Но на следующий день, ранним утром, генерал получил письмо от Тулуз-Лотрека.

Николай просил прощения за вчерашнее, хотя приступы редкой болезни, которая поселилась в его организме вот уже несколько лет, не спрашивают разрешения. Русский умолял своего итальянского друга не навещать его в течение нескольких дней, потому что во время приступов он может быть заразным. Но как только все пройдет, он тут же примчится, чтобы закончить важное для обоих дело.

Генерал, не медля, написал ответ.

Пусть его дорогой друг не думает о делах. Сейчас ему важно поправиться. Если понадобится врач, к его услугам лучшие доктора Рима.

Корнет поблагодарил его в следующем письме и больше не писал.

У Абруццио не было причин не доверять русскому другу, и он больше месяца терпеливо ждал от него вестей.

Когда же генерал, обеспокоенный молчанием, решил все же навестить графа и приехал в гостиницу, удивленный портье объявил ему, что господин Тулуз-Лотрек выехал несколько недель назад.

Глава 47

Монте-Карло, 1883 г.

Покинув Рим с приличной суммой в кармане, Николай отправился в Монте-Карло. Мысли о рулетке мучили его, не давали покоя. Сколько месяцев он уже не видел ее колеса!

Не успев поселиться в гостинице, корнет тут же бросился по знакомой, проторенной дороге и сделал большую ставку, гладя мешочек с бриллиантами, с которым не расставался.

Потом Николай не мог объяснить, почему удача отвернулась от него сразу, не показав даже кончик своего хвоста.

День за днем корнет проигрывал итальянские деньги, но не останавливался, пока не остался без гроша.

Усталый, разбитый, он вернулся в номер, соображая, сколько дней может продержаться на рогаликах с кофе. Через полмесяца хозяин гостиницы выкинет его. Нужно было срочно что-то придумывать.

Савин вытащил из кармана заветный мешочек и бросил его на стол, точно попав на свежие газеты, которые портье всегда заносил постояльцам.

Руки корнета затряслись. Он увидел в этом знак судьбы. Почти год назад, тоже в гостинице, газеты помогли ему провернуть неплохую аферу.

Побледнев, Николай открыл первую попавшуюся, еще пахнувшую типографской краской, и жадно стал читать. Он слышал, что в последнее время в Европе интересовались разными открытиями. Шлиман открыл Трою, археологи постоянно вели какие-то раскопки.

План нового масштабного дела родился моментально.

Николай бросил стопку газет на диван, накинул пальто и бросился на улицу.

Портье удивленно посмотрел на странного русского, но ничего не сказал.

Савин твердо шел по узким улочкам Монте-Карло, вспомнив о том, как они гуляли здесь когда-то с Мадлен.

Ох, Мадлен, Мадлен, где ты сейчас? Корнет не видел ее больше года, они расстались, потому что молодая женщина не выдержала постоянных переездов и лишений, и он не держал на нее зла. Будь счастлива, Мадлен.

Николай свернул в квартал, где жили не миллионеры, а обычные люди, и заметил стайку бедно одетых подростков. Один, лет двенадцати, смуглолицый, явно мулат, привлек его внимание.

Корнет подошел к нему и ухватил за лацкан грязного пальтишки:

– Денег хочешь заработать?

Мальчишка гримасничал чумазым личиком.

– А что делать, дядя?

Савин тряхнул его:

– Какое тебе дело – что надо? Хочешь или не хочешь?

Паренек подмигнул своим товарищам, с завистью смотревшим на него:

– Ну ладно. Пойдем.

Николай повел его в гостиницу, по дороге благоразумно вспомнив, что деньги нужны сегодня и сейчас, если он хочет начать новое