Она открыла ящик, взяла стопку сложенного белья, перенесла в коробку и на этот раз аккуратно опустила на дно. А потом повернулась к Каитаро и встретилась с болью и отчаянием, застывшими в его глазах.

— Ты защищал себя, — жестко произнесла Рина и снова взялась за веревку. — Я никогда не была с ним настоящей, ты же знаешь. — Внезапно она расхохоталась. — Да, ты знаешь! Потому что настоящей я могла быть только с тобой.

Каитаро сделал шаг ей навстречу. Рина машинально тискала моток веревки, сжимая и разжимая его, словно нахлынувшее горе пульсировало у нее в пальцах.

— А теперь ты перестал быть собой. И все, что было между нами, ненастоящее. — Ее голос упал до шепота. — Я думала, мы честны друг с другом. Всегда и во всем.

— Так и есть, Рина! — умоляюще начал Каитаро.

— Нет! — оборвала его она. — Вы оба не нуждались во мне. Кто я на самом деле? Для тебя, для Сато?

— Мы с ним разные…

— А я просто глупая женщина, которую предали дважды. Женщина, которой все врут. Я не привыкла к такому.

— Рина, Еси и я…

— Не надо! Не говори о моем отце. — Каитаро смотрел на нее. Страдание, написанное у него на лице, обрушилось на Рину с такой силой, что она подалась назад. Рина отступала и отступала, пока не уперлась в край постели. Колени у нее подогнулись, она безвольно опустилась на кровать и уставилась в пространство мимо Каитаро. «Он напуган, — подумала Рина. — Сильно напуган. Но рад, что я не кричу и не скандалю. Его это успокаивает. И вселяет надежду, что все еще можно уладить. Но он ошибается».

Каитаро шагнул к ней. Рина вытянула вперед руку, останавливая его и одновременно отгораживаясь. Она не повышала голоса не потому, что была спокойна, но потому, что чувствовала себя сломленной. Сломленной и слабой, какой была все эти годы. Рина подумала о Сумико. Что сказала бы ее дочь, увидь, во что превратилась ее мать? Рина представила Сумико взрослой, наблюдающей за ней. «Сумико презирала бы меня, — решила Рина. — Я не гожусь на роль матери. Я бросила дочь ради забав с любовником. Я даже не способна отличить ложь от правды». Она вскинула глаза на Каитаро. На этот раз ее лицо пылало от ярости.

— Ты все отнял у меня! — крикнула Рина и швырнула в него мотком веревки. Вслед за веревкой полетели будильник, стоявший на прикроватной тумбочке, и несколько книг.

Каитаро увернулся от снарядов, приблизился к кровати и схватил ее за запястья.

— Перестань, пожалуйста, — мягко произнес он.

— Нет! — завизжала она и пнула его коленом. — Ты уничтожил меня.

— Рина… Рина… — Каитаро вновь и вновь повторял ее имя, не в силах остановиться. Он опрокинул ее на спину и прижал к матрасу. Она продолжала бороться, сопротивляясь его силе и весу. Он пытается подчинить ее. Единственная мысль, которая билась у Рины в сознании: ею снова управляют, снова делают из нее марионетку;

— Я люблю тебя, — шептал Каитаро. — Люблю больше жизни. — Его слова вызвали у Рины новый приступ ярости и заставили сопротивляться еще отчаяннее. Сейчас они оказались совсем близко, нос к носу. Рина чувствовала дыхание Каитаро на своем лице. Ей удалось высвободить одну руку, она ударила его кулаком в грудь.

— Я не знаю тебя! — прокричала она. — И не хочу знать!

Каитаро попытался поймать ее руку, но не успел. Рина с размаху провела ногтями по его щеке, оставив глубокие царапины, моментально налившиеся кровью. Уже второго мужчину за сегодняшнее утро она поранила до крови.

— Ты мне не нужен, — перестав кричать, произнесла Рина, холодно глядя ему в глаза. — Лучше я буду сама по себе.

Он снова сделал движение, чтобы схватить ее за запястье, но Рина ударила его по окровавленной щеке. Внезапно Каитаро закричал, высоко и громко. Это был крик, полный отчаяния и муки, он кричал ей прямо в лицо. Сила и высота этого звука заставили Рину содрогнуться.

Вопль придал ей силы, она в ярости отпихнула его. Каитаро скатился на бок, а Рина вскочила на ноги и бросилась по коридору в гостиную. Каитаро настиг ее на пороге, схватил за лямки комбинезона и рванул на себя. Рина попыталась уцепиться за косяк, но пальцы соскользнули. Каитаро повалил ее на пол. Рина больно ударилась подбородком и прикусила язык. Ощутив вкус крови во рту, она ударила Каитаро ногой и поползла в прихожую, к стоявшему на тумбочке телефону — или, если получилось бы, к входной двери. На миг Рина почувствовала, что ей удалось освободиться, но в следующую секунду Каитаро всей тяжестью навалился на нее и вдавил в пол.

Рина извивалась под ним, не переставая выкрикивать:

— Ты ничтожество! Ничтожество!

Каитаро рывком перевернул ее лицом вверх.

— Ничтожество, но не предатель! — стоя над Риной на коленях, прорычал он.

Одной рукой Каитаро прижимал ее, а другой встряхивал запутавшуюся веревку, намереваясь связать Рине запястья. Пока он сосредоточил внимание на веревке, она извернулась и ударила его коленом в пах. Каитаро охнул от боли и отпрянул. Рина оказалась свободна. Она поползла прочь, понимая, что нужно как можно быстрее выбраться из квартиры, — борьба становилась по-настоящему опасной. Но в тот момент, когда Рина поднялась на четвереньки, пришедший в себя Каитаро накинул веревку ей на шею.

— Прекрати! — закричал он, когда, оказавшись в петле, Рина начала рваться вперед. Задыхаясь и кашляя, она пыталась сдернуть веревку с шеи, чувствуя, как ломает ногти.

— Прекрати!

Теперь Рина впилась в руки Каитаро, царапаясь, как кошка, и раздирая его до крови.

— Послушай! Просто послушай! — просил он. Кровь прилила к ее липу. Она чувствовала жар под кожей. И не могла дышать. Рина пинала и пинала его коленями, а он все туже и туже затягивал петлю. Она пыталась сделать вдох, но воздух не шел в легкие.

— Рина… перестань, пожалуйста… — доносился до нее его умоляющий шепот.

Она ослабела и затихла на полу. Хватка Каитаро тоже ослабла. Он отпустил веревку и повернул голову Рины к себе, так чтобы видеть ее лицо.

Первые несколько вдохов были похожи на всхлипывания. Но затем воздух потек в легкие, и Рина вдохнула всей грудью. Горло саднило, дышать было больно, но она дышала, жизнь вернулась в тело, а вместе с ней вернулись и силы.

— Останься со мной, «— прошептал Каитаро, склоняясь над Риной. Он гладил ее лоб, убирал упавшие на лицо волосы и, отбросив в сторону веревку, осторожно массировал ей шею.

Рина заглянула ему в