Павел меня разглядывал. С каким-то особым интересом, будто видел впервые. И мне было очень интересно, о чем он в этот момент думает. Понятно, что обо мне, но что? Вот только, насколько было интересно, настолько и страшно. Не хочется знать, что человек, который стал для тебя близок, важен, вдруг разочаровался или призадумался о целесообразности вашего общения и отношений.

А ведь Павел стал для меня важен. Какой смысл отрицать перед самой собой? Особенно, после вчерашнего вечера. Не каждый мужчина остался бы со мной после увиденного, не каждый бы защищал меня от абсурдных обвинений, как он сегодня утром. Надо отдать Павлу должное, он не отступил даже перед полицией, отстаивал мою правоту.

Никто и никогда не делал этого для меня. Правда.

Он так ничего и не сказал мне. Долго смотрел мне в глаза, и что-то крутилось у него в голове, какие-то вопросы едва не слетели с языка, я видела и понимала его чувства. Но Павел так ни о чем и не спросил. Мы ушли с балкона, я зачем-то дошла до входной двери, проверила, заперта ли она. Сюрпризов больше не хотелось, хотя, я была уверена, что они ещё впереди.

– Сходим, позавтракаем? – предложил Зотов. – Мне нужно восстановить силы. Можно где-то позавтракать?

– Ресторан ещё закрыт. – Я на него посмотрела. – На территории порта есть столовая. Между прочим, готовят там вкусно, и работает она с девяти утра.

– Отлично. Люблю столовые.

– Правда? – переспросила я, на самом деле, удивлённая.

А Павел кивнул.

– Да. Или ты думаешь, меня в ресторанах выкормили? Дед… он довольно долго руководил заводом, – проговорил Павел с некоторой заминкой, но я не обратила на неё внимания. – Частенько брал меня с собой. Заводская столовая была моим любимым местом. Там работали очень добрые женщины, – хмыкнул он под конец.

– Не сомневаюсь, – согласилась я.

До столовой мы доехали на машине, хотя, от центра города до него было совсем недалеко. Можно было и прогуляться, погода этим утром была изумительная. Солнечно, тихо, и воздух ещё не успел прогреться, синоптики днём пообещали жару. Я бы с удовольствием прогулялась по набережной, посмотрела на причалившие ночью белые теплоходы, может быть, немного смогла бы успокоиться и расставить все свои беспокойные мысли по местам. Но Павел, выйдя из гостиницы, тут же направился к автомобилю, и я решила с ним не спорить. Молча устроилась на пассажирском сидении, потом указала, куда ехать. Мы объехали площадь, развернулись, а когда проезжали мимо магазина Ольги, я снова её увидела. Кто она мне? Соперница? Уже давно нет. Жена моего бывшего мужа? Воровка? Мстительная сука, укравшая у меня любовь дочери? Это всё да.

Мы встретились с ней глазами. Судя по её выражению лица, она была расстроена и сильно обеспокоена. Я вначале даже не поняла, чем именно, а затем осознала, что Ольга, наверняка, узнала машину Зотова. И меня на переднем сидении рядом с ним прекрасно рассмотрела. А там уже я голову повернула, и мы с ней столкнулись взглядами, пусть всего и на секунду. Этого хватило нам обеим. Я посмотрела в зеркало заднего вида, успела увидеть, как Ольга поспешно направляется обратно в магазин. К гадалке не ходи, а уже через минуту, и муж, и его родители, будут поставлены в известность о том, с кем я свела знакомство.

Я на Павла посмотрела. Мысленно пыталась угадать его дальнейшие действия. Когда ему предъявят список серьёзных претензий от семьи друзей его родителей. Которых он, как бы, уважает, с которыми хорошо общается.

Вся эта поездка полнейшая фантасмагория.

В довершение ко всему безумию, во время нашего завтрака в портовой столовой, пожаловала мама. По всей видимости, после ночной смены решила перекусить. Мама никогда не брала из дома еду на работу, просто потому, что почти никогда не готовила. Я очень надеялась, что мы с ней не пересечемся, но, по всей видимости, у Бога были свои планы на меня в эти выходные. Чтобы я прошла все испытания разом.

Признаюсь, я смалодушничала, и в тот момент, когда заметила маму в помещении столовой, попыталась повернуться так, чтобы она меня не заметила. Павел с аппетитом завтракал, что-то мне говорил, но рассуждал о каких-то отстранённых вещах и ситуациях, видимо, пытаясь меня отвлечь, да и самого себя тоже от утренних нервных потрясений. Я не слушала его с того самого момента, как заприметила маму. Мне же нужно было наблюдать за ней краем глаза и держаться так, чтобы остаться незамеченной. При этом своими стараниями и усилиями не привлечь к себе внимание Павла, своим странным поведением. Я уже практически боком к нему сидела, но продолжала старательно улыбаться, и этим его отвлекала.

Мама, как назло, болтала с кем-то знакомым, набирала пирожков в пакет и что-то похожее на суп ей передали в закрытой банке. Еду на день для Макса припасала, вместо того, чтобы сыну в выходной самой приготовить. Я не удивилась, не негодовала, просто в очередной раз отметила для себя её странный поступок. Я ждала и ждала, когда мама направится к выходу, и это, наконец, случилось, вот только пройти она решила, как раз мимо нашего стола. И не заметить меня попросту не могла. Увидела, остановилась, секунду-другую меня разглядывала, после чего радостно и очень громко воскликнула в своей обычной манере:

– Юля, ты приехала!

Павел перестал жевать, поднял на неё глаза. Затем на меня глянул вопросительно, а я растянула губы в вынужденной улыбке. Пришлось развернуться, на мать посмотреть и поздороваться:

– Здравствуй, мама.

– Вот так сюрприз.

Мама шагнула к нашему столу, а я окинула её взглядом. Мама успела переодеться после отработанной ночной смены, форменная одежда сменилась на милое платье в яркий цветочек на её стройной, девичьей фигурке. Точёные ножки, туфли, пусть и чуть старомодные, но на достаточно высоком каблуке. Волосы задорно взбиты на затылке и перехвачены цветным ободком. Умело подведенные глаза с длинными, кукольными ресницами, губы подкрашены сочной помадой. А в глазах задор и предложение. Годы идут, а моя мама всё ещё на охоте, и она здорово поднаторела в своём деле. Чтобы понять, что я имею в виду, достаточно перехватить её взгляд, направленный в данный момент на Павла. Полный любопытства и кокетства.

Чтобы немножко сбить с неё спесь, я Зотову сказала:

– Это моя мама. Елена Ивановна.

Павел моргнул, маму мою разглядывал. Он, без всякого сомнения, был удивлён. Ещё бы, майская роза, да и только.

– Какая же я Ивановна, Юля? – с ласковым укором проговорила она. И протянула Зотову тонкую ручку с красным маникюром. Павел ещё раз моргнул, затем приподнялся со стула, руку моей маме пожал. Очень осторожно.

– Павел, – представился он.

– А я Лена. Не слушайте мою дочку, я просто Лена, не Ивановна совсем, – пропела она тем временем, а я закатила глаза. Не смогла удержаться. – А что вы здесь делаете? – Мама присела на соседний со мной стул. А сама всё разглядывала Павла, мне так и хотелось щёлкнуть её по носу, настолько откровенно она это делала.