— «Ответь мне. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Ответь. Ты будешь жив и здоров. Ответь».

— «С-слуш-шаю тебя, чуж-жак», — наконец раздался в голове шипящий и щёлкающий ответ, хотя внешне ящер продолжал прижимать лапы к морде.

— «Чего вы все так испугались?» — я попытался прояснить ситуацию.

— «Явилс-ся наш-ш древний уж-жас и с-смерть. Вы привел-ли к нам велик-кую с-смерть», — прошипела тварь.

— «Где она?» — искренне удивился я.

— «З-за твоей с-спиной, чуж-жак». — мысли ящера тряслись и дрожали, как и он сам.

Я обернулся, взгляд упёрся в мощную фигуру рорка, и я всё понял! Как всё просто. Вероятно, все расы ящеров и рорки когда-то обитали на одной планете. И скорее всего, с древнейших времён рорки питались ящерами, считая их лёгкой и доступной добычей. Генная память ящеров оказалась сильнее разума. Один только вид рорка ввергал ящеров в безумный панический смертельный страх.

— «Ответь, где главное хранилище памяти?» — продолжил я мысленный допрос.

— «В лев-вом крыл-ле глав-вного корпус-са», — пришёл ответ. Конечно, ящер назвал всё сооружение и направление по-своему, но в моём сознании эти понятия перевелись так.

— «Как туда пройти?» — задал я последний вопрос.

— «Перв-вый с-слева прох-ход от глав-вного. Отпус-сти меня, чуж-жак, моё с-сердце сейчас-с раз-зорвётс-ся от уж-жаса», — прошипел ящер и обвис в руке Болка.

— Ты что, его прикончил? — спросил он, отбросив тело ящера и вытирая перчатку о доспех.

— Ещё чего, — усмехнулся я, — это он от страха сомлел.

И я коротко пересказал слова ящера. Болк уважительно глянул на рорка, кивнул и направился в нужный нам проход. За проходом оказалась большая круглая дверь, подобная банковской, но попроще. Болк поднял «ружьё», но я положил руку ему на плечо.

— Погоди, здесь нужно осторожно, вдруг взрыв что-то там повредит.

— Так бы сразу и сказал, — кивнул гигант и со всей дури врезал по створу сначала кулаком, отчего появилась глубокая вмятина, а потом ногой, и дверь унесло внутрь. — Теперь можно идти, — и он первым шагнул внутрь.

Короткий проход вывел нас в то самое хранилище. Оно имело вид цилиндра с десятком внутренних ярусов по окружности. От входа я увидел два подъёмника, которые должны двигаться между ярусами, а сейчас замершие из-за отсутствия энергии. Выйдя в середину, я осмотрелся, и голова закружилась, глядя вверх. Я присвистнул, осознав непомерный размер сооружения и количество мест хранения, проверить которые и пары лет не хватит.

Выручила Уника:

— Я попробую настроиться на кристаллы памяти. Всё-таки они с нашей планеты, и мы с ними несём в себе одну и ту же материю. — Она сосредоточилась, вытянула вперёд руки, повернулась несколько раз, словно ощупывая каждый ярус. Замерла на минуту.

— Там, — и она указала на второй ярус примерно посредине относительно входа.

Мы подошли к неподвижным лифтовым площадкам и остановились, не зная, как без них забраться наверх. И опять выручила Уника, разглядевшая позади подъёмника ажурную винтовую лестницу. Болк попытался втиснуться, потоптался и отрицательно махнул рукой:

— Мы с Артером здесь покараулим, — пробасил он. — А вы там не задерживайтесь.

И мы с Уникой полезли вверх по неудобной и, вероятно, аварийной лестнице. Забравшись на второй ярус, мы увидели, что он имеет сотни полок, стеллажей и шкафов. Однако Уника сразу уверенно направилась к нужному стеллажу. На второй снизу полке стояла знакомая кассета с кубическими кристаллами, каждый поблёскивал одной посеребрённой гранью, на которой отчётливо просматривался знак трёхлистника.

— Вот они! — радостно сообщила девушка и попыталась поднять кассету, — тяжёлая.

Ещё бы не тяжёлая. Здесь, в отличие от спутника, вес равнялся земному. Почти полста кило. Я напрягся, приготовившись снять кассету, и тут непроизвольно взгляд упал на соседнюю полку. Там стояла похожая кассета, но с плотно уложенными шарами. Три, на три и на три. Двадцать семь шаров в серебристом контейнере. Ну, подумаешь, шары, как шары, здесь глаза разбегались от множества разных артефактов. Но привлёк меня один из шаров. Это был глобус Земли. Уж что, что, а очертания земных материков я узнал бы из тысячи. Приглядевшись, я понял, что это не просто шары, а такие же глобусы разных планет земного типа. Так, так. Всё чудесатее и чудесатее. Обследовав ту полку, рядом с контейнером я обнаружил прямоугольный предмет примерно двадцать на двадцать на десять сантиметров. В его середине имелась ямка в размер глобусов. Похоже, лежит он рядом неспроста. Берём.

Взять то мы взяли, а вот отнести добычу вниз стало проблемой. Отнёс, конечно, но чуть пуп не надорвал. Полсотни кило тащить по винтовой лестнице, да ещё со снаряжением, это скажу вам не фунт изюма схрумтеть. За шарами и подставкой пришлось делать вторую ходку. Внизу я с облегчением передал груз Болку, для которого тащить лишние четыре пуда всё равно, что для меня пару пакетов молока.

До рейдера добрались в тишине и спокойствии. Толи вид рорка основательно потряс обитателей, толи слухи о нём разнеслись, но, так или иначе, все окрестности опустели, словно вымерли. Едва за нами закрылся створ рампы, я расслабился и облегчённо вздохнул. Последние события так умотали, будто из меня вынули позвоночник и выпустили всю кровь. Не хотелось ни пить, ни есть, только спать, спать и спать, что я и сделал.

Разбудил меня громкий шёпот. Тихо спорили Отила и Болк:

— Давай буди, — голос Болка.

— Ишь ты, буди. А, если он башмаком со сна запустит, или мозги высушит, как тем рогатым? — шёпот Отилы.

— Да, хватит тебе, ерунду городить, — голос Болка.

— Ага, хватит. Как вспомню, что они с Тайром с ящерами сотворили, так прямо пузо сводит и мошонка морщится. — шёпот Отилы.

— Ну, ты же не главарь ящеров, а так, мелкая блоха, — голос Болка.

— Зато ты за двоих организм отрастил, мамонт лохматый, — шёпот Отилы.

— Чего разорались? — потянулся я.

— Разорались? — по инерции шёпотом спросил Отила, прокашлялся и сказал громко, — Эдна и Уника зовут. И вообще вставать пора. Сутки уже дрыхнешь. Смотри обос…мочишься ненароком.

Я скоренько привёл себя в порядок и отправился в рубку, где собралась вся команда.

— С пробуждением тебя, Очер, — проговорила Элна, — Присоединяйся. Унике удалось открыть кристаллы памяти. Только тебя ждали. Кен запускай первый.

И пошла нескончаемая череда голограмм, сведений, технологий, описаний и свидетельств. В глазах уже начало рябить, когда раздался голос Элны:

— Вот они!

Череду формул, указаний и определений завершил понятный мне итог: устройство, которое мы условно назвали «три окна» является монтажным комплексом для создания прибора управления ходом времени в ограниченной системе.

— Что значит «ограниченная система»? — тихонько спросил