года главы одиннадцати германских земельных правительств в британской и американской зонах по собственной инициативе встретились в Бремене. Были приглашены их коллеги из русской и французской зон, но в последний момент первые все же с извинениями отказались от участия, а вторые прислали наблюдателей. Участники совещания пришли к выводу, что настало время обратиться к Контрольному совету с просьбой о создании Landerrat и собрания для всей Германии. Оно также приняло резолюцию, призывающую к открытию зональных границ для торговли всех видов в качестве первого шага к возрождению торговли и промышленности. Ни в одной из резолюций не были учтены практические препятствия для предлагаемой политики, и, следовательно, они не добились ничего, кроме некоторого общественного резонанса. Также был создан комитет с одним представителем от каждой земли для устранения различий в стандартах и процедурах денацификации. Союзные власти не поощряли повторения эксперимента, но и не наложили вето, и 6 июня 1947 года в Мюнхене состоялась вторая встреча для обсуждения экономических проблем. Представителям французской зоны было отказано в разрешении на участие, а представители русской зоны отказались от участия, когда остальные не стали обсуждать политическое объединение страны. Было принято несколько довольно туманных резолюций, призывающих союзные державы прояснить политическое будущее Германии, увеличить поставки продовольствия и предоставить немцам больше полномочий в экономических вопросах. Практический эффект оказался нулевым.

Из вышесказанного ясно, что, за исключением, возможно, русской зоны, оккупационные власти приняли эмпирический и осторожный подход к проблеме обеспечения чего-либо в духе центрального правительства.

Это не только соответствовало политике, определенной в Потсдаме; британцы и американцы долгое время не желали предпринимать ничего, что могло бы уменьшить шансы на восстановление политического воссоединения страны на более позднем этапе. Однако, с другой стороны, какой-то координирующий орган для каждой зоны был необходим, что признавали даже французы. Вопрос оказался не из тех, по которым следовало ожидать директив от Контрольного совета; можно было рассчитывать на то, что французы, а затем и русские заблокируют любое подобное предложение. Поэтому шаги, предпринятые в британской и американской зонах, не совпадали ни между собой, ни с действиями русских. Немцам они казались неоправданно медленными и несовершенными. Если бы краткосрочные интересы немцев, да и самих оккупационных держав имели решающее значение, ранняя централизация на как можно более обширной территории имела бы много преимуществ. Но это целиком противоречило требованию децентрализации как противоядия от сильного и диктаторского правительства. К тому же, возможно, следовало внести разнообразие в жизнь людей, склонных восхищаться единообразием.

Вся тема управления представляла собой вопрос, по которому от Контрольного совета исходило удивительно мало «света». Если учесть расхождения во взглядах его членов не только на достойные восхищения типы организации, но даже на такие вещи, как толкование термина «демократия», это едва ли удивительно. Единственным значимым решением было соглашение, заключенное в декабре 1945 года, в котором излагалось шесть принципов проведения выборов: 1) всеобщее избирательное право для взрослых; 2) избирательные списки должны составляться с учетом требований и возражений; 3) любой совершеннолетний немец, не лишенный иных прав, имеет право стать кандидатом; 4) Все демократические партии пользуются равными правами и возможностями; 5) Тайное голосование; 6) при подсчете голосов и объявлении результатов голосования должны быть приняты надлежащие меры предосторожности против подтасовки результатов. Хотя эти принципы были достойны восхищения, русские показали, какие широкие вариации возможны при их толковании. За исключением того, что было сказано в Потсдамском соглашении, ничего не было согласовано по основному вопросу о полномочиях, которые должны быть предоставлены центральному правительству, и полномочиях, которые должны быть оставлены землям. Проблемы решалась постепенно, по мере возникновения, людьми, которые были скорее администраторами, нежели экспертами в конституционной теории или процедуре и которые получили удивительно мало указаний извне, кроме общего призыва к децентрализации. За исключением разделения на земли, разработка Конституции Федеративной Республики была оставлена немцам «на потом». В местное самоуправление было введено много изменений, но лишь немногие из них смогли закрепиться. Принятые меры в сложившихся обстоятельствах могут показаться неуместными. Но, несомненно, готовность решать собственные местные дела – лучший способ удержать центральное правительство от чрезмерного укрепления, а сдерживание центра являлось одной из «основных целей оккупации».

Одна из трудностей заключалась в том, что международные и экономические силы сократили период, отведенный для убеждения немцев в ценности реформ. Силовые методы пришлось отменить до того, как идеи успели укорениться. Утверждение, что такое неизбежно, лишь поднимает вопрос о том, какими должны быть «основные цели» любого члена победоносной коалиции.

Политика

Восстановление демократии в Германии явно зависело от возрождения партийной системы, и такое возрождение являлось одной из основных черт политики союзников. То, что англичане и американцы должны были способствовать такому развитию событий, само собой разумеется; на первый взгляд, более удивительно то, что, оказывается, русские разделяют этот подход и даже возглавляют такое же движение. Это правда, что они дали старт местным коммунистам, зарегистрировав их по всей зоне уже 25 июля 1945 года и предоставив им солидные преимущества. Но, как и в других «народных демократиях», они не пытались предоставить им исключительное положение; вскоре после этого разрешили деятельность социал-демократам, христианским демократам и либерал-демократам. Трудно сказать, насколько это было связано с желанием двигаться в одном направлении со своими союзниками, и насколько вызвано стремлением создать такой политический механизм, который впоследствии позволил бы им получить контроль над Германией в целом. Если оба мотива настраивали на одно и то же действие, они могли рассчитывать, что им удастся выйти сухими из воды. Их политика в других местах также предполагает, что, верные марксистской теории и ленинской практике, они видели преимущества в том, чтобы как можно шире сотрудничать с буржуазией, пока коммунисты не укрепят свое положение настолько, чтобы сделаться диктаторами. И даже в самом начале они видели, что многие ключевые посты попали в руки коммунистов.

В американской зоне партии получили разрешение на организацию на уровне округов 27 августа 1945 года, на уровне земель – 23 ноября 1945 года и на зональной основе – в феврале 1946 года. Они должны были предъявить оккупационным властям свои программы и представлять периодические отчеты о своей деятельности. Необходимо было предоставить детальные сведения об источниках доходов, а документы их лидеров подвергались тщательной проверке – во всяком случае, в течение некоторого времени. Ни одно публичное собрание не могло проводиться без разрешения американцев. Копии всех видов политической литературы должны были представляться в органы контроля информации. Униформа, значки, эмблемы и нарукавные повязки приказом Контрольного совета были запрещены. Короче говоря, партии должны были