переливающихся ниточек. Ниточки обрисовывали очертания аватара. Хотя бывший любимый помощник сейчас не функционировал и не мог самостоятельно проецировать своё изображение, Мария отыскала стационарную дубль-программу и запустила её на своем трансляторе. Поэтому аватар светился сейчас рядом с редакторским экраном. Но был похож, если честно, на безжизненную куклу. И всё равно Маша представляла, что это вовсе не оболочка, а её помощник, пусть и в таком виде. И он что-то понимает. Вся информация, поступающая извне, продолжает записываться в его электронную память. Бывает ли у автаров летаргический сон?

Мария скосила взгляд. Не дрогнуло ли случаем электронное веко? Не шевельнулся ли механический сустав?

Девушка вспомнила, что в древности существовал такой магический ритуал. С использованием куклы Вуду. И она подумала, что сейчас занимается чем-то вроде этого. Нашла себе воображаемого собеседника и делится с ним самым сокровенным. Хотя все анализы и основные жизненные показания у неё в норме. Регулярное обследование она проходит по расписанию, даже без дополнительного напоминания. Потому что напоминать некому. Раньше это делала её кукла Вуду, благодаря заложенной в ней программе СУПЕР. Сейчас Маша должна разбираться со всем сама.

«Странное дело, — подумала Мария, бессмысленно водя стилом по экрану, — со стороны всё кажется вполне обычным. Я веду привычный образ жизни. Я разговариваю с друзьями. С коллегами. С родителями. Но не ощущаю никакого удовлетворения от этого. Я словно отгорожена ото всех прозрачной оболочкой. Как в коконе.

Я написала первую часть новой книги. Первую из трех. Это много или мало? Получилась она или нет? Судьи кто? Восторги Влада, который вероломно прочитал одну главу, не в счет. Стоит ли показать текст Ариэль? Даже представить жутко её реакцию. Любую. Любая реакция Арины будет сильнейшим стрессом. Потому что я буду себя дополнительно накручивать и сомневаться».

— Чего же проще, просто не показывай ей ничего, — сказал в воображении Маши аватар, колыхнувшись проекцией. — Придёт время, когда эту книгу прочитают все.

— Тебе легко говорить, — мысленно ответила ему Мария. — У тебя нет полутонов в рассуждениях. Ты прямолинеен. Слишком уж горьким может быть окончательное разочарование.

— Творцу не нужны подсказки, — сообщил аватар. — На то он и Творец.

— Э-хе-хех, — вздохнула Маша.

«А что, если всему виной трансморфинг? — вдруг мелькнуло в сознании. — Не может же пройти бесследно преобразование в другого человека. Плюс еще и обратный процесс. Вдруг они что-то перестроили в моей голове? Непреднамеренно. Случайно. Побочный эффект. Что, если я это уже не я?!».

Маша щелкнула по экрану и вызвала изображение Ариэль. Её лицо крупным планом. Арина смотрела на Марию открыто и, по обыкновению, чуть-чуть насмешливо.

«Чудесно, — подумала Маша, всматриваясь в бездонные зрачки девушки с экрана, которые словно гипнотизировали её. — Просто великолепно. Веду беседу с куклой Вуду и цифровой копией подруги. Дальше ехать некуда».

Пикнул звоночек входящей связи, и Мария вздрогнула от неожиданности, с неохотой выходя из странного транса.

— Нужен совет, — сказал Влад, вместо приветствия, высвечиваясь на проекции смарт-браслета.

— Тоже решил написать книгу? — угрюмо поинтересовалась Маша, окончательно стряхивая с себя оцепенение.

— Нет, с этим мне пока рановато, — засмеялся Влад, однако взгляд у него продолжал оставаться тревожным. — Я буду писать мемуары, когда доживу до ста. Не раньше. Зато материала будет предостаточно.

— Жаль. А то в клане Творцов освободится, возможно, скоро одно место.

— Машуня, перестань. А то такое впечатление, что тебе уже стукнули эти самые сто лет.

— Даже если так, я еще бойкая старушенция.

— Не сомневаюсь. А главное — рассудительная… Так вот, кроме шуток. Я тебе сейчас раскрываю гостайну, но иду на это сознательно. Мне предложили быть своеобразным эмиссаром в переговорах с западом в разрезе сотрудничества по системам искусственного интеллекта. А я, если честно, сомневаюсь.

— На тебя не похоже.

— Согласен. Но дело не в боязни ответственности или чего-то подобного. Дел и тут много. Безопасность стратегических объектов. «Лазарь». Строев. Громила что-то там нарыл по своим делам. Ариэль к нему подключилась уже в расследовании.

— Ариэль? — Маша вскинула глаза.

— Ты не знала? Она временно приписана к институту Восстановления СУПЕР.

— Забавно, — произнесла Мария отстранённо и без всякого выражения.

— Так вот, — Влад сделал вид, что не заметил реплики. — Дел просто невпроворот, и я…

— Еще и одна знакомая ведёт себя странно, да? Боишься меня оставить без своей опеки?

— Если ты о том инциденте с браконьерами, то руководство вошло в положение и…

— Спасибо твоему руководству.

— Маша. Послушай, я не хочу быть твоей нянькой и постоянно успокаивать. Ты должна собраться. Где та самая жизнерадостная девчонка? Талантливая, ловкая, смелая. С горящими глазами?

— Ты не поверишь, но она умело маскируется в меланхоличную, ворчливую личность с депрессивными наклонностями.

— Ну если эта личность всё это осознает, то не все потеряно.

— Так в чем тебе нужен совет?

— Соглашаться или нет.

— Ты сам прекрасно знаешь ответ. А личность уж как-нибудь здесь сама разберется.

— Это точно?

— Точнее не бывает.

— Отлично, — воодушевленно заметил Влад. — Ты очень талантливый писатель, Маша. Ты просто гений.

— Ладно, ладно, проехали.

— Ты это учти, — Исаев кивнул головой. — Тогда до скорого. Аринке, как увидишь её, передавай от меня привет!

— Передам… — тихо ответила Маша, и когда Влад отключился, еще несколько минут, молча, смотрела на изображение подруги, занятая своими мыслями.

* * *

Маша никогда не была трусихой. Несмотря на свою миниатюрность, она мало чего боялась. Взять хотя бы ту самую историю, когда ей было 8 лет от роду, и они поехали с родителями на загородный пикник. Маленькая Манюня первой заметила «подкрадывающуюся» к их лагерю змею, схватила её поперек скользкого туловища и забросила за ближайшие кусты. И пускай это был всего лишь безобидный уж, но ведь Маша-то об этом еще не знала!

Но её внешняя смелость была только одной стороной медали. Куда сложнее было оставаться храброй внутренне, психологически. Нельзя сказать, что Мария была самоедкой. Но как любой творческий человек, а тем более Творец, она обязана была заниматься самоанализом. И вот тут, в глубине своей души, оставаться смелой было намного труднее.

Она не пребывала относительно себя в застенчивой неизвестности. Нет. Она прекрасно осознавала, что с ней происходит что-то не то. Иногда ей было неловко перед ребятами за свои выходки, но она не всегда могла остановиться, сдержаться. Особенно в последнее время. Казалось бы, что такое нестабильное эмоциональное состояние должно было закончиться с возвращением Арины. Да и сама Маша на это очень надеялась. Но… Ариэль действительно успокоила некоторые душевные струны, но тревожно завибрировали другие, и Мария даже себе не могла ответить, какое состояние хуже.

Одно было для нее очевидно — что-то с ней не