меня – возможно, потому что напоминала кое-кого; полуобнаженная дама, возлежащая в райском саду – как романтично! Помнится мне, что пару лет назад я познакомилась в фитнес-клубе с одним художником, который предложил нарисовать мой портрет примерно в такой же позе и в таком же виде. Но так как художник был старше меня как минимум раза в два и не произвел должного впечатления, то я мягко его послала, сообщив, что для начала мне нужно скинуть пару килограмм, дабы творение получилось совершенным. Больше он не возвращался к этой теме.

Как бы то ни было, мое чутье меня никогда не подводило, поэтому, когда я наконец-то вернулась домой, то вначале в гостиной появилась она, картина Габриэль, а затем я, изо всех сил втаскивающая ее в комнату. Что ж, если Адриан хочет, чтобы мы и дальше продолжали жить вместе, то придется здесь сделать кое-какие перестановки. Уверена, что он мне еще спасибо скажет за мои старания. Я сняла со стены стильную черно-белую фотографию в стеклянной раме, висевшую напротив обеденного стола, и, распаковав работу Габриэль, повесила ее на это вакантное место.

– Что это? – поинтересовался Адриан, замаячив на горизонте с бутербродом в руках.

– Как что? Это картина, созданная одной очень известной художницей-абстракционисткой. – а затем с важностью добавила с видом истинного эстета, потирая пальцами подбородок: – Тебе не кажется, что ее творчество очень напоминает Соню Делоне?

– Кого? – озадачено спросил Адриан.

Я тяжко вздохнула.

– Ну нельзя же быть таким невежей! Это известная художница, родом из Одессы.

Адриан подошел ближе к картине и с умным взглядом начал ее рассматривать, закусывая искусство своим бутербродом. В его глазах было много мыслей, но ни одна не попала в точку, я чувствовала.

– Никогда не знал, что ты увлекаешься картинами, в особенности таким направлением, как абстракционизм!

– Да, увлекаюсь, поэтому у нас небольшие изменения в комнате.

– Что ж, если так, то тебе хотя бы будет, о чем поговорить с моей мамой! Она некогда тоже такими вещами интересовалась, – подытожил он, сделав странный жест рукой в сторону картины. – Даже не понимаю, как это назвать! Неделю будут гадать, что на ней изображено. Зато у тебя появится единомышленник в виде будущей свекрови и шанс улучшить с ней отношения.

– Появится шанс наконец-то сбагрить ее, – прошептала я, когда Адриан вышел из комнаты.

Я продолжала радостно разглядывать картину, скрестив руки на груди. Неужели он не узнал в ней собственную мать? У мужчин с чутьем явно не так хорошо, как у нас, женщин, а может быть, это просто мой гениальный ум? У меня были кое-какие предположения, связанные с Анной и Львом Аристарховичем, но вытянуть из них обоих правду было бы крайне сложно, поэтому я решила воспользоваться секретным зельем бабули Ниннет. Я, хоть и не рассчитывала, что воспользуюсь им столь скоро, но ради великой цели решила применить в действии.

* * *

Через полчаса, когда в гостиной собралась вся семья, я наконец-то заметила первую реакцию Анны, уставившейся на творчество Габриэль. Ее боевой настрой моментально испарился, когда она заметила метаморфозы на стене, а все разговоры о свадьбе тотчас же прекратились. В глазах появился страх и недоумение. Она сидела за столом, крепко держа в одной руке вилку, а в другой – ложку, и, словно зависнув, как мой старый ноут, продолжала пялиться на картину.

– Что с мамой? – тихо шепнул мне Адриан.

– Думаю, что она под большим впечатлением! – со знанием дела ответила я. – Это эффект настоящего искусства!

«Хотя бы не «выстреливает», как раньше» тут же подумала я про себя. По правде говоря, в таком состоянии она нравилась мне больше всего. Интересно, как долго этот гипноз продлится? Если я с Адрианом удалюсь в спальню хотя бы минут на тридцать, она продолжит восседать в такой позе? Верно говорят – материнский инстинкт не подводит: стоило мне подумать об этом, как она моментально встрепенулась и принялась разделывать холодный кусок мяса, находившийся на ее тарелке, с помощью вилки и ложки.

– Мама, с тобой все в порядке? – не выдержав, спросил Адриан, взяв ее за руку.

– Да, все хорошо, просто эта картина!.. – протянула Анна, умудрившись каким-то образом, все же раскромсать мясо на несколько мелких кусочков. – Она кое-что мне напомнила.

– А лично мне она напомнила вас! – как бы невзначай добавила я, и Анна сразу же принялась нервно кашлять. Я быстро налила ей в бокал вина с волшебным ингредиентом бабули Ниннет, который она залпом осушила, а затем с интересом принялась изучать пустую емкость. Неужели заподозрила что-то?

– Какое вкусное вино, – неожиданно для меня произнесла она. – Что за сорт?

– Рислинг!

– Странно, никогда раньше не любила его, но это вино очень вкусное, – и она потянулась за бутылкой, остатки которой предназначались для моего гостя.

Адриан постарался аккуратно отобрать у матери вновь наполненный бокал, сообщив, что ему тоже очень хочется попробовать, но Анна быстро отодвинула его в сторону. Я сразу же всполошилась, ибо такую развязку мой сюжет не подразумевал. Ведь я же специально выбрала белое вино, так как знала, что Адриан с мясом точно не будет его употреблять, а Анна, наоборот, кроме белого ничего больше и не пьет.

– Если человеку нужно выпить, то пусть пьет! – с наставлением в голосе произнесла я. – Дай матери расслабиться! Она целый день на ногах, занимается организацией нашей свадьбы!

– Просто попробовать захотелось, – немного обиженно ответил Адриан, а затем обратился к Анне: – Так что именно тебе напомнила эта картина? Ты так эмоционально отреагировала на нее?

Она недовольно махнула рукой в сторону творчества Габриэль и сделала еще несколько глотков вина:

– Примерно десять лет тому назад я встречалась с одним художником-неудачником, в которого по уши была влюблена, – спокойно произнесла Анна, и в ее глазах вдруг заблестели лукавые искорки. – Он меня и не в таких позах изображал! – добавила она и, уткнувшись взглядом в стол, принялась пальцем выводить круги на скатерти, что вызывало у нее бурю положительных эмоций, словно она подсознательно перенеслась в те самые счастливые годы своей жизни. Мы внимательно посмотрели на ее настольное творчество и быстро переглянулись. Любопытно, это ее так от двух бокалов развезло или от сыворотки, которую я в очень малых дозах плеснула ей?

Затем Анна резко повернула голову в сторону картины и посмотрела на нее исподлобья, словно бык на красную тряпку, из ушей того и гляди пар пойдет.

– А затем в нашей жизни появилась эта французская бездарность по имени Габриэль! – процедила она сквозь зубы. – И увела моего художника! – печально подытожила она –