– Хочешь верь, хочешь нет, но я пытался держаться подальше.

– На кой же черт ты хотел держаться подальше от Эммы Марон? – Теперь он был близок к апоплексическому удару.

Я провел рукой по лицу и откинул голову на спинку шезлонга.

– Я, блин, не знаю, Бром. Потому что она не из тех женщин, с которыми можно встретиться лишь на одну ночь.

– Нет, не из тех, – искренне согласился он. – О, слава богу, этой я нравлюсь. Поэтому собираюсь держаться подальше и надеяться, что она никогда не поймет, какой же я конченый придурок.

– Спасибо. И это говорит мистер Никогда Никаких Обязательств.

Бромми пытался поддержать мои отношения с Кассандрой, однако оставался непреклонен в том, что делать предложение – плохая идея.

– Эй, я никогда не говорил «никогда». Если я найду девушку, которая заставит меня улыбаться в самые тяжелые для меня часы, я сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать ее.

У меня сдавило грудь. Эмма оказалась единственным человеком из всех, кого я когда-либо встречал, кто мог сделать это для меня. То, что Бромми, очевидно, знал об этом, свидетельствовало о том, насколько я упрям.

Я провел всю свою жизнь, либо работая, чтобы защитить тех, кого я люблю, либо пытаясь доказать, что я лучший в своем виде спорта. Я был самодостаточным. И не хотел, чтобы стало по-другому. Я не понимал, чего мне не хватает. Не знал Эмму.

Я с трудом сглотнул.

– Я сказал ей, что было ошибкой что-либо начинать. Что мы просто дурачились.

– Козел, – ответил он с сочувствием.

Я хмыкнул в знак согласия.

– Мне нужно пойти поговорить с ней.

– Ее здесь нет. – Голос Сэла заставил нас обоих подпрыгнуть.

– Иисусе, – проворчал Бромми. – Как, черт возьми, тебе удается двигаться так бесшумно?

– Годы тренировок. – Сэл присел на краешек свободного шезлонга рядом со мной. – Так лучше получается подслушивать.

– Мне нравится, как бесстыдно он это говорит, – хмыкнул Бромми.

Я уже собирался согласиться, но потом замер.

– Подожди. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что ее здесь нет?

Сэл ковырял ноготь.

– Она уехала. Сегодня утром.

– Уехала? – Я сел прямо. Кровь прилила к ушам, сердцебиение участилось. – Она уехала?

– Повторение слов не сделает их менее правдивыми, – услужливо подсказал Сэл.

– Сэл.

– Что? – Он захлопал ресницами, глядя на меня, и, клянусь богом, я находился в двух секундах от того, чтобы швырнуть его в бассейн.

Должно быть, он это заметил, поскольку преувеличенно вздохнул.

– Она поехала на выходные в Лос-Анджелес, чтобы посмотреть дома́. Сказала, что чем скорее найдет новое пристанище, тем скорее сможет избавить Амалию от своей компании.

– Опять подслушивал, когда узнал это? – спросил Бромми.

– Нет. Амалия рассказала мне. Мы рассказываем друг другу все. – Сэл многозначительно посмотрел на меня.

Я свирепо посмотрел на него в ответ. Но не вложил в это действие свое сердце. Нет, мое сердце изо всех сил пыталось вырваться из чертовой груди или подползти к горлу. Казалось, оно никак не могло решиться.

Она захотела уехать отсюда. Из-за меня.

А почему бы и нет, придурок? Ты сказал ей, что тебя не интересуют настоящие отношения.

– Но они уже настоящие.

Бромми и Сэл посмотрели на меня с беспокойством.

– Что? – спросил Сэл.

Я потер лицо.

– Ничего. – Вскочив со стула, я встал и вытянул шею. Мой разум заметался, пытаясь увидеть общую картину и все варианты развития событий. В кои-то веки.

– Сэл, – бросил я, – пора найти лучшее применение твоим хитрым навыкам.

Он откинулся назад и холодно посмотрел на меня.

– О, неужели?

Он не дурачил меня. Я знал этого человека, и он был полностью согласен.

– Да. Собирай вещи, мы оправляемся в Лос-Анджелес. Я заплачу за твой номер.

Глава двадцать пятая

Эмма

– Все светильники изготовлены на заказ местными мастерами, – в третий раз отметил Ремингтон, мой риелтор, когда мы прогуливались по дому.

Я пробормотала что-то подобающее случаю, не придав этому значения, и продолжила идти через холодную гостиную с высокими потолками. Мои каблуки тяжело стучали по бетонному полу.

– Это место – не ты, – заявила Тейт, моя приятельница по покупке недвижимости, не потрудившись понизить голос. – Здесь слишком холодно.

– Холодно? – Светлые брови Ремингтона протестующе поползли вверх. – Посмотрите на этот свет! Канал находится прямо за вашей дверью. Вы знаете, как редко можно найти хороший дом на берегу канала?

Мы приехали в Венис[73], искали здесь жилье, поскольку Ремингтон сказал мне, что это подходящее место для жизни в Лос-Анджелесе. Может, так оно и было. Но я не могла толком приступить к поиску. Моя голова оставалась тяжелой, а плечи болели. Мне хотелось прохладительного напитка и мягкого шезлонга, на котором я смогла бы растянуться.

И, может, побаловать себя пирожным, которое наполнит рот своим вкусом и заставит сердце трепетать?

Нет, не это.

Раздраженная, я провела рукой по волосам, провела пальцами по коже головы в попытке улучшить кровоток.

– Тейт права. Это не я. И я устала. Давайте на этом закончим.

Ремингтон остался недоволен и взглядом метал в Тейт кинжалы, когда думал, что я не смотрю. Но Тейт могла сама о себе позаботиться. Она послала ему ленивый воздушный поцелуй, и я сдержала смех.

Тейт – мой самый старый друг в Голливуде. Мы познакомились, будучи новичками, на прослушивании для рекламы хлопьев. Меня отвергли, потому что я оказалась «слишком калифорнийской блондинкой», несмотря на то, что родилась и выросла в Фэрфаксе, штат Вирджиния, и «слишком маленькой», хоть я и была одной из самых высоких актрис в группе. А моя улыбка, очевидно, выглядела как приглашение к сексу. Тейт смеялась над этим до упаду. Пока ей не сказали, что она «слишком пышногрудая», и не спросили у нее, не хочет ли она покрасить свои иссиня-черные волосы в блонд.

Мы пошли на ланч, чтобы пожаловаться друг другу, и согласились, что директора по кастингу – самые придирчивые, невежественные придурки в бизнесе. На самом деле это не так. Позже мы узнали, что в этом странном, запутанном бизнесе есть игроки гораздо хуже. Но наша связь с Тейт сформировалась.

Мы возвращались в отель – Тейт держала меня под руку, – окруженные пышной зеленью и банановыми листьями.

– Ты что-нибудь найдешь, – сказала она, сжимая меня в объятиях, пока мы шли по тропинке через сад.

– Знаю. Я просто устала. – Я отперла дверь вычурного бунгало, которое сняла. Я могла бы остановиться в простом номере. Или остаться с Тейт. Но я зализывала свои раны, окружая себя роскошью, которая заставила бы молодую бедную меня съежиться от ужаса.

Тейт бросила сумочку на столик, затем