неожиданным для него было то, что эта его импровизация оказалась настолько удачной. Теория о тайной системе связи между домом и гипотетическим подземным миром не только убедила слушателей, но невольно захватила его самого. Собственно, ему даже не приходилось притворяться. Ведь потайной механизм и телеграфный ключ существовали на самом деле. Это не мираж и не оптическая иллюзия. Для чего-то они были задуманы?!

Вот только чудес не бывает и все эти странности наверняка имеют некое разумное, убедительно скучное, объяснение. Этих теорий можно с десяток придумать, если задаться целью…

Разумеется, все это глупость и выдумка, но… где-то в дальнем уголке сознания пряталась крамольная мысль. А что, если его фантастическая версия не так уж фантастична? И на другом конце телеграфного провода кто-то готов принять условленный набор набор точек и тире? И стены раздвинутся, открыв путь в подземный мир?

В общем, он так убеждал других в своей правоте, что сдуру убедил самого себя.

Так почему бы не попытаться? Тем более что терять им с Надеждой нечего. До рассвета осталось еще порядочно времени.

Назначить операцию на ранний час предложил он сам, а «борец» согласился подождать до утра, хотя сам был готов отправлять опергруппу на захват хоть сейчас. Уж слишком торопился Марик Дубовицкий лично обезвредить вооруженную преступницу с заложником — иностранным гражданином. С точки зрения «борца» это была удачная сделка. Антон получил назад свою пластину, а молодой сотрудник полиции — шанс заработать бонусы в карьере, ничем особенно не рискуя. Небось уже вертит в кителе дырку для значка «За безупречную службу».

В свою очередь, Антон выигрывал некоторую свободу маневра. Мало ли какая возможность представится за целую ночь? Он вовсе не собирался торчать в доме, когда начнется захват и пальба. Это практически самоубийство. Выгадав время до утра, он надеялся придумать, как вывести из-под удара Надежду. Вот только представлял он этот план довольно смутно.

Сейчас, по его предположениям, до рассвета еще оставалось часа четыре, но Богиня оставалась настороже и вовсе не собиралась ослаблять бдительность.

Он искоса бросил взгляд на девчонку. Та снова принялась сосредоточенно тасовать колоду. Карты в ее руках растягивались в ленту, чтобы затем схлопнуться обратно в колоду, каждый раз волшебным образом перепархивая с места на место, как дрессированные. Вот тебе и маляр-штукатур. Освоила, называется, профессию. Это сколько же лет надо учиться, чтобы выделывать такие трюки?

Со стороны могло показаться, что внимание Богини поглощено этим занятием, но шалые ее глаза исподтишка рыскали по дому, держа обстановку под контролем. Пистолет был у нее под рукой. Почуяв неладное, девчонка схватит его в долю секунды…

— Что ж, с первого раза не вышло, — бодро объявил он. — Кажется, я пропустил букву.

Он осознавал, что фарс долго не протянет и с каждой неудачной попыткой вера в него будет таять. Чтобы удержать присутствующих на своей стороне, ему придется каждый раз изобретать что-то новенькое.

Либо произойдет что-то еще. Например, дом услышит его послание. И разверзнутся стены… Но об этом он не хотел даже думать. Уж слишком очевидно, что это невероятно..

К тому времени, когда он отправил еще одну телеграмму, Богине наскучило баловство с картами и она принялась бродить по дому, пиная ногами все что попадется. При этом она меланхолично крутила на пальце пистолет, удерживая его за пусковую скобу.

— Ну, и что будем делать? — нахмурилась она и со злости подала носком какую-то коробку, так что внутри той что-то звякнуло.

— Ничего страшного, — сказал он, стараясь звучать убедительно. — Попробуем еще один вариант.

Наклонившись, Богиня разглядывала что-то на полу. Это был обычный картонный ящик, перевязанный веревкой.

— «На стан-ци-ю», — по слогам прочитала она. — Это что еще такое?

Антон чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Он совершенно забыл об этой коробке, которую в ту ночь нашел под столом и так и бросил второпях, не посмотрев, что внутри.

На лице Богини отобразились муки мыслительной деятельности. Закусив губу, она хмурилась и шевелила бровями, пытаясь что-то припомнить.

— Помнится мне, был разговор про какую-то станцию?..

Никто не ответил.

Богиня задумчиво почесала нос.

— Твое имущество? — спросила она Надежду, не поворачивая головы.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Ладно, вот мы и поглядим, — сказала Богиня и втащила ящик на стол.

— Э-э-э… я бы не рисковал, — сказал он, словно между прочим. — Вдруг там какая-нибудь зараза…

Но Богиня уже разрывала хлипкую веревку, обвязывающую коробку крест-накрест.

Послышался треск отрываемого картона. Сладкий ванильный запах распространился по комнате, отчего у Антона в желудке заскребло когтями, словно там вдруг проснулся раздраженный зверек вроде небольшого барсука.

Иностранец озабоченно потянул воздух носом.

— Чем это пахнет?

Глаза всех обратились к открытой коробке.

Ящик был наполовину заполнен мясистыми листьями с фиолетовыми прожилками. Между листьями были устроены гнезда, в которых покоились четыре цилиндрических стеклянных контейнера со сферическими крышками. Дно каждого контейнера было устлано листьями, и в каждом контейнере лежало по обрубку человеческого пальца, рассеченного посредине средней фаланги. Четыре контейнера — четыре пальца.

В первую секунду Антону показалось, что эти обрубки представляют собой превосходно выполненные муляжи для каких-то учебно-медицинских целей. Уж слишком идеальными они показались ему в желтом свете свисающей над столом старинной лампы. Еще некоторое время потребовалось ему, чтобы разглядеть все мельчайшие детали и с ужасом осознать, что таких муляжей просто не может существовать.

Самое пугающее было в том, что пальцы выглядели так естественно, словно в их сосудах до сих пор циркулировала кровь и обрубки до сих принадлежали руке, а вовсе не были отрезаны и навсегда отделены от человеческого тела. Характер разрезов не оставлял сомнений, что пальцы кромсали криво и наспех. Это не напоминало плановую медицинскую операцию. Тем не менее, отрезанные места были залиты чем-то, напоминающим прозрачную смолу и выглядели свежими, будто этот несчастный случай с пальцами произошел буквально только что.

Подавив брезгливость, Антон взял в руку один из контейнеров и заметил, что палец облеплен черными движущимися точками. Крошечные насекомые деловито сновали по розоватой коже, обгоняя друг дружку, как муравьи по древесной коре, а некоторые перелетали с места на место. Это было странно и непонятно.

Несколько секунд потребовалось ему, чтобы прийти в себя и осознать главное. Он уже понял, кому принадлежат эти обрубки.

— Что это за гадость? — с отвращением спросил иностранец.

— Это пальцы Феликса, — машинально сказал он и тут же пожалел о сказанном.

Надежда растерянно спросила:

— Не понимаю… Что значит… пальцы? А где же он сам?

Богиня сумрачно посмотрела на на контейнеры, почесала нос, что-то неразборчиво пробормотала и сплюнула.

— Нет, вы объясните, — чуть не плача, потребовала Надежда. — Пожалуйста, я