— Если он был на рынке, значит, он по-прежнему может там торчать, верно? Но вдруг он попытался, не знаю, кого-то обокрасть? Тогда он может быть и в тюрьме. Твою ж…

— Ты — на рынок, а я пройдусь по северной стороне города… — скучающе предложил Делеан.

— А я п-по южной! — вызвался Стриго.

— Замечательно! — энергично кивнула Медея. — Улица — тоже важна. Он способен затеряться где угодно!

— Настоятельно советую прекратить.

Лиднер вопросительно повернулась к нивру, невозмутимо рассматривающему свои длинные ногти.

— Паниковать. Это делает тебя глупой.

Она стоически проглотила возмущение. Медея не хотела ругаться, тем более когда Сокол находился не пойми где. Ей нужна была любая помощь, чтобы спасительная операция увенчалась необходимым успехом.

— Отправляемся сейчас. Стриго, пожалуйста, не напрягайся сильно. Будь осторожен, договорились? Ты всё ещё слаб.

— К-конечно!

Она ласково потрепала его по макушке. На душе было неспокойно, она нервничала, но вместе с тем осознавала, что ей не следовало поддаваться эмоциям, чтобы не уподобиться Соколу. Медея взяла себя в руки, спустилась вниз и дождалась, пока все соберутся.

Она понятия не имела, где Сокол и реально ли за день обыскать каждый уголок Гиндро, но она знала, что ударит его, когда тот появится в её поле зрения.

* * *

Голова ожидаемо болела, во рту всё пересохло, а ориентироваться в пространстве было сложнее, чем летать.

Сокол открыл глаза и первым, что он увидел — это пугающе близко морду свиньи. Он громко вскрикнул, вскочил, его качнуло вбок, из-за чего он столкнулся со стеной, не вписался в поворот и повалился обратно в грязь.

Свиньи, забегав и завизжав, создали оглушающий, тем более после похмелья, шум и гам. Сокол закрыл уши, однако этот гул не прекращался ни на секунду и вызывал неконтролируемый гнев. В мозг лезли навязчивые мысли о том, как он разбирается с этими несносными животными, как заставляет их истекать кровью…

Сокола тряхнуло. Он снова оказался на ногах, только в этот раз он был собранным и сконцентрированным. Насколько, конечно, это возможно в его случае. Не наступая на грязь, подальше от свиней, он, забыв про калитку, перебрался через забор и вышел на улицу.

Солнца не было, серые облака окутали всё небо. Кожу приятно холодил знойный ветерок, помогавший более-менее прийти в себя. Эпизоды в таверне Сокол не помнил, но ему стало не по себе от того, что он вообще туда попал.

Мысль, что он не ночевал в гостином доме и даже не предупредил спутников о визите в сомнительное заведение, неприятно уколола его. Сокол, потерев переносицу, представил, как Медея выскажет ему всё, о чём она думала, как Стриго, наверное, заплачет, и как Делеан грубо пошутит.

Не теряя времени, он, как человек, переживший все катастрофы мира, наобум поплёлся в центр города, чтобы уже оттуда как-нибудь сориентироваться.

На словах — легко, но на деле — трудно.

Соколу было откровенно плохо в физическом плане. Он тысячу раз проклял себя за проявленную тупость, которая привела его в итоге к чумазым свиньям. Почему он не отговорил себя? Зачем злоупотребил алкоголем?

Теперь Сокол пожинал свои плоды, а лучше бы лежал в мягкой кровати и спал до обеда.

Он вышел на главную улицу и сразу же словил парочку пытливых взглядов. Н-да уж, новая одежда в мгновение ока стала грязнее, чем его старая. Прогресс, ничего не сказать.

Отряхнув штаны и рукава, Сокол пригладил волосы, — их ожидала такая же безрадостная участь быть неопрятными и слипшимися, — и гордо потопал дальше. Он чувствовал себя всесильным, вдохновлённым на новые свершения и подвиги, хотя после свинарника его настрой должен был слегка… испортиться.

Та бурда, кажется, не отпускала его ни на минуту.

— Сокол!

Он закашлялся и увидел бегущего к нему через толпу Стриго, искренне радостного и довольного тем, что нашёл его. Оуви накинулся на Сокола, и тот, подняв его, покрутил вокруг себя.

— Мой с-спаситель!

— Приве-ет!

Сокол поставил его на ноги. Оуви снова полез обниматься, но принюхался и передумал. Он скривился, закрыл ладошкой лицо и виновато зажмурился.

— Мой с-спаситель… в-вы… где вы б-были?

За Стриго показались Медея и Делеан, и первая была не только встревоженной, но и злой. Значит, Сокола ожидала гневная тирада.

— Привет?

— Сокол, — чётко произнесла Медея, угрожающе точно выговаривая каждую букву. — Где ты, придурок, был? Что с тобой?! Я отправила тебя на рынок! Неужели так сложно было вернуться назад?! Мы уже решили переворошить весь город, чтобы тебя, идиота последнего, отыскать!

Она, планируя его ударить, подошла к нему, но, как и Стриго, отстранилась.

— Сущий, Сокол!

— Я купил новую одежду, — наëмник почесал затылок. — Но потом я посетил таверну, чтобы… э-э… расслабиться, и вот теперь я тут после того, как поспал в свинарнике.

Медея, стараясь успокоиться и не ляпнуть ничего лишнего, резко развернулась и прижала ко лбу ладонь.

— Браво, — Делеан саркастически похлопал в ладоши.

— Иди в баню, Сокол, — приказала Лиднер. — Живо. И только посмей потом снова пропасть!

— А что делать…

— Промой водой!

— Но я буду ходить мокрым…

— До какая разница!

— Не провоцируй судьбу, — усмехнулся Делеан.

— Тебя ещё тут, гения, не хватало!

— Замолчи, Сокол, — Медея кончиком пальца ткнула в наёмника. — Ты накосячил.

— Ладно, — он безропотно поднял руки. — А куда мне хоть идти?

Медея, чтобы избежать долгих дум Сокола, вышла вперёд. За ней последовал Делеан, а Стриго держался рядом с наёмником. Он почти замыкал эту вереницу, и при иных обстоятельствах можно было подумать, что он следил за тем, чтобы его спаситель не исчез.

Баню они нашли не сразу, пришлось у проходящей мимо девушки уточнить направление. Но зато когда они оказались прямо перед ней, то Медея смело подтолкнула Сокола и посоветовала не вляпаться в новые приключения, иначе, дословно: «Я лично выкопаю тебе могилу».

Запомнив предупреждение, Сокол грустно поплёлся внутрь, а Стриго, Медея и Делеан заняли скамейку, находящуюся неподалёку от бани.

И они, под руководством Лиднер, начали долго и упорно ждать наёмника, который был малым дитём, не умеющим принимать взвешенные и, самое главное, безболезненные для окружения решения.

* * *

Прошёл уже час с момента, как Сокол пропал из виду.

Медея наворачивала круги, периодически массировала виски и пыталась сохранять хоть что-то отдалённо похожее на самообладание. Выходило это из ряда вон плохо.