его облегчению, императрица не стала спрашивать про исчезнувшие растения. Она прервала работу и поприветствовала секретаря предусмотрительности небрежным поклоном, как если бы они повстречались где-нибудь в таверне в Дзуди.

– Мы все так заняты, что нет даже времени поболтать, как в старые добрые времена. Кстати, я тут составила новые пилюли, которые, мне кажется, тебе понравятся. – Джиа выдвинула один из ящичков в стеллаже, достала несколько бумажных кулечков и подала их Рину. – Первые хороши в холодные ночи. Они отгоняют холод и дают быстрый приток сил. Знаю, что император сильно загружает тебя работой и зачастую ты допоздна остаешься на ногах. Вторые помогают уснуть и навевают спокойные, красочные сны – мне известно, что ты любишь счастливые травки. – Тут Кода покраснел, но Джиа продолжила: – А вот этот последний пакетик… Ну, скажем так: когда будешь в следующий раз с женщиной, попробуй их. Уверена, что вы оба их оцените.

Она улыбнулась ему и вернулась к ступке и пестику.

Лицо у Рина стало пунцовым. Он выдавил несколько слов благодарности и убрал кулечки. Кода не женился и не обзавелся детьми, вместо этого полностью посвятив себя службе императорской семье. Он понимал, что отнюдь не является самым талантливым среди советников Куни, а пост свой получил в значительной степени благодаря тому, что вырос вместе с ним. Ну и еще потому, что умел гибко трактовать законы и делать вещи, в которых император был заинтересован, но при этом не желал иметь с ними ничего общего. Рин всегда испытывал легкое беспокойство, как бы Куни в конце концов не отвернулся от него, и расположение Джиа согрело его сердце.

– Хорошо ли идут дела у «предусмотрительных»? – как бы невзначай осведомилась императрица.

– Все прекрасно, – заверил ее Рин. – В империи царят мир и покой. Разумеется, всегда найдутся недовольные старые аристократы и служившие при Гегемоне ветераны, которые жалуются на свою тяжкую долю, но нет ничего такого, из-за чего Куни стоило бы беспокоиться.

– Если так, то, как я понимаю, ваша служба не ввергает имперскую казну в особые расходы? И тебе не требуется нанимать много людей?

– Это верно, – заявил Кода с гордостью в голосе. – Я даже просил о сокращении нашего бюджета.

Ему хотелось донести до Джиа, что, пусть он до сих пор связан с миром организованной преступности и извлекает из этого небольшую прибыль – по большей части благодаря тому, что не внедряет шпионов в некоторые банды, чьи главари предоставляют ему в обмен необходимые сведения, а также дают взятки, – но из Куни деньги не вытягивает.

Императрица хмыкнула:

– Рин, ты бываешь честен сверх всякого разумения. Разве тебе не известны основополагающие правила бюрократических маневров?

– Я… э-э-э… – Он сконфузился. – Я не уверен, что понял.

– Дзато Рути постоянно жалуется Куни на объем работы, связанный с безупречным проведением экзаменаций, и поэтому каждый год получает все более внушительный бюджет и нанимает все больше своих друзей и учеников. Кого Йелу приходит к императору то с одной новой схемой, то с другой и в результате постоянно расширяет свой штат и занимает новые помещения. Члены Коллегии адвокатов неизменно предлагают новые способы помочь в управлении государством и составляют все более развернутые критические отзывы, благодаря чему их допускают к рассмотрению новых видов петиций и больше платят за исследования. Даже генералы и награжденные фьефами аристократы норовят описать – порой явно сгущая краски – разгул пиратов и разбойников на их территориях, чтобы оправдать увеличение численности своей армии и флота. Если ты не будешь постоянно находить для себя важных дел, то как, интересно, рассчитываешь сохранить государственный пост? Велика ли нужда держать секретаря предусмотрительности, если в Дара нет никаких мятежей и заговоров против императора?

Рин растрогался еще сильнее. Джиа вела себя как старшая сестра, заботящаяся о его интересах и понимающая, что бедняге не под силу тягаться с умными людьми вроде Гин Мадзоти или Кого Йелу.

– Так… так, значит, мне стоит говорить Куни, что… что якобы есть много недовольных, затевающих бунты, вроде тех кашима и сторонников культа Гегемона, и просить об увеличении бюджета?

Джиа даже не повернулась, продолжая постукивать пестиком в ступке, и этот ритмичный звук сопровождал ее дальнейшую речь.

– Ну, одними лишь преувеличениями многого не добьешься. Закон бюрократической жизни заключается в том, что государственные фонды ограниченны, а все ведомства соревнуются между собой, причем каждое норовит расширить свою империю. Чтобы на самом деле упрочить свои позиции, тебе следует предъявить Куни впечатляющие результаты.

– Но… каким образом? В Дара царит мир. Недовольные будут всегда, но таких, кто настроен достаточно серьезно, чтобы поднять бунт, можно по пальцам пересчитать.

Императрица остановилась и с интересом посмотрела на собеседника.

– Если мятежников нет, то почему бы тебе… самому не создать нескольких?

– Что? – Рин не был уверен, что не ослышался.

– На самом деле есть немало смутьянов, кому не по душе это мирное время, – сказала Джиа, и теперь на лице ее больше не было улыбки. – Но они не переходят к решительным действиям, потому что у них нет средств, оружия и людей. Допустим, тебе удастся снабдить недовольных оружием, деньгами и разжечь огонь амбиций в их сердцах. Не думаешь ли ты, что со временем сможешь сообщить императору о масштабном заговоре и убедить его в необходимости дальнейшего существования твоего департамента?

– Но зачем мне поощрять заговор против Куни?

– Не поощрять, – возразила Джиа. – Дело обстоит не совсем так. – Она протянула руку и сняла какой-то листок, сушившийся на одной из натянутых поперек сарая веревок. – Знаешь, что это такое?

Рин посмотрел на лист. Он был тонкий и сморщенный, а по форме напоминал осьминога. Секретарь предусмотрительности покачал головой.

– Это растение называют сточником, оно распространено в Гэджире. Народ в Гэджире предприимчивый, и многие землевладельцы строят ремесленные мастерские, чтобы увеличить свой доход. Используемые там красители, кислоты и отбеливатели отравляют почву. Позже, если хозяева хотят вернуть земли в оборот, они сажают на них сточник. Это растение охотно поглощает из грунта соли и ядовитые вещества, впитывая их в себя и таким образом защищаясь от травоядных животных. Потом крестьяне срезают сточник, сжигают листья и выбрасывают пепел. Несколько подобных циклов очищают почву, и она вновь становится пригодной для земледелия. Ты понимаешь, о чем я говорю, Рин?

Он лихорадочно пытался уяснить смысл смутных намеков Джиа.

– Ты хочешь сказать… что, снабдив неблагонадежных лиц деньгами и оружием, я заставлю их проявить себя, и таким образом можно будет вытянуть яд, загрязняющий почву империи.

Она кивнула:

– И, раскрыв эти заговоры, ты заслужишь вечную благодарность Куни и добьешься увеличения бюджета.

Кода