Глава 23

Слишком много наследников

Солнце стояло уже высоко, и я видел, как караванная тропа изгибалась змеёй, поднимаясь в горы. И как волчьи воины и колдуны на драконах вились над паланкином правителя, охраняя его.

Эта хитрая страшномордая тварь первой бросилась удирать. Ещё сражение толком не началось, а император уже слинял! Зараза!

Я кинулся было в погоню, но… Два-три прыжка — и пришлось тормозить. Туша агонизирующего дракона перегородила дорогу.

— Не торопись, однако, — сказал Сурлан, вынимая короткий меч. — Сядь, переведи дыхание, заяц. Не дело оставлять за спиной живых врагов.

Он стал обходить бьющегося дракона, выбирая момент для удара.

Я отошёл и сел на камень. Понятно, что Сурлан прав, но я не нанимался добивать раненых. Да и не догнать уже императора пешим, зря дёрнулся.

Вайгальская знать удирала так резво, что паланкины были уже примерно на середине подъёма на перевал. Я видел, как на самом верху, за камнями, мелькали охранники в чёрном. Но отряд навстречу императору высылать не стали, а жаль.

Интересно, почему император бросился бежать именно на перевал, а не назад к городу? Так испугался вольных охотников и диких волков?

Обозы, слуги, маркитантки или жёны (кто их разберёт?) были брошены на растерзание дикарям. А начальство погрузили в паланкины и потащили на перевал.

Колдуны и волчьи воины прикрывали отход. Следом тянулись пешие дюжины терия Вердена. Неужели все они побоялись дать нам бой внизу?

Носильщикам приходилось несладко. Караванная тропа убегала вверх по каменистому склону довольно круто. Обливаясь потом, они рысили с тяжёлым грузом, торопясь укрыться за камнями.

Их страх был понятен. Наши крылатые волки догоняли. И первыми летели те, что без всадников. Где-то среди них затесался и Мавик. Вот же шустрый волчара.

Пешие отряды вольных охотников тоже поднимались по тропе гораздо быстрее найманов. Они привыкли передвигаться по горам, да и злости накопили с избытком. И постепенно сокращали дистанцию, крепко повиснув у воинов терия Вердена на хвосте.

Я смотрел снизу вверх, но солнце не мешало, и видно было достаточно хорошо. Понятно было, что ещё немного, и наши волки схватятся с вайгальскими волками и драконами.

Они остановят кортеж императора. А там и охотники подтянутся. Но им придётся хуже всего — пешие крайне уязвимы для защитников перевала.

И ведь даже непонятно, что они там для нас припасли? Камни будут сталкивать вниз? Катить брёвна?

Нам в пору благодарить Тенгри, что лучники у вайгальцев скверные, иначе они бы нас просто выкосили: сверху вниз да на такой дистанции.

Интересно, а почему императора тащат в гору в паланкине?

Драконы вполне успели бы подняться до каменных насыпей, защищающих перевал, если бы им не приходилось кружить, защищая Страшноголового. Почему он не полетел на драконе, вот вопрос?

— Сурлан? — крикнул я. — Скоро ты там?

Людей у меня осталось хрен да маленько. Ойгон улетел в погоню за отступающей армией, забрав своих «конных». И у Белой горы в дыму, среди мёртвых и раненых, нас осталось шестеро: Сурлан, два охотника — Ахтар и Очигин — один молодой, другой матёрый зверюга, мы с Нишаем, Чиен.

Двое воинов, что прошли со мной весь путь к Белой горе, погибли. Ещё один был тяжело ранен. Один из охотников куда-то сгинул, может, увязался за пешими?

Исчез и отбитый на всю башку Симар. Может, заблудился в дыму дикошарый? Вот его я искать точно не собирался.

Охотники Сурлана не торопились. Они неспеша зачистили поле боя от чужих недобитых, отрубили башку ревущему от боли дракону, отыскали среди раненых двоих покрепче, чтобы смогли позаботиться и о себе, и о товарищах. А теперь возились, переворачивая тела сородичей.

Проверяют, не просмотрели ли живых?

Наконец, Сурлан и оба охотника вернулись ко мне.

— Чего искали-то? — спросил я.

Очигин молча показал увесистый бурдючок с аракой.

— А зачем? — нахмурился я. — Давайте-ка руки в ноги. Есть у меня одна идея, как наших догнать. Обмывать пока нечего. Тактический успех — не победа.

Очигин удивлённо уставился на меня и развёл руками. От грязи и копоти его лицо было полосатым, как у Рэмбо.

— А если мне больше не придётся пить на средней земле? — спросил он на полном серьёзе. — Когда отмечать победу? Когда благодарить духов?

Второй охотник осклабился и взялся вытаскивать из-за пазухи длинные полосы вяленой баранины на закуску. Чиен охотно присоединился к нему и достал из поясной сумки лепёшку.

— Мы мигом, — сказал он. — По глоточку. Чтобы рубилось хорошо.

— Духов поблагодарить надо, — кивнул Сурлан. — Чтобы и дальше нам помогали.

Я вздохнул — мне хотелось нестись к перевалу бегом — и пошёл к колдуну, тихо сидевшему в стороне.

Думал, что Нишай устал, а он дурил — возился с карманным зеркальцем. Не привык наш колдун быть замарашкой.

— Умыть бы тебя, красивого! — гаркнул я у него над ухом.

Нишай вздрогнул, накрыл зеркальце ладонью и попытался спрятать в поясную сумку.

— Отставить панику! Балуйся! — разрешил я, усаживаясь рядом.

Мало ли кому что требуется перед последним боем — одному выпить, второму — красоту навести. Я не ханжа, в конце концов.

«Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей», — нас так ещё в школе учили.

Нишай повернулся ко мне спиной и склонился над зеркальцем, что-то разглядывая в нём.

— Слушай, а почему императора тащат в гору в паланкине? — спросил я. — Ему не положено летать на драконах? Табу какое-то?

Нишай фыркнул:

— Так он же из-за дракона такой страшноликий.

— То есть? — я даже растерялся немного. Здешние драконы огнём вроде бы не дышали. — Упал с дракона в костёр?

— А хорошо бы, — усмехнулся Нишай и пояснил. — Когда юные драконы готовы размножаться, у них на короткое время просыпается способность выдыхать магический огонь. Я много думал, с чем это связано, а теперь понял. Белая гора напоминает им о былом величии. Если раньше драконы правили нашим миром, то так им намного больнее осознавать своё новое место. Император был ещё юн, глуп, не знал признаков, когда крылатые входят в охоту, и сунулся к дракону, переживающему самый пик огненной метаморфозы. Дракон плюнул огнём и обжог ему всю рожу. Еле спасли. Так что Страшноликий и рад бы сесть на спину дракону, но жутко трусит. Потому и Нордаю не