обмозговал предложенный план и усмехнулся. Это напомнило ему, как мелкие шишки в соперничающих бандах подчас сговаривались и устраивали показную потасовку, чтобы набить себе цену в глазах вожаков высокого ранга. Секретарь предусмотрительности низко поклонился.

– Мне не хватит слов, чтобы отблагодарить тебя, Джиа. Одна беседа с тобой стоит десяти лет, проведенных в классной комнате.

Императрица хмыкнула:

– Лесть тебе не к лицу, Рин. Если и впрямь претворишь в жизнь этот план, у нас с Куни будет за что тебя поблагодарить. Но естественно, он сработает, только если хранить его в тайне; иначе император не будет так впечатлен заговорами, которые тебе удалось раскрыть, обезвредив злоумышленников.

– Конечно! Конечно! – Рин Кода кивнул, подобно цыпленку, склевывающему рисовое зернышко.

Джиа смотрела ему вслед, и улыбка постепенно меркла на ее лице, словно тень.

Глава 19

Расставания

Пан, четвертый месяц шестого года правления Четырех Безмятежных Морей

Хотя и славно было повидаться со старыми друзьями и вкусить плодов цивилизации, но Луан Цзиа быстро пресытился пирушками. В самом деле, сколько чайных домов можно посетить, прежде чем у тебя иссякнет аппетит? Пришло время Луану покинуть Безупречный город.

Гин пришла к городским воротам проводить его.

– Заглянешь в Нокиду, чтобы провести со мной пару дней?

Он покачал головой.

– Я надеялась, что ты приедешь и мы сможем встретиться… – Взгляд Гин затуманился на миг, но тут же снова стал твердым. – Что ж, у тебя свое путешествие, у меня свое. Как я понимаю, ты отправляешься на север, чтобы подготовиться к поискам бессмертных?

– Да, – кивнул Луан. – Но для начала у меня есть несколько идей, как организовать экспедицию с наименьшими затратами, а для этого потребуется немного поработать.

Он хотел было обнять ее, но не стал. С того самого вечера – праздника в честь сына Мюна Сакри – Гин держалась с ним холодно. Возможно, ее способ притупить боль от расставания состоял в том, чтобы не сближаться изначально. И если уж на то пошло, то разве и он сам не вел себя подобным образом?

Тем не менее Луану непросто было покинуть любимую, не высказав, что у него на душе.

– Будь осторожна, Гин. Ты слишком гордая. Не делай своими врагами тех, кто всегда в фаворе у крубена.

Гин посмотрела на него, прищурившись:

– Ты когда-нибудь замечал за мной стремление уклоняться от боя?

Прежде чем он успел ответить, его вдруг окликнули:

– Учитель!

Обернувшись, Луан увидел, как со стороны города к нему приближается Дзоми Кидосу с сумкой через плечо.

– Я думал, что мы уже попрощались, Мими-тика.

– Разве не сказал Лурусен, что долг ученика провожать учителя первые десять миль каждого путешествия?

Стоявшая рядом Гин пошевелилась и откашлялась.

Дзоми повернулась, словно бы только что обнаружила здесь королеву.

– Ваше величество, я еще прежде намеревалась поблагодарить вас. Мне очень повезло, что принцесса Тэра сумела заручиться вашей помощью в моем деле.

Мадзоти надменно кивнула:

– Не стоит говорить об этом.

– Мне просто интересно, ваше величество. Как удалось ей…

– Я сказала, что не стоит говорить об этом, – перебила ее Гин. – Это понятно?

Дзоми залилась краской и кивнула.

Луан безмолвно наблюдал за этим обменом репликами, пораженный внезапным раздражением Гин. Ее явно задело, что Дзоми, прежде чем обратиться к не имеющему статуса учителю, не поздоровалась сначала с ней, королевой Гэджиры. Самолюбие Гин граничило с гордыней. Луана несколько озадачило то, что эти две женщины знакомы, но он решил не любопытствовать, учитывая явное нежелание Мадзоти обсуждать эту тему.

Она посмотрела на Луана, сделала было попытку заговорить, но передумала и некоторое время хранила молчание.

– Морской анемон не может расти в аквариуме, – сказала она наконец. – Всего тебе хорошего, Луан.

И повернулась, чтобы уйти.

– Ты так и не посмотрела на себя через «Зеркало дурака», Гин! – окликнул ее Луан.

Женщина остановилась.

– Ты называешь меня гордой, так почему бы мне не сравнить себя с зимней сливой? – ответила она, не оборачиваясь. А потом ушла.

– Ты выглядишь печальным, учитель, – заметила Дзоми.

– А, пустяки, – отмахнулся Луан. – Просто думаю, что всем нам следует быть верными своей истинной природе.

Зимняя слива считалась в поэзии спутницей хризантемы. Как хризантема распускалась самой последней перед приходом зимы, бросая вызов смерти, так и зимняя слива первой расцветала по весне, не пряча свой сильный аромат от снега и мороза.

«Ты когда-нибудь замечал за мной стремление уклоняться от боя?»

– Император наконец определился с местом для меня, – сообщила Дзоми.

– Да ну? И что же он решил? – спросил Луан взволнованно.

После завершения Дворцовой экзаменации было много обид и жалоб на выступление Дзоми, и Куни заявил, что ему требуется время, чтобы определиться с назначением.

– Он включил меня в Коллегию адвокатов! – сказала девушка. – Я начну со второго ранга, выше всех новых членов.

– И вполне заслуженно! – Луан был польщен.

«Возвышение Дзоми как нельзя лучше вписывается в планы императора».

Они вдвоем прошагали десять миль, останавливаясь через каждую милю, чтобы отхлебнуть воды из сделанной из тыквы бутылки, лежавшей у Дзоми в сумке. Она рассказывала о своих планах перестроить императорскую политику и перевезти мать в Пан. Луан кивал и смеялся, угадывая намеки на очертания будущего.

– Учитель. – Впервые в голос Дзоми закрались робость и сомнение. Десятимильный отрезок заканчивался, и это был для нее последний шанс задать свой вопрос. – Что, если я признаюсь тебе, что совершила нечто ужасное, поступок, который заставит всех относиться ко мне совершенно иначе?

Луан внимательно посмотрел на нее:

– Однажды я дал королю совет нарушить мирный договор, из-за чего тысячи людей погибли – ради спасения в перспективе сотен тысяч жизней. Однажды император предал лучшего друга, чтобы обеспечить Дара лучшее будущее, поставив долг правителя выше личной чести. Давай оставим прошлое прошлому, Мими-тика, и будем строить грядущее, которое станет итогом твоего стремления быть лучше.

Дзоми тщательно обдумала его совет, а потом кивнула и поклонилась.

– Учитель, продолжай отыскивать клады всюду, куда бы ты ни пошел.

Луан осушил кружку, перевернул ее, показывая, что она пуста, поклонился Дзоми в ответ и ушел, не сказав больше ни слова.

«Пусть старые герои растворятся в историях и песнях; переделывать мир предстоит новым героям».

* * *

– Брат, я рада, что нам выпала возможность поболтать до твоего отъезда, – сказала Джиа, поднимая кубок со сливовым вином. Она уселась в удобной позе геюпа, вольготно подобрав под себя ноги. – Императорской семье так редко доводится собираться вместе.

Сидевший напротив невестки Кадо Гару поднял в ответ кубок. Он сохранял формальную мипа рари, хотя и заметно нервничал.

– Я польщен приглашением, сестра.