У рептилий рефлекс глотания пробуждался только в полёте, и Шасти буквально заставляла Нису сглатывать. И манила следующим аппетитным куском.

Вот так они и передвигались, несмотря на зевки и ворчание огромного зверя.

Когда в воздухе запахло гарью, Йорд, хромавший теперь во главе отряда рядом с Нёкёром, выбрал место пошире, остановился и махнул идущим следом охотникам.

— Привал! — заорал он хрипло. — Всем стоять! Привал! Старшие дюжин — ко мне!

Старших — на этом настоял Йорд — выбрали перед тем, как полезли в расщелину.

Рассказывая про оборону перевала, бывший дюжинный начал настаивать и на воинской дисциплине. Охотники не спорили, хотя им и непривычно было сражаться дюжинами и подчиняться приказам.

— Скоро выйдем из расщелины, — кивнул Нёкёр принюхиваясь. — Непохоже, что это дым от костров найманов. Наверное, так горит сам перевал. Такой дым бывает в местах, где из-под земли приходят адские твари.

Охотник Нёкёр никогда не был на перевале. Он не сопровождал караваны, как барсы и волки. А досужих к Белой горе последние годы вообще перестали пускать.

Правителю Юри не нравилось, что каждый, кто мнит себя воином, мог попытать судьбу в магическом сне и обрести драконий меч. И любопытных волчьи разъезды перехватывали там, где караванная тропа сворачивала к Белой горе, а следом и к перевалу. И хорошо, если просто заворачивали обратно.

— Нужна разведка! — объявил Йорд, когда старшие дюжин собрались вокруг него: и охотники, и два караванщика — Ват и Айёк.

Подошёл и начальник стражи колдуна Нишая — мрачный, покрытый шрамами драконий воин Крейч.

Зайцы тоже протиснулись поближе, прижимаясь к каменным стенкам расщелины. Худющие — они пролазили везде. Разве что — связать да уложить на телегу, чтобы не лезли?

— Идём со мной, вайгальский дюжинный, — предложил Нёкёр Йорду. — Попробуем осмотреться, что там, впереди? Какой выход? Тогда и решим, как напасть. С нами пойдёт караванщик Ват, он много раз бывал на перевале.

— Так и я бывал, — подал голос Крейч.

— А готов ли ты биться до смерти, драконий воин, чтобы стать одним из тех, кто поведёт наших людей в бой? — нахмурился Нёкёр. — Мы будем сражаться за свободу нашей земли. А есть ли у тебя причины, чтобы умереть так, как умирают воины вольных племён?

Он вскинул голову и оглядел свой разношёрстный отряд, стараясь задержаться на каждом лице.

Охотники — и городские, и те, что пришли с гор, были спокойны — павших в бою ждала дорога к новой жизни.

Для воинов у радуги — есть вторая, подземная часть.

Павшие в бою спускаются по ней в Нижний мир. Но Эрлик не может удержать идущих по небесному мосту у своего чёрного озера. Шаг за шагом они минуют бездну и поднимаются в небо, становятся невесомыми, чистыми, а потом их кут (душа) зародышем новой жизни падает через отверстие в аиле в живот матери. И воин просто не может погибнуть.

Нёкёр смотрел и кивал, он знал, что греет охотников, что пришли с ним и решились стать воинами. Но не знал веры караванщиков, и не знал, что ждёт в нижнем мире вайгальцев, которые поклоняются Эрлику.

— Если в тебе есть страх, драконий воин — повернуть назад лучше сейчас, — предупредил он. — Пока не идёт бой, и товарищи не питают напрасных надежд на твои крепкие руки и верное оружие.

Начальник охраны Нишая Крейч не стал искать обиду в его неумелых словах.

— Мой господин лезет сейчас на этот проклятый перевал, — драконий воин тоже умел хмурить брови. — Кем я буду, если не расчищу ему дорогу? Это — достаточная причина?

Нёкёр кивнул.

— Мы тоже были на перевале! — От скалы отклеились двое зайцев из тех, что были постарше и покрепче. — Мы тоже пойдём с разведчиками!

Подростков было двое, но говорил только один.

— Как твоё имя? — строго спросил Нёкер. — И кто ты по роду?

— Я — Багай, а это мой брат Нагай! — бойко начал парнишка. — Мы — драконьего рода, внуки Найена, военачальника нашего правителя. Мы — ничего не боимся и хотим отомстить за деда!

Зайцы, услышав эти слова, заволновались, зашушукались. Багай обернулся и показал им кулак.

— У каждого из нас в семье — кто-то убит найманами, — пояснил он. — Мы будем биться за то, чтобы дороги наших мёртвых вели в небесный дом, чтобы они снова пришли на среднюю землю в свой род.

Нёкёр нахмурился — он ничего не понимал в шаманских тонкостях про нижний мир. Как знать, не навыдумывали себе ерунды мальчишки? Только погибнут зазря.

Все знают, что биться в первых рядах — гораздо опасней. Зайцев планировали держать в тылу, и уж точно не тащить за собой в разведку, хоть и юркие.

Однако Йорд неожиданно вступился за братьев.

— Мы не знаем, насколько узок проход наружу, — сказал он. — Может, придётся ползти и выскакивать едва не из-под земли, а лучники по привычке бьют в грудь. Я бы взял этих мелких, глядишь — их-то первые стрелы и не заденут. Наши зайцы шустрые и меч уже держать научились. Кай их сам много учил. Не каждый воин сумеет встать против двух зайцев.

Багай не сдержался, расплылся в улыбке. Сдержанный Нагай дёрнул его за рукав: не задавайся!

— Тогда и я пойду с вами в разведку! — решился Истэчи. — Умирать — дело простое, а нам потом ещё жить надо будет. Я — по-своему буду смотреть. Воины так не умеют. Хорошо.

Нёкёр кивнул. Он видел телегу, видел уважение, проявленное к «главе зайцев» главой шаманов, дедушкой Тином.

Пусть идёт Истэчи, может, и придумает что-то полезное?

Шасти змейкой скользнула к воинам — ей тоже хотелось в разведку, но Нёкёр покачал головой: слишком опасно!

Девушка хотела было заспорить, но увидев, как Ниса ломится к ней, расталкивая охотников, поняла — испуганная и уставшая рептилия не останется с чужими людьми.

Пришлось возвращаться к телеге.

Разведчики ушли, и ожидание стало падать сверху маленькими бесформенными снежинками. Словно кто-то сидел на небе, ел хлеб и ронял крошки.

Плечистый караванщик Айёк подсадил Шасти на телегу, жалея, накрыл своим белым плащом из овечьей шерсти. Встал рядом, обнял свободной рукой, чтобы согреть.

Без движения в расщелине стало холодно, снежные крошки уже не таяли на одежде людей, и