– Нет. Не только ты.

Рэнсом издает горловой звук.

– Хм, понятно. Полагаю, там был Мэлис. Между вами двумя жесткое напряжение, хотя он и пытается это отрицать.

В голове звучат слова Рэнсома, сказанные прошлым вечером, когда он просил Мэлиса просто признать, что тот хочет меня. И когда реальные воспоминания о нашем поцелуе смешиваются с воспоминаниями из сна, сердце начинает отбивать жуткий ритм. Все это никоим образом не помогает остудить возбуждение, которое все еще бурлит где-то в недрах моего живота, и я сжимаю бедра.

– Вик тоже был там? – с любопытством спрашивает Рэнсом, и я, густо покраснев, снова киваю.

В какой-то момент я задаюсь вопросом, не расстроился ли он из-за того, что мне снились его братья, но затем он издает стон, звучащий почти страдальчески.

– Черт, малышка. Из-за тебя мне ужас как трудно держать руки при себе.

От этих слов у меня внутри все переворачивается, и когда я заговариваю, голос звучит тихо и немного неуверенно. Но я хочу знать.

– А почему ты держишь руки при себе? – спрашиваюя. – Почему никто из вас до сих пор не притронулся ко мне? Ты ведь можешь в любой момент взять у меня все, что захочешь. Мы все это знаем, – фыркаю я, и в моем голосе слышится горечь.

– В каком смысле? – с негодованием спрашивает Рэнсом.

– В таком, что, по-видимому, на данный момент я вроде как трофей. Единственные мужчины, которые когда-либо хотели меня, делали это только из-за моей дурацкой девственной плевы. Николай, Колин, Карл. Всем им нужна была только моя девственность, и они были бы счастливы взять ее силой, если бы пришлось. Карл согласился сохранить мою тайну, только если я предложу ему секс взамен.

– Так. – Тон Рэнсома становится жестким. – Надеюсь, что из всех гребаных людей на земле ты не сравниваешь меня со своим бывшим боссом. Это оскорбительно. Он был отбросом.

Я открываю рот, хочу сказать, что я вовсе не это имела в виду, но он продолжает говорить:

– Я так не поступаю, малышка. Я никогда не брал женщину силой и никогда не возьму. – Его голос меняется, становясь низким и дразнящим. От этого звука у меня по спине пробегают мурашки, а после он добавляет: – Я бы не стал трахать тебя, если бы ты этого не захотела. Но, держу пари, я мог бы заставить тебя молить меня об этом в считанные секунды.

Я слегка поворачиваюсь на кровати. Сердце бьется так сильно, что, кажется, вот-вот пробьет грудную клетку и выпрыгнет на матрас. Мне страшно, отрицать бесполезно. Я боюсь того, что он говорит, но обещание, звучащее в его голосе, взывает и ко мне. Рэнсом говорит искренне, и уверенность в том, что он может заставить меня умолять о нем, вызывает во мне дрожь желания, слишком сильную, чтобы ее игнорировать.

Теперь Рэнсом видит мое лицо, его глаза жадно рассматривают меня. Наверное, ему нравится то, что он видит в глубине моих глаз, поскольку он улыбается.

– Закрой глаза, – шепчет Рэнсом, и мне кажется, что его голос почти ласкает меня, когда он произносит эти слова.

Я хмурюсь, а сердце нервно бьется.

– Но ты сказал…

Он усмехается.

– Я не собираюсь трахать тебя, ангел. Просто помогу тебе. Хорошо?

– Хорошо.

– Тогда закрой глаза.

Тихо выдохнув, я позволяю своим векам закрыться. Рэнсом нежно кладет руку мне на плечо, переворачивая меня на спину.

– Подумай о своем сне, – шепчет он.

Я делаю то, что он говорит. Это несложно. Все образы до сих пор на поверхности.

Я думаю о грубых подушечках пальцев Рэнсома и о том, как легко они находили мои самые чувствительные места. И тут, будто мой сон воплощается в реальность, его рука скользит ко мне в пижамные штаны, и я с шипением выдыхаю.

Сначала он просто ласкает меня через трусики, проводя хлопком по твердому бугорку клитора. Это приятно, но недостаточно, чтобы хотя бы приблизиться к удовлетворению моей внутренней потребности. Хотя от трения огонь разгорается сильнее, и я прижимаюсь к Рэнсому, тяжело дыша.

– Ш-ш-ш, – бормочет Рэнсом, и его голос звучит немного грубее, чем раньше. – Продолжай думать. Думай о том, что я с тобой делал. Я определенно думаю обо всем, что мог бы сделать с тобой прямо сейчас.

Я сильно прикусываю губу и раздвигаю ноги чуть шире, как будто это заставит его дать мне то, что я хочу. Но у него явно больше самообладания, чем у меня. Он продолжает тереть меня через трусики, медленно и целенаправленно возбуждая, пока желание внутри меня не переходит в отчаяние, которое заставляет скулить и извиваться на кровати.

Рэнсом тихонько посмеивается, но в конце концов поддается. Его пальцы проникают в мои трусики, и первое же прикосновение его пальцев к клитору заставляет меня издать сдавленный звук.

Ощущение такое же, как и во сне, но в тысячу раз сильнее, поскольку оно реально. Его пальцы грубые, но, похоже, они точно знают, где меня коснуться. Он медленно поглаживает меня, круговыми движениями обводя клитор, и я стону, слегка выгибаясь на кровати.

– Такая чувствительная, – выдыхает он. – Обожаю это в тебе. Мне нравится, что ты так сильно все чувствуешь.

– Пожалуйста, – выдыхаю я. – Рэнсом, пожалуйста.

Он стонет, двигая пальцами чуть быстрее.

– Это нечестно, ангел. От того, как ты произносишь мое имя, мне хочется отдать тебе все. Все, что ты захочешь.

Пока Рэнсом говорит, его пальцы опускаются все ниже, обводя мое влажное влагалище. Одно только ощущение того, как он прикасается ко мне там, заставляет меня вскрикнуть, и я сильно прикусываю губу, пытаясь заглушить звуки.

Даже с закрытыми глазами я чувствую на себе его пристальный взгляд. Он наблюдает, впитывает. И хотя я знаю, что Мэлиса и Виктора здесь нет, мне кажется, что, когда я слишком много думаю о них, их воображаемые «я» встают у стены и смотрят, как их брат разрывает меня на части.

– Боже мой, – стону я. – Я… Рэнсом, я не могу…

Я больше не могу произносить полноценные предложения, настолько я под гнетом наслаждения. Оно переполняет меня, разгорается внизу живота и выплескивается наружу, перекрывая все остальное.

– Кончишь для меня, детка? – спрашивает Рэнсом, когда его пальцы снова находят мой набухший клитор.

Я бешено киваю, не в силах вымолвить ни слова.

– Хорошо. – Его голос становится еще ниже. – Тогда открой глаза. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, пока кончаешь.

Я распахиваю глаза и сразу же нахожу его