– Объясни, – настороженно просит Марк.

– Ну вот смотри… я тебе нравлюсь. Очень. Больше, чем тебе бы хотелось. И это взаимно, Марк. Но мы оба бесимся, потому что привычный контроль вдруг стал недосягаем. Я думала, дело в сексе. Страсть, похоть, азарт. Думала, между нами только это, но ошиблась. Знаешь, почему я утром ушла к себе?

– Почему?

– Потому что хотела остаться.

– Ну да. Это очень логично, – с деланым пониманием отвечает он.

– Ага. – Смущенно потираю нос, но не пытаюсь закрыться или слукавить. – Марк, я понимаю, что это тупо. И мне это не нравится. Я даже расплакалась, потому что все было слишком хорошо.

Он округляет глаза и качает головой в изумлении. Да, да, девушкой быть совсем непросто. Наш мозг работает на опережение, выдавая несколько сотен предположений в минуту, большая часть из которых даже невозможна в реальности, но… какая разница, если это отличный повод погрустить?

– Слишком хорошо – это плохо? – не скрывая сомнения, уточняет Марк.

– Плохо, когда слишком хорошо с таким, как ты.

– Ди, ты меня убиваешь своими рассуждениями. Можно чуть-чуть попроще?

– Конечно. Ты классный, Марк. Бесячий иногда, но это тебя не портит. Для меня, по крайней мере. Мне весело, интересно. Я не могу тебя просчитать или управлять тобой. Все это… очень увлекательно.

– Ты мне в любви признаешься?

– Дай мне закончить, – обрываю строго. – Тебя и самого кошмарит не по-детски. Я же вижу. И я даже могу понять, почему это происходит. Мы все защищаемся от боли, и у каждого свои щиты и стены. Ты выбрал отстраненость, которую ловко прячешь за бессердечностью и надменностью. Нет близости – нет ответственности, нет ответственности – нет проблем. Живу как хочу и ни перед кем не отчитываюсь, ни за кого не отвечаю. Очень разумно.

– Спасибо, – сухо говорит он, внимательно за мной наблюдая.

Он все еще не понимает, куда я веду, но раз не выгнал и не ушел сам, это уже ответ. Осталось всего лишь обсудить детали.

– Марк, что ты будешь делать, если я завтра уеду?

– В каком смысле?

– В прямом. Ты просыпаешься, а меня нет. Я вернулась в Финляндию. Какие твои действия?

– М-м-м… пойду в душ. Потом, наверное, выпью кофе и займусь делами.

– Окей, – довольно киваю я. – А что ты сделаешь, если я буду лежать рядом, в твоей постели?

Он приподнимает брови, а порочная улыбка растягивает его губы.

– Можешь не отвечать, – хихикаю я, убедившись в том, что мое предложение более чем реально. – Так вот что я предлагаю. Ни одна из твоих предыдущих девушек этого не могла, но они не я.

– Да уж…

– Не перебивай!

– Прости, умница. Продолжай, я весь внимание.

Моя ладонь все еще лежит на сердце, жар в груди опаляет кожу будоражащим восторгом.

– Мы не будем себя никак объявлять и рассыпаться в обещаниях. Не будем что-то намеренно строить или выворачиваться наизнанку. Никаких вынужденных изменений и требований, никаких наручников. Мы просто… получим то, что оба хотим. Ты меня, а я – тебя. Без условий и условностей. Кроме одного.

– И какого же? – голос Марка звучит хрипло и отзывается где-то в глубине моего живота стискивающим напряжением.

– Как только кто-то из нас решит уйти, все закончится. Без соплей. Ты можешь попросить меня об этом в любой момент, и даю слово, я не буду по тебе страдать. По крайней мере, ты об этом никогда не узнаешь.

Он смотрит на меня долго и пристально, и я его не тороплю. Пусть подумает. Беру горсть попкорна и заталкиваю в рот, жую и с интересом вожу взглядом по комнате, отмечая новые детали. На резном деревянном столике стоит проигрыватель, а за стеклянными дверцами лежат стопки виниловых пластинок. Интересно, что там за альбомы? Я бы послушала.

Неожиданно груди касается холодок, и за ворот майки проскальзывает кольцо. Поворачиваю голову, Марк отодвигает подставку с миской попкорна, подбираясь ко мне ближе. Какой шустрый. Упираюсь указательным пальцем в его лоб, останавливая, и щелкаю по носу.

– Эй! Все это не значит, что тебе не нужно меня добиваться. Мы обговорили счастливый конец, а не мое сексуальное рабство или свободные отношения.

Марк опускает взгляд и проводит зубами по нижней губе.

– А ты на что рассчитывал? На новый прикроватный коврик?

– Конечно, нет, не заводись. Я прекрасно понял условия обмена.

– Вот и хорошо.

Глубоко вдыхаю, разгоняя расслабление по телу. Выбор сделан, решение принято. Посмотрим, что из этого выйдет. В любом случае, я готова ко всем исходам.

– Просто скажи мне, когда захочешь другую.

– Если, – поправляет Марк.

– Что?

– Если захочу, – уверенно произносит он, глядя мне в глаза.

– О-о-о… – Я касаюсь ладонью его щеки, на которой под легкой щетиной заметен небольшой синяк. – Ты уже включил свое очарование?

– И как оно? Действует?

Марк накрывает мою руку своей и поворачивает голову, касаясь поцелуем ладони. Щекочущие искры бегут вниз по коже, а я плавлюсь от нежности. Хитрый искуситель. Знаю я его приемчики.

– Действует. Мои ляжки ошпарены, – смеюсь я, но вмиг становлюсь серьезной, решив озвучить еще один важный момент. – Марк, не забывай, что и у меня тоже есть эта привилегия – уйти в любой момент.

– Не забуду.

– Отлично! Теперь можно и сыграть во что-нибудь! – воодушевленно говорю я, отстраняясь, и потираю ладони, глядя на разнообразие игровых приставок. – Ты меня научишь? Я, кажется, играла только в Икс-бокс, но это было давно.

Ответом мне становится тишина, и я искоса поглядываю на задумчивого Марка.

– Рождественский, я тебя слишком загрузила? Хочешь, мы…

– Что? Нет! – бодро отвечает он. – Все нормально.

– Точно?

Он забавно морщится, намекая на то, что я несу чушь, и берет в руки изогнутый черный пульт:

– Во что ты хочешь поиграть?

– А какие варианты?

– Вариантов много, а вот условие всего одно.

– Я думала, мы закончили с условиями.

– Это дополнительное.

– Ну, я слушаю.

– Ты будешь сидеть, – Марк разводит ноги в стороны, сгибая их в коленях, и хлопает по дивану перед собой, – вот здесь.

– У тебя какая-то манечка на обнимашки?

– Мне нравится женское тело в пределах досягаемости. Ну, или ты можешь сидеть на месте, но без одежды. Тоже неплохо.

– Или я могу послать тебя на хрен.

– Или я могу взять тебя прямо сейчас, – парирует он, игриво склонив голову. – Выбирай, Ди.

Я бы выбрала все и не по одному разу, но нам некуда торопиться. А еще я устала. Долгий был день, слишком много умственной активности. Подползаю к Марку ближе, и он помогает мне сесть, обнимая поперек живота и прижимая спиной к своей груди.

– Доволен?

– Угу, – мычит он, забираясь