без жалюзи, рассыпался мелкими брызгами по их телам — в пустой комнате нечему было отбрасывать тень.

Рина улыбнулась своему воспоминанию. Кажется, у них с Каитаро какое-то особое пристрастие заниматься любовью на полу. Она смущенно хихикнула, а затем приложила кончики пальцев к оконному стеклу. В отличие от широких просторов, которые открывались перед ней из окон в Эбису, здесь Рина видела лишь массивные блоки многоквартирных домов с наружными лестницами. Больше всего ей нравилось, что их квартира на верхнем этаже и почти весь день освещена солнцем, и еще — в поле зрения нет современных высотных зданий из стекла и бетона.

Она отвернулась от окна. Ремонт был почти закончен. Вся мебель после развода, как и сама квартира в Эбису, досталась Сато, а они вместе с Сумико переехали в Мэгуро, в дом отца. Рина жила там несколько месяцев, прежде чем они с Каитаро нашли это место. И вот после стольких волнений их дом был готов, и, главное, Рина и Каитаро основали собственное дело — небольшое фотоателье.

Первая услуга, которую они предложили клиентам, — фотопортрет. Оглядываясь назад, Рина удивлялась: как легко у них получилось перейти от пейзажной фотографии к портрету. Он требует гораздо большей ответственности, чем пейзаж, но Рина и Каитаро обнаружили, что люди, обращаясь к фотографам-портретистам, доверяют им. И они дорожили этим доверием. В большинстве случаев Рина и Каитаро работали вместе, но иногда чередовались, чтобы каждый мог снимать самостоятельно. Пока один отправлялся к клиенту, другой проявлял готовые пленки и занимался домашним хозяйством: отправлялся на рынок или бродил по окрестным магазинам подержанной мебели. Вся их жизнь складывалась в один уютный мир, который наконец-то был их собственным.

Вдоль одной из стен гостиной Рина поставила длинный комод. В крошечной кухне разместились низкий квадратный стол и четыре скамьи вокруг него с раскиданными по ним разноцветными подушками. Рина представляла, как за этим столом Сумико готовит уроки, разложив тетради, как сама она шьет или мастерит костюм для школьного праздника, как они все вместе собираются на семейные обеды. Со временем появится еще один ребенок, и они с Каитаро, уложив детей, будут допоздна сидеть на кухне, просматривая счета и распределяя бюджет.

Короткий коридор вел из гостиной в две спальни и ванную комнату. Рина отделила вход в коридор шелковым нореном[109], сделанным из старинного кимоно, которое купила на блошином рынке Ичора.

Это кимоно входило в приданое невесты, в семье его хранили много лет, но потом оно было повреждено при пожаре, и уцелевшую часть решили продать как отрез ткани. Рина любила блошиные рынки — там можно отыскать удивительные вещи.

Она постаралась сохранить центральную часть кимоно с рисунком на спине и сделала только один вертикальный разрез таким образом, чтобы картина оставалась нетронутой, даже когда норен раздвигают, проходя в глубь квартиры. Сейчас шелковая вышивка переливалась в лучах утреннего солнца. На ней были изображены деревья с широкими, словно раскрытые веера, изумрудными листьями. Над кронами деревьев поднималась золотистая полоска неба, по которому летел клин журавлей, их крылья были выделены штрихами красного, кремового, черного и коричневого цветов. Рине нравилась палитра и то, как норен дополнял и оживлял обстановку гостиной. Покупая в то утро букет в лавке флориста, она старалась подобрать цветы в тон занавеске. Теперь они лежали на комоде, завернутые в коричневую бумагу.

Рина прошла на кухню, принесла невысокую хрустальную вазу, подарок отца на новоселье, и ножницы. Она не обучалась искусству икебаны, но ей нравилось работать с растениями так, как подсказывали вкус и чутье. В многоэтажных домах Эбису женщины собирались целыми этажами для составления цветочных композиций, и каждая хвасталась перед подругами, у какого известного мастера ей посчастливилось обучаться. У Рины никогда не возникало желания присоединиться к ним.

А теперь и вовсе не было необходимости равняться на кого-либо. Рина выбрала зеленые хризантемы на длинных стеблях: каждый лепесток у цветка отчетливо виден и вместе с тем он — часть общего соцветия. К хризантемам хорошо подходили стре-лиции — огненно-красные, как снопы искр с оранжевыми и желтыми вкраплениями. И наконец, ветка пальмы. Прижав ногтем основание ветки, Рина сделала маленький надрез и сняла с нее длинную зеленую полосу, затем еще и еще. Она обвязала ими стебли цветов. Теперь, скрепленный зеленым пояском, букет будет стоять ровно и надежно.

Собрав икебану, Рина поставила цветы в вазу и разгладила ладонями пальмовые листья, чтобы они поднимались вертикально и сразу бросались в глаза на фоне хризантем цвета лайма и оранжевых стрелиций. Получится живое приветствие для Каитаро, когда он вернется домой.

Он ушел рано утром, собираясь весь день фотографировать детей на школьном празднике. Задачей Рины на сегодня было закончить покраску стен в комнате Сумико и прикрепить вдоль потолка бордюр с серебристыми звездами. Сегодня у Суми последний учебный день перед началом весенних каникул. Рина столько запланировала на предстоящую неделю, включая переезд дочери в их новый дом. Ёси уговаривал не торопиться, позволить Сумико подольше пожить у него в Мэгуро, но Рина не намеревалась уступать. Они с Каем и так ждали достаточно долго. Нет, решено: как только комната Суми будет готова, Рина заберет дочь, и они втроем заживут как настоящая семья.

Рина переоделась в старый джинсовый комбинезон, уже кое-где заляпанный розовой красной, и сняла телефонную трубку, чтобы сделать предварительный заказу «Кюбзй». Бзнтодоставят к вечеру, когда Каитаро вернется, и они смогут поужинать вместе. Когда Рина закончила разговор и положила трубку, раздался стук в дверь. Неожиданный стук напугал Рину, она вздрогнула. Здесь, в отличие от ее прежнего дома, не было консьержа. Любой мог подняться в квартиру без предупреждения. Звонок был сломан, и они с Каитаро не успели починить его. Так что у посетителей не оставалось иного выбора, как только стучать. Этого посетителя Рина увидела через дверной глазок как раз в тот момент, когда он снова вскинул кулак, чтобы постучать, и позвал ее по имени.

Она открыла. Увидев ее на пороге, Сато улыбнулся, но улыбка была ненастоящей.

— Что так долго не открываешь?

— А ты что тут делаешь? — не удостоив его ответом, спросила Рина.

— Даже не пригласишь войти, жена?

— Бывшая жена, — буркнула она и отступила в сторону, пропуская его в квартиру.

Она не предложила Сато снять куртку, но он сам скинул ее и бросил на тумбочку возле входной двери. Не разуваясь, Сато прошел в гостиную, остановился, засунув руки в карманы, и окинул взглядом комнату.

— Не совсем то, к чему ты привыкла, верно? — с усмешкой произнес он. — Сама платишь