что все обрыдались, – пробурчал Ольгер неохотно. – Отец простил мою мать. Он был человеком вспыльчивым и грубым, но сентиментальным. Я знаю, у него руки чесались взять грех на душу и избавиться от меня. Это могло бы уберечь династию от ненужных проблем. Мать смирилась бы с этим, потому что ей тоже не поздоровилось бы, если бы всё открылось. Но родители ничего со мной не сделали. Дайра, который и сам тогда был ещё малышом, вступился за меня. А так как отец Дайру обожал, он не решился его расстраивать. Как я родился, и кто я на самом деле, только они и знали – отец, мать и Дайра. Я и сам узнал о себе правду не сразу.

Я вдруг поняла, что больше ничего не хочу знать.

Передо мной сидел необыкновенно красивый мужчина. Мой первый мужчина. Я этого хотела, наверное, с самого начала, сразу как увидела Ольгера. И вот оно всё и случилось, и было так хорошо, что чего ещё и желать… Но дышать почему-то нечем. Совсем.

– Мне продолжать? – осторожно уточнил Ольгер.

– Ты случайно не кот? – выдавила я из себя дурацкую шутку.

Он с улыбкой покачал головой:

– Увы.

– Но и не аспирот, я надеюсь?

– Нет!

– Тогда не надо продолжать. Я больше не хочу ничего слышать.

Он протянул руку и прикоснулся к моей щеке. Большое, очень большое усилие мне потребовалось, чтобы улыбнуться в ответ. И я улыбнулась. И отвела в сторону его руку.

Стакан недопитый я, наконец, довертела. Он выпал у меня из руки, и остатки сока мгновенно впитались в скомканную простыню. Ольгер равнодушно глянул на пятно и проговорил:

– Таких, как я, мало. Такими брезгуют и сторонятся. Никаких наследственных прав, тем более в княжеской семье. Вступать в брак тоже нельзя. Метаморф способен спариваться в любом обличье, но только в изначальном может зачать потомство…

– Ну ты подумай… А просто спариваться, значит, можно.

– Да, – кивнул он.

– Вот оно что.

– Слушай, ты не подумай ничего такого, – спохватился он вдруг.

– Да чего ещё такого тут можно подумать?

– Я тебе просто теорию рассказываю! Как человеку, который вызвался мне помочь! – совсем расстроился Ольгер. – К тому, что между нами сейчас было, это вообще не относится…

– Думаешь? Это круто меняет дело.

Что-то в моём голосе заставило его замолчать.

Лучше бы Дайра силой запихал меня в мешок. Конечно, я бы смертельно обиделась на него и считала бы, что он меня настоящего счастья лишил. Но так больно мне не было бы точно.

– Ну ладно, я пришлая, что с меня взять… Но все другие, опытные маги, ведьмари и вот эти все люди… Им что, тоже не отличить, какое обличье где?! Да Сильяна наверняка чёрта лысого насквозь разглядит!

– Чёрта, пожалуй, да, – невесело согласился Ольгер. – Но фазы метаморфоз, то есть обличья, это не результат внешне наведённых заклятий. Это естество, легко управляемое собственными желаниями. Иногда можно заподозрить, что человек или животное находится не в изначальном облике. Например, если размеры существа несколько необычны. Но мне в одном повезло: в человеческом обличье я не гигант и не карлик. Если Сильяна никогда не имела возможности увидеть сам процесс моего превращения, то ничего этакого она во мне не разглядит.

– Поэтому даже от своих метаморфов ты скрываешь то, как превращаешься?

– Скрывал бы, да. Но сейчас мне нечего скрывать: я не превращаюсь уже очень-очень много лет, – отозвался Ольгер. – Когда родители, наконец, поведали мне, кто я такой, и что меня в жизни ждёт, моё детство закончилось. Но однажды мы с Дайрой повстречали бродягу-ведьмаря. Никогда не видел настолько сильного мага, вокруг него даже воздух искрил. Вот он разглядел меня сразу. Он рассказал нам о ритуале, которым может воспользоваться такой, как я. Надо двадцать пять лет, ни днём меньше, прожить в человеческом обличье. И тогда фазы поменяются местами, и именно человеческое обличье станет изначальным. Но если не дотянешь срок, хоть на мгновение вернёшься в животный облик, больше не сможешь его сменить никогда.

– И ты близок к успеху? – спросила я, удивляясь собственному спокойствию.

– Да. Осталось совсем немного, – улыбнулся он. – Поэтому я все эти годы не мог стать по-настоящему сильным ведьмарем. Слишком много сил уходит на то, чтобы постоянно жить в фазе метаморфозы… Поэтому мне нужны такие батарейки, как ты. Чтобы держаться на плаву.

– Ясно.

Я посмотрела на валяющуюся тунику.

– Сейчас Брилле принесёт тебе новую.

– Нет! – выкрикнула я и сама испугалась. Только не Брилле, её ещё здесь не хватало.

– Что нет? – осторожно уточнил Ольгер.

– Эту накину. Неважно…

Я подняла с пола тунику и осмотрела.

– Алиша?

Да, тесёмки порваны, но чем прикрыться есть. Дойти до конца коридора мне хватит.

– Аля? – в голосе Ольгера была слышна тревога.

– Послушай, – у меня задрожали губы, но я справилась и продолжила нормальным голосом. – А