на месте.

– А всё оттого, что кому-то захотелось потоптать курочку, обещанную другому, – пошловато рассмеялся мужчина и совершенно точно не выглядел пострадавшим. Он злился, но едва