Скупые сведения, собранные в архивах, не дают возможности раскрыть тайну до конца. Одни утверждают, что на самом деле Тома звали Герберт Юнг, что он был немцем и хорошо замаскированным агентом гитлеровской разведки, опытным провокатором, действовавшим в польских подпольных организациях. Последнее не подлежит сомнению.

Другие свидетели говорят, что его звали Ежи Аугустыняк. Третьи знали его как Калиновского. Какая версия верна? Впрочем, такое ли уж большое значение имеет фамилия?

Имя Тома стало известно с конца лета 1944 года. Он всегда участвовал в самых темных операциях фашистской разведки. Во время концентрации отрядов, входящих в состав Свентокшиской бригады, Том появился под Кельцами у Богуна. Он сотрудничал с группой, называемой «разведка К», которая занималась в НСЗ операциями — о них не знали даже многие руководители организации — по раскрытию и уничтожению левых сил и ликвидации демократических деятелей. Для этих целей использовались отряды «специального действия», почти не скрывавшие своего сотрудничества с гестапо.

Том действовал и в Ченстохове, где организовал великолепно замаскированную явку «специальной группы-2» отдела главного командования НСЗ. Здесь он, однако, выступал под другой личиной, его кличка была Густав.

Даже ближайшие соседи не догадывались, что находится в незаметном одиноко стоящем домике на Ясногурской улице в Ченстохове. Табличка с названием фирмы «Тифбаугезельшафт» создавала впечатление, что здесь находится какая-то горностроительная организация. Если бы даже кто-то случайно навестил «предприятие» в поисках работы, у него не было бы повода считать, что он попал не по адресу. Комната, в которой оказывался посетитель, была обставлена как обычная канцелярия. Там даже сидела «секретарша» и отваживала непрошеных клиентов. В этом хорошо законспирированном доме было несколько комнат и подвал, приспособленный под тюремные камеры. В доме происходили тайные встречи с офицерами гестапо, здесь обсуждались планы провокационных операций, сюда под покровом ночи привозили похищенных членов антифашистского подполья, которые позже бесследно исчезали, ликвидированные людьми Тома, или отправлялись в тюрьму зихерхайтсполицай[75].

Группа Тома была хорошо засекречена. Намеченные жертвы похищались чаще всего ночью и увозились в неизвестном направлении. Поэтому трудно восстановить полный список совершенных преступлений. В подвале на Ясногурской улице были ликвидированы деятели Польской рабочей партии Пелчиньская, Вонсек, Оссовецкая, трупы убитых были закопаны в саду возле дома — резиденции Густава. Именно он отдал приказ ликвидировать члена ПРП Тадеуша Сегальского, а также дважды совершал покушение на активиста крестьянской партии Домб-Коцёла. Он сотрудничал и с высокопоставленным деятелем НСЗ шефом 2-го отдела гестапо Отмаром Вавжковичем по кличке Олесь, который в свою очередь действовал рука об руку с шефом гестапо Радомского округа Паулем Фуксом. Известно, что тот же Вавжкович инсценировал в Кракове якобы случайную смерть своего предшественника, бывшего шефа разведки НСЗ Хуберта, который сопротивлялся столь явному сотрудничеству с гестапо. Вавжкович содействовал и таинственным убийствам Людвика Видершаля, профессора Марцелия Хандельсмана, Галины Крахельской, Маковецкого…

Всюду, где подчиненные Богуну отряды Свентокшиской бригады нападали на партизанские отряды Гвардии Людовой и Армии Людовой или совершали карательные акции в селах, присутствовал Том, он был за кулисами каждой операции и забирал наиболее важных пленных, которые вслед за этим исчезали бесследно.

Много лет тому назад я как офицер польской контрразведки вместе с моими коллегами посвятил немало времени и сил поискам Тома. Мы шли по следу преступника, открывали все новые и новые его зверства, разговаривали с десятками людей, перелистали тысячи страниц архивов времен оккупации и более поздних, немало было оперативной работы, но нам не удалось найти Тома, он же Густав, он же Герберт Юнг. Он сбежал из Польши, когда Восточный фронт стал приближаться к Берлину. Следы вели на Запад…

Но в 1956 году, поздней осенью, мы еще раз вернулись к этому делу. Первая информация предвещала сенсацию. В органы безопасности в Катовицах явился некий Эрик Бурчик.

— Я был переводчиком в гестапо в Ченстохове, — заявил он. Проверили. Действительно, эта фамилия фигурировала в списке. После освобождения Бурчик как сквозь землю провалился. Считалось, что он погиб. Через несколько лет поиски его были прекращены. Тем временем Бурчик на «накопленные» во время оккупации средства одиннадцать лет укрывался в Забже и не высовывал носа из квартиры своих дальних родственников. Мнимая вдова гестаповца все это время жила одна и старательно поддерживала версию о гибели мужа в последние дни войны.

Эрик Бурчик дал подробные показания о своей работе во 2-м отделе ченстоховского гестапо. Он рассказал о совещаниях у гауптшарфюрера Кёнига, о тайной инструкции сотрудничать с НСЗ с целью раскрытия и ликвидации врагов фашизма, о том, что гестапо передавало НСЗ фамилии «установленных» коммунистов. Он даже припомнил некоторые подробности, рассказал, как из гестаповской тюрьмы выпустили арестованного члена НСЗ, который совершил нападение на ювелира. Шеф гестапо — видимо, благодаря вмешательству Тома — приказал освободить энсеэзовца, а для того чтобы замести следы, арестовали ограбленного ювелира. Эрик Бурчик знал также о тайных встречах на Ясногурской улице, но Тома сам не видел и не мог сказать о нем больше, чем мы тогда уже знали.

В декабре 1944 года каждый день приносил новые события. На Восточном фронте наступали советские войска. Все ближе грохотали орудия. Эхо артиллерийских залпов предвещало скорое освобождение. Красная Армия приступила к форсированию Вислы. Партизанские отряды движения Сопротивления на Келецкой земле поднялись на последний бой с гитлеровским агрессором, другие направлялись на восток, чтобы с оружием в руках пробиться через фронт, к свободе и соединиться с наступающими армиями.

Для Богуна слово «свобода» означало совсем другое. Штаб бригады был охвачен тревогой, страхом перед неминуемым возмездием за содеянные преступления. На что он мог рассчитывать перед лицом краха третьего рейха? На то, что удастся скрыть тайные убийства? Но стоит лишь вспомнить нападение на группу Армии Людовой в Жомбеце, засаду и массовое убийство партизан из отряда имени Бартоша Гловацкого, партизан Тадека Бялого и советских — Ивана Ивановича… Ключевск — переговоры Рыси с гестапо… массовые карательные акции… операции «специальной группы» Тома… «Тифбау»… Ченстохов…

Как избежать встречи с наступающими советскими и польскими войсками? На счету был каждый день. Единственное спасение от возмездия — бегство. Разведка НСЗ лихорадочно приступила к реализации плана эвакуации.

Был объявлен сигнал тревоги для всех отрядов НСЗ. Бригада концентрировалась в Мацеёве. В последнюю новогоднюю ночь на польской земле Богун отдал приказ отступать. Наступил решительный момент. Каждый задавал себе вопрос: остаться или покинуть родину? Те, кто до сих пор понятия не имел, кому служит Богун, почувствовали себя обманутыми. В отрядах все громче говорили о предательстве командования. Ширилось дезертирство. Люди исчезали поодиночке, целые взводы отказывались подчиняться. Личный состав