Шрифт:
Закладка:
4 июня облачность снова мешала советским летчикам и помогала немецким. Выполнив 56 вылетов на перехват, лишь в двух случаях первым удалось установить визуальный контакт с противником. В районе Волоколамска пара МиГ-3 провела безрезультатный бой с Ju-88 на высоте 7 км, а шестерка МиГов из 12-го гвардейского авиаполка в том же районе пыталась атаковать еще один «Юнкерс», но в решающий момент тот скрылся от них в облаках.
Журнал боевых действий за 5 июня сообщал: «Старшиной Дулиным 565 иап на самолете МиГ-3 в районе Серпухов на Н=9200 м проведен воздушный бой с Ju-88, который после 3-й атаки перешел в пикирование и на Н=6000 м был потерян в облаках».
В ночь на 6 июня 18 немецких самолетов, которых приняли за Me-110 (на самом деле это были «ночные истребители-эрзац» Не-111Н-6 из 6./KG53 «Легион «Кондор»), совершили налет на аэродром Кубинка, сбросив на него 40 фугасных и 200 зажигательных бомб. В результате были уничтожены Пе-2, МиГ-3 и «Дуглас» из 230-й сад и Як-1 из 11-го иап, 1 летчик погиб, 5 получили ранения. Интересно, что командование Московской армии ПВО решило использовать этот факт как доказательство выполнения «апрельских указов» Сталина и Берии, заявив, что целью налета якобы являлась Москва, но «своевременным подъемом ночных истребителей» противник был рассеян и разогнан. Вследствие чего вроде как и вынужден был сбрасывать бомбы на первую подходящую цель, которой по случайному совпадению оказалась крупная авиабаза в Кубинке. При этом ночью было выполнено 27 вылетов, в которых участвовали Як-1 из 11-го иап, МиГ-3 из 16, 27, 34, 445-го иап, И-153 из 565-го иап и «Харрикейны» из 429-го иап. Однако только пилотам 11-го полка, который базировался непосредственно в атакованной Кубинке, удалось перехватить в ночном небе группу из 4 Me-110. По итогам боя, произошедшего в районе озера Тростянское, старшим лейтенантам Кошевалю и Борадулину, а также сержанту Бычкову были записаны сбитые лично «Мессершмитты». В районе самой Москвы немецкие самолеты не появлялись. По данным противоположной стороны, никаких потерь ВГ-110 ни 5, ни 6 июня не зафиксировано, а все «Хейнкели» из 6./KG53 вернулись на базу.
7 июня в Подмосковье в очередной раз стояла почти нелетная погода: 10-балльная облачность на высоте 100–300 м, дождь, ограниченная видимость. 6-й иак выполнил всего 11 вылетов, в том числе 8 на перехват. Лейтенант Лапочкин из 11-го иап был наведен на цель по радио и в районе Можайска атаковал Do-217, который, по его утверждению, после третьей атаки скрылся в облачности. Правда, с горящим мотором… В действительности подбитый Do-17M W.Nr. 2338 из 2.(F)/Nacht дотянул до своего аэродрома в Смоленске, но разбился во время аварийной посадки и сгорел.
Следующий неудачный перехват имел место 10 июня. На сей раз лейтенант Дмитрий Мухомедзянов из 178-го иап преследовал Ju-88 в районе Высокиничи. И снова после трех его атак «Юнкерс» скрылся в облачности…
11 июня находившаяся в воздушной засаде в районе Нудоля пара Як-7Б из 12-го гв. иап была по радио наведена на Ju-88 в районе Московского моря. «Сблизившись на дистанцию 200 м на Н=8300 м лейтенант Крюков огнем из пушек убил стрелка верхней башни, – сообщал журнал боевых действий. – Ю-88 пикированием перешел на бреющий полет. Лейтенант Крюков сделал 3 попытки захода на таран на Н=100 м, но из-за низкой высоты маневр захода на таран был затруднен. Преследование было прекращено из-за выработки горючего». Бросается в глаза полная безграмотность при составлении данного документа. Если распространенную путаницу между Не-111 и Ju-88 или же между Bf-110 и Do-215 еще можно понять, то об отсутствии на «Юнкерсе» «верхней башни» к лету 1942 г. всем летчикам и штабистам наверняка уже было известно! Как и о том, что пушек во множественном числе на Як-7Б, конечно же, не могло быть.
Тем временем роковая облачность, в которой постоянно скрывались немецкие самолеты, продолжала злодейски висеть в районе Москвы. 12 июня ее снова определили в 10 баллов на высоте 600—1000 м. В этот день в бой впервые вступили «Аэрокобры» из 28-го иап. Старший лейтенант Боркун в районе Рогачева провел бой с Ju-88, но тот в очередной раз «с горящим мотором вошел в облачность и был потерян».
С 13 по 16 июня встреч с противником не зафиксировано, а погода оставалась стабильно облачной и дождливой. Притом мешала она не только днем, но и ночью. В 00.35 17 июня одиночный самолет сбросил 3 фугасные бомбы на аэродром Раменское. Вылетевший на перехват И-153 старшего лейтенанта Королева смог перехватить противника, но после второй атаки тот скрылся в облаках.
С 18 по 23 июня в течение недели в Подмосковье опять шли беспрерывные дожди, при этом заметно похолодало. Истребители почти не поднимались в небо, к примеру с 21 по 23-е число было выполнено всего 15 полетов. Стоит отметить, что лето 1942 г., впрочем как и 1941-го, в мемуарной литературе и кино закрепилось исключительно как «жаркое и солнечное». Такова психология человека и особенность нашей памяти – май, июнь и июль в противовес октябрю и ноябрю непременно ассоциируются с жаркой погодой и ясным небом. Однако изучение сводок погоды показывает, что первое военное лето в Восточной Европе, наоборот, выдалось дождливым и прохладным, а большая часть дней была неблагоприятной для полетов авиации. То же самое мы видим и в 1942 г.: в мае вообще шел снег, сменившийся затяжными дождями и грозами, а июнь также стал дождливым и облачным. Зачастую погода полностью приковывала самолеты к земле.
Тем временем немецкая операция «Ганновер» закончилась, а обширный лесисто-болотистый район к юго-западу от Вязьмы был в целом очищен
