— Тогда, может быть, я становлюсь им. Может быть, я действительно…

— Если ты снова скажешь, что ты проклят, я ударю тебя.

Я вздохнул. Виви любила меня, поэтому она пыталась меня успокоить. Но я этого не заслужил.

— Мо, — сказала она. — Ты сказал, что она ушла. Так что даже если ты был ужасен с ней, она не просто приняла это. Вместо этого она оставила тебя. Чувствуешь разницу? Она не позволит тебе превратиться в Дона Геро. И ты знаешь, что это значит?

Я взглянул на нее.

— Что?

— Это значит, что ты не можешь ее отпустить. Ты должен ее вернуть.

Вернуть ее? Невозможно. Я даже не знаю, как. — Я пришел сюда поговорить о тебе и Федерико, а не о моем браке.

Она подняла подбородок. — Больше нечего обо мне обсуждать. Ты позволишь Федерико и мне жить своей жизнью.

— Ты беременна?

Она толкнула меня в плечо. — Это все, что ты вынес из того, что я сказала? Нет, я не беременна. Мы пользуемся презервативами.

Я нахмурился. Мне не хотелось думать о том, что моя сестра занимается сексом.

— Как ты будешь себя содержать?

— Я не знаю, но мы с Федерико разберемся. Может быть, мы останемся здесь. Может быть, мы переедем в Париж. Что бы мы ни делали, это будет на наших условиях.

Я не упустил из виду, что Эмма предсказала это.

Может быть, она хочет жизни для себя, где ее не запирают».

Но я не послушал. А теперь моя сестра вышла замуж и уезжает от меня.

У меня перехватило горло, и я выдавила:

— Все, чего я когда-либо хотел, — это защитить тебя.

Вивиана наклонилась вперед и обвила руками мою шею.

— И я благодарна тебе за это. Я бы никогда не выжила без тебя. — Я прижала ее к себе, и мы оставались так долго, прежде чем она сказала:

— Пора меня отпустить.

Какой у меня был выбор? Я мог бы затащить ее обратно в Мирабеллу или в особняк и спрятать, но она никогда бы мне этого не простила.

Всю свою жизнь я ставил сестру на первое место, так почему же мне теперь останавливаться?

— Я не хочу, — тихо сказал я. — Но, может быть, ты права. Может быть, тебе нужно выбрать.

Я почувствовал, как она обмякла, ее облегчение было очевидным.

— Спасибо, Mo.

Я поцеловал ее в лоб.

— Будь счастлива, Виви. И ты всегда будешь моей семьей.

— Я свяжусь с тобой, как только мы где-нибудь обоснуемся.

— Ti voglio bene, cara mia. (Я люблю тебя, моя дорогая).

— Ti voglio bene, fratello. (Я тоже тебя люблю, брат)

Когда она отодвинулась, по ее щеке скатилась слеза, и я смахнул ее большим пальцем.

— Могу ли я все еще ударить Федерико? Хоть разок?

Она рассмеялась, как я и предполагал, и вытерла глаза.

— Не смей. Мне нравится, как у него выглядят зубы.

Больше нечего было сказать. Мы встали и обнялись еще раз. Мое тело было пустым, опустошенным и изнуренным. Сегодня я потерял двух самых важных людей в своей жизни. Больше никого не было.

Вивиана схватила меня за руку, прежде чем я ушел.

— Иди и верни ее, — сказала она. — Борись за ее прощение. Иначе будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— У меня и так уже так много сожалений. Что еще? — Я поцеловал ее в щеки, затем вышел на улицу. Солнце было высоко и жарко, но я не чувствовал абсолютно ничего.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ

Эмма

Ожидалось, что самолет направится прямо в Торонто.

Вместо этого мы направились в Неаполь.

Папа будет в опасности в тот момент, когда Дон Вирга узнает, что я покинула Палермо. Чем скорее мы доберемся до дома, тем лучше. Я пыталась настаивать, но никто не слушал.

А вот моя близняшка не волновалась. Она ожидала, что мы подождем в Неаполе, как хорошие жены и подружки мафиози, пока Энцо и Вито пойдут разбираться с Виргой и дядей Реджи.

Я не собиралас этого допускать.

Никто не знал дом, распорядок дня лучше меня, я могла ходить туда и разговаривать с людьми, с которыми Энцо — или даже Джиа — не могли. Дядя Реджи не ожидал меня увидеть, что давало нам элемент неожиданности. И если он действительно работал с Виргой, нам нужна была вся возможная помощь.

«Как ты могла лгать нам? Ты лжешь мужчинам, Эмма, а не своим сестрам».

Разочарование Фрэнки ранее застряло у меня под ребрами, как кулак. Мне не нравилось расстраивать моих сестер, но я все еще считаю, что защитить их и их семьи было правильным решением.

И я собиралась сделать это снова.

Я подождала, пока Джиа уйдет в туалет, прежде чем подойти к Энцо и Вито. Они тихо разговаривали в задней части самолета, в то время как Массимо откинулся на сиденье, закрыв глаза.

Энцо поднял взгляд, когда я шла по проходу, и его темный взгляд пронзил меня насквозь. — Эмма, тебе что-то нужно?

— Я хочу помочь.

— Сейчас мы разрабатываем стратегию, — сказал Вито, подразумевая, что моя помощь была нежелательной и ненужной.

— Я это понимаю и могу помочь с планом.

— Твоя сестра больше не хочет, чтобы ты вмешивалась, — сказал Энцо. — И поскольку я люблю ее и хочу, чтобы она была рядом, тебе следует вернуться на свое место в первом ряду и забыть о помощи.

Я не собиралась отступать. Может, та девушка, которая летела в Палермо шесть недель назад, и испугалась бы этих мужчин. Но я многое узнала о себе с тех пор, как вышла замуж за Джакомо. Я была намного сильнее и выносливее, чем я когда-либо думала.

Я скользнула на свободное место.

— У Вирги есть люди, которые тусуются в поместье. Как только вы трое появитесь, моего отца убьют.

— Мы в курсе, — сказал Вито. — Вот почему мы планировали устроить им засаду.

— Только вы трое?

Энцо нахмурился.

— Ты говоришь это так, как будто нас недостаточно.

Массимо фыркнул, его веки все еще были закрыты. — Я видел, как Энцо убил восемь человек одним карандашом. Он…

— Stai zitto! (Замолчи!) — рявкнул Энцо на своего младшего брата, а затем снова сосредоточился на мне. — Если ты расскажешь нам планировку, это поможет. Может, ты сможешь нарисовать план этажа.

— Да, я могу это сделать. Но никто из вас не может приблизиться к Реджи, не подвергая риску моего отца, я этого не допущу.

Энцо и Вито обменялись взглядами, и