Я бросил взгляд в сторону перевала — над ним носились драконы и волки, летели молнии и стрелы. И сражающимся было совсем не до нас.

— Хоргон в твоих руках — это прекрасно, «сиятельный» Нишай! — радостно заорал Шудур, разглядев, что прячет в ладонях мастер чёрного слова. — Это просто удача! Вместе с моей молнией хоргон унесёт вас всех в преисподнюю!

Нишай тяжело дышал, плотно зажав шарик в ладонях. Нам уже здорово повезло, что хоргон не рванул от первой молнии.

— Ну ты и торопыга, Шудур! Что, даже поединка не будет? — фальшиво удивился терий Верден. — Одним ударом — обоих к Эрлику?

— А зачем тебе поединок, господин? — захихикал главный колдун. — Какой тут может быть выбор? Ты и сам — прекрасный наследник. И будешь править этой землёй, когда императора сожрут волки.

— Но Нишай — одной со мною драконьей крови… — терий Верден изобразил сомнение.

А сам делал шаг за шагом к нашему укрытию, пока Шудур лепил молнию побольше.

— Вот пусть он сначала докажет, что драконьей? — поддакнул Шудур. Молния в его руках разрослась уже до размеров небольшой дыньки. — Пусть наложит печать на княжича? Мы не станем убивать послушного княжича. Пусть правит! Дикари подчинятся ему. Ха-ха!

— Хочешь жить, Нишай? — спросил терий Верден. Он подошёл уже достаточно близко для драки. — Наложи печати на княжича и его дикарей? И тогда поторгуемся? По-родственному?

Нишай нехорошо прищурился.

Ахтар чуть двинул локтем. Яда ютпы у нас не осталось, но у парня был заговорённый нож или амулет, иначе он не стал бы дёргаться.

— Ну? — требовательно рявкнул терий Верден. — Выбирай, колдун, на чьей ты стороне⁈ С хоргоном в руках ты… труп!..

Последнее слово было сигналом Шудуру. Щадить нас никто не собирался, как и договариваться.

Молния полетела в Нишая, но мгновением раньше он запустил серый комок хоргона прямо в рожу Шудуру.

Молния отрикошетила от клинка Чиена и огненной птицей метнулась в небо. Шудур успел скатиться с дракона, и хоргон взорвался под брюхом у несчастной рептилии.

Мелькнули когтистые лапы, и дракон исчез вместе со вспышкой!

— Ах ты, скотина! — заорал я, выскакивая из-под камня и бросаясь на Шудура с мечом.

Мне было дико жалко дракона.

Глава 24

Дерево власти

Терий Верден с рёвом бросился на меня, но на пути у него встали Нишай с Чиеном. Зазвенела сталь.

Я, решив, что наместник слишком тяжёл в своём пластинчатом доспехе, предоставил друзьям погонять его. А сам стал надвигаться на Шудура, намереваясь насадить пингвинью тушку главного колдуна на драконий меч.

Магия? Так и у меня есть уже кое-какая магия. Ею не только дракон подавился, но и призрачный ящер, покровитель такой вот шудуроподобной мрази!

Раз уж белое сияние противостоит порождениям Эрлика, то разве колдун — не самое отвратительное отродье тёмного бога? Хуже ютпы и призрачных демонов?

Ютпа — неразумные жабы, они ещё поди и страдают, попадая в этот мир по милости колдунов. Демоны — так и вовсе почти рабы!

А вот жирный Шудур — сам лезет в петлю, поклоняясь Эрлику. Руки ему никто не выкручивает! Только жадность! Только жажда власти над себе подобными заставляет его кормить чёрные камни такими же людьми, как он сам!

Чем больше я вспоминал эти проклятые чёрные камни, тем сильнее разгоралось во мне что-то ослепительное и горячее, заливавшее сознание сплошной пеленой ярости.

Увидев запылавшее нестерпимо-белым лезвие драконьего меча, колдун растерял неожиданную смелость и начал пятиться, лепя на ходу молнии и швыряя в меня.

Я отбивал их без особого труда.

— Ты должен умереть, княжич! — заверещал Шудур. — Править будет наместник! Такова воля Эрлика!

— Вот прямо-таки самого Эрлика? — фальшиво поразился я. — А не ты ли порешал за него, мерзавец? Не ты ли убил правителя Юри!

— Ты сам! — разорялся Шудур. — Сам убил своего приёмного отца, мерзкий выкидыш больной собаки! Отступник Юри валялся мёртвым в своих покоях, когда мы подожгли башню! И двери в его покои были закрыты! Кто, кроме самых близких ему людей мог убить его? Только ты! Твой сводный брат сражался с нами в небе!

— А что мешало тебе удавить его магией, скотина⁈ — Я ловко отбил очередную молнию, и она отрикошетила прямо в Шудура, едва не поджарив его.

— Ты лжец! — испуганно заорал колдун. — Ты убил своего отца! Тебе нет места под небом!

Призрачный воин вздулся между нами, но от удара моего меча лопнул, как мыльный пузырь.

— Я — лжец? Так ведь твои люди орали на улицах, что я убил отца, но тебе не поверила даже чернь! Тебе нет веры, Шудур! Император ещё посадит тебя на кол, когда поймёт, что это ты упустил меня!

— Наместник терий Верден возвысится в Вайге, когда императора сожрут дикие волки! — взвыл Шудур.

Очередной взмах руками — и Шудур послал в меня не молнию, а сноп золотых искр. Но они осыпались, как будто это был бенгальский огонь.

— А, так ты ещё и императора предал? — рассмеялся я. — Ах ты ж мразь!

Я понял, наконец, почему терий Верден и Шудур решили убить меня без посторонних глаз. Они бежали с поля боя, а в такой доблести свидетели не нужны. Им ведь ещё потом править и править.

Только сначала нужно устранить меня и Нишая, а после — императора с сыном.

Если император уцелеет, во всём случившемся он обвинит именно этих двух дураков. Потому его бросили на растерзание, а если вывернется — добьют!

— Арум! — прошептал я, пробуждая сияние.

Надо было ускорить поединок. Шудур уводил меня всё дальше от наших. А судя по крикам и звону сзади, терий Верден был опасным противником.

Руки мои засияли так же, как меч — нестерпимо-белым.

— Это всё ложь! — заорал Шудур, пятясь. — Не было никаких белых драконов! Это сказки!

Его руки метнулись к груди, увешенной амулетами.

— Да умри же ты наконец! — заорал он, срывая с шеи мешочек.

Я вспомнил про чёрный глаз колдунов, который у Шудура конечно же был, и выругался, но отступать было поздно.

Фигура демона вспухла передо мной куском антрацита, внутри которого пылали огненные глаза.

Мои руки полыхнули новой волной сияния, встречая волну тьмы…