– Ты же понимаешь, что в первую очередь эти бои – просто шоу. Кровавое и жестокое, но шоу. И никто не станет платить деньги за шоу, в котором главную роль играет неизвестный неудачник, особенно если он появится всего раз, а потом свалит с денежками в закат. Если хочешь разбогатеть, тебе придется построить карьеру и стать нашей звездой. Но если тебе нужны быстрые деньги – придется испачкать руки и личико.

Я в недоумении выгнул бровь, и Джордж коварно усмехнулся.

– Синяки, ссадины, возможно, сломанный нос. Ты же не думал, что деньги просто так упадут с неба?

– Хорошо, я согласен. – Я не собирался отступать из-за риска получить синяки. И не такое переживал.

Джордж одобрительно кивнул.

– Если все пойдет по плану, заработаешь в общей сумме двадцать штук. Если проиграешь хоть один из первых трех боев, получишь четверть и свалишь к черту.

– Договорились.

– Хорошо, тогда пойдем к моей машине, подпишешь кое-какие документы.

Не дожидаясь моего ответа, Джордж бросил на стол стодолларовую купюру, поднялся с дивана и направился к выходу. Схватив куртку, я в последний раз взглянул на своего соседа по общежитию, который беззаботно пил коктейль и рубился в какую-то игру на телефоне, и последовал за Джорджем.

Уже на улице я задал вопрос, который беспокоил меня:

– Что за документы я должен подписать?

– Договор, обязующий тебя не обращаться в больницу при травмах средней тяжести вроде перелома носа, руки или ребер.

– Что?

Джордж ухмыльнулся:

– Не паникуй, мы же не изверги какие-то. Ты сможешь обратиться в определенную частную клинику, где работают толковые специалисты. Ну, понимаешь, конфиденциальность, и все дела.

Я с глотнул неприятный ком и невольно погладил предплечье через ткань куртки. Голос разума пробудился и начал нашептывать мне слова предостережения, но я отмахнулся от них. Это ведь просто условности. На случай непредвиденных обстоятельств. Все будет в порядке.

Мы подошли к стоящему на парковке черному BMW Х6. Джордж не стал приглашать меня в салон и начал копаться в бардачке.

– Почему мы обсуждали такие вопросы в кофейне, а не в каком-нибудь безлюдном месте?

Он повернулся ко мне и закатил глаза.

– Ты фильмов пересмотрел, что ли? Я не мафиози, чтобы организовывать тайные встречи. У меня, между прочим, офис есть.

– Тогда почему ты позвал меня сюда, а не в офис?

Я поежился от мороза и натянул на голову капюшон.

– Там не место подозрительным ребятам вроде тебя. Вот когда подпишешь договор – приглашу официально. А в этой кофейне всегда полно народа, и всем на всех плевать. За это я ее и люблю.

– Не боишься нарваться на полицию? Вас тогда накроют.

– У нас все официально. А про неофициальное мы рассказываем только проверенным ребятам. Я же говорил, что разузнал о тебе. Иначе не дал бы визитку.

Я с раздражением покачал головой. От этого чувака меня начинало тошнить.

– Когда я смогу приступить?

Я воспринимал эту авантюру как очередную подработку, словно мой мозг таким образом пытался защититься от понимания того, что то, во что я ввязываюсь, не было нормальным.

– Первый бой завтра, второй – через два дня. – Джордж протянул мне бумаги. – Решающий в ночь субботы. Будешь подписывать?

Я пролистал страницы, вглядываясь в мелкий шрифт.

– Подпишу, но сначала прочту договор полностью.

Джордж хмыкнул.

– Ладно, садись в машину и читай, умник.

Я по-прежнему мог отказаться и просто ждать, когда найдется покупатель на мою тачку. Мог даже надеяться на чудо, что кто-то поможет нам и мы раздобудем недостающую сумму. Вместо этого я сел в машину и в течение следующего получаса изучал договор, а потом переступил точку невозврата. Поставил подпись в документе, который сделал меня участником подпольных боев.

Глава 23

Тина

После новостей о травме Рири Зака словно подменили. Он стал еще более угрюмым, сердитым и молчаливым, чем в первый год нашего знакомства. Я понимала, что так он справляется со своей болью, и старалась не лезть с разговорами. Просто была рядом, чтобы Зак знал, что он не один.

На следующий день после операции Рири пришла в себя, но к ней пока что не пускали никого, кроме Зафиры. Еще через день она уже смогла разговаривать, и мы позвонили ей по видеосвязи. Я поражалась силе и мужеству этой маленькой девочки, которая, несмотря на травму, операцию и жуткую боль, умудрялась шутить и улыбаться.

– Зато мне не нужно будет ходить в школу, буду учиться дистанционно, пока не встану на ноги. Смогу спать допоздна и смотреть целыми днями любимые сериалы и передачи про насекомых.

Рири перечисляла плюсы своего положения, пока Зафира держала телефон перед ней. Ее голос звучал очень слабо, и из-за своей бледности малышка почти сливалась с белой простыней. К ее носу все еще была подведена кислородная трубка, а в руке установлен катетер.

– Я куплю тебе новые беспроводные наушники, чтобы ты могла смотреть «Нетфликс» втайне от мамы. – Зак выдавил кривую улыбку и подмигнул сестре. При ней он старался бодриться, шутил и подтрунивал, как и прежде, но я знала, с каким трудом ему это дается.

– Вы же приедете ко мне, когда доктор разрешит посещения? – В голосе Рири слышалась грусть вперемешку с мольбой.

– Конечно, – заверила я, живо закивав головой. – Мы обязательно навестим тебя, как только это будет возможно. Зак скучает по тебе.

Я пнула Зака ногой, и он снова попытался улыбнуться.

– Мы еще успеем тебе надоесть.

Когда Рири попрощалась с нами, из Зака словно выкачали все эмоции разом. Он устало вздохнул и откинулся на подушку, пустым взглядом уставившись в потолок.

– Зак, – я осторожно легла рядом с ним и положила ладонь ему на грудь, – все будет хорошо, слышишь, мы соберем нужную сумму. Вчера я была в администрации кампуса. Мне разрешили провести благотворительную ярмарку в это воскресенье. Будем продавать одежду, косметику, аксессуары. Ребята из театрального кружка вызвались помочь, а Лу подключила всех своих друзей – кажется, она дружит с половиной Арден-Сити. Вот увидишь, у нас все получится.

Зак повернул ко мне голову. Он выглядел изможденным и явно не разделял моего энтузиазма.

– Тина, ты не обязана это делать, ты ведь знаешь?

– Но я хочу. И не только из-за тебя. Я очень хочу помочь Сабрине.

Зак нервно облизнул пирсинг, а потом порывисто приблизился ко мне и поцеловал. В его поцелуе ощущалось столько боли вперемешку с благодарностью, что я сильнее прижалась к нему, желая