неожиданности и испуга и стал защищаться: изо рта у него повалил ядовитый туман, а из ноздрей — зловоние. В результате Лань Цхай-хэ почувствовал, что его тело ему неподвластно и, покачнувшись, рухнул на траву.

Хэ Сень-гу, конечно, тоже испугалась, но не растерялась. Она достала свой волшебный атрибут — цветок лотоса. Густой аромат цветка тут же заслонил ее от ядовитого тумана, но не развеял его. Видя, что этот дьявол — серьезный противник, и самостоятельно им справиться с ним не под силу, Хэ Сень-гу крикнула:

— Лань Цхай-хэ, скорее лети к богине Гуань-инь, разузнай у нее все об этом оборотне и расспроси, каким способом можно с ним расправиться. А я пока буду защищаться с помощью цветка, какое-то время продержусь. Поторапливайся!

Кивнув головой, Лань поспешно оседлал облако и помчался к Южному морю. А дьявол, увидев, что девушка осталась без сопровождающего, не теряя времени, бросился к ней. Но ведь он не знал, что цветок у девушки — волшебный. Этот лотос стал сверкать красным цветом и испускать густой аромат. И то, и другое, подобно прочной стене, окружили тело девушки, в результате дьявол бесконечно чихал, постанывая, и беспорядочно скакал вокруг.

Тем временем Лань Цхай-хэ добрался до острова небожителей под названием Пхэн-лай в Южном море и, поклонившись Гуань-инь, рассказал ей о том, что произошло на горе Мань-тхоу шань (обратите внимание, знаменитый остров в сказках меняет местоположение: то он, якобы, находится в Южном море, то в Восточном, то в Бохайском). Гуань-инь вынула специальное зеркало, в котором можно было увидеть любого дьявола, и в зеркале возникла огромная голова и жирное тело. Затем изображение постепенно уменьшилось и съежилось, превратившись в результате в медленно ползущего слизняка длиной в восемь цхуней.

— Этот дьявол без костей, — пояснила Гуань-инь, — поэтому он не боится ни ножа, ни стрелы, ни воды, ни огня, единственное, что для него смертельно, это моча. Ты сообразительный парень, — заключила Гуань-инь, — и я думаю, ты уже догадался, как можно расправиться с вашим обидчиком.

Недолго думая, Лань тут же принялся пить соленую морскую воду, издавая громкие звуки при глотании, пока живот у него не раздулся. Затем он нашел большой глиняный кувшин и наполнил его до краев мочой. Ему удалось быстро вернуться к горе Мань-тхоу шань, и он увидел дьявола, который по-прежнему пытался схватить девушку, совершая вокруг нее прыжки. Лань громко крикнул:

— Эй, дьявольское отродье! Я сейчас превращу тебя в удобрение для полей!

Оборотень бросился на Лань Цхай-хэ, но тот обратил его в бегство и гнался за ним, пока они не достигли крестьянских полей. И тут Лань вылил на него кувшин мочи. Тело дьявола тут же стало мягким и приняло первоначальную форму, а затем и вовсе превратилось в лужицу из крови и слизи.

С тех пор крестьянские поля у подножия горы Мань-тхоу шань отличаются особым плодородием благодаря удобрениям в виде мочи небожителя, а также слизи и крови оборотня.

Книги, посвященные восьми бессмертным, больше всего внимания уделяют описанию приключений Люй Дун-биня, этого красавца-мужчины, и совсем мало — похождениям Лань Цхай-хэ. Но вот удалось достать книгу о детстве Лань, так что скупые сведения о нем можно теперь слегка пополнить. И пусть вас не удивляет, что это повествование значительно отличается от предыдущего — на то и существуют легенды.

Во вступлении говорится, что Лань Цхай-хэ — самый удивительный из восьми бессмертных, который предстает перед нами то как женщина, то в облике мужчины. Кроме того, этот странный персонаж не вписывается ни в один из слоев старого китайского общества.

Волшебный плот

Говорят, что первоначально Лань Цхай-хэ был босоногим божеством на небесах, но однажды он совершил какой-то проступок, рассердивший небесного императора, и за это он был изгнан на землю. Ему предстояло родиться на земле заново, что он и сделал в семье чиновника Лань.

В то время как пожилой чиновник мерил шагами галерею, заламывая руки от нетерпения и переживаний, из дома к нему выбежала служанка и с радостью доложила:

— Мальчик! У вас родился мальчик!

Отец был в восторге и не спускал с рук орущего крупного младенца. Еще бы! Кто бы в Китае не обрадовался появлению сына, будучи в таких преклонных годах! Ребенку шили самую красивую одежду, дарили самые невероятные предметы в качестве игрушек: мечи, копья, четки, монеты и слитки серебра. А с головы его не снимали шапочку с изображением головы тигра, оскалившего зубы, и на шее он постоянно носил довольно тяжелый серебряный обруч-замок, своеобразный оберег от злых сил.

Когда ему исполнился годик, он вдруг настолько увлекся книгами, что абсолютно потерял интерес к игрушкам. В три года он остался без матери, которая умерла от серьезной болезни, — легко ли в пожилом возрасте родить ребенка. Отец еще раз женился — на вдове, и у него появилось еще два сына, сводных брата Лань Цхай-хэ. Самый маленький, грудной, был постоянно у матери на руках, а тот, что постарше, с забавными островками волос на круглой голове, вцепившись в материнскую юбку, не отпускал ее ни на шаг и все норовил спрятаться за нее при появлении старшего братца или его отца.

Что же касается занятий маленького Лань, то он по-прежнему интересовался только книгами. Особенно нравилось ему читать их в саду, на природе, где прелестные бабочки кружили над осенними хризантемами либо весенними цветами персика. Отец часто любовался сыном, незаметно подойдя к нему. Стоя за его спиной, он с удовольствием и преисполненный гордости слушал, как тот декламирует древние стихи, заученные наизусть. Но больше всего ребенок увлекся таинственной книгой "Дао-Дэ цзин", написанной великим мудрецом Лао-цзы.

Вскоре умер и отец. Мальчику было всего восемь лет, и трудно сказать, что для него было бы лучше, остаться совсем одиноким, круглым сиротой, или жить с мачехой, ибо эта чужая женщина только после смерти мужа показала свою истинную сущность: жестокость, свирепость, бессердечность. Мальчику доставалось и палкой, и кулаками, и в виде затрещин, а в лучшем случае — злобной брани. Опасаясь осуждения соседей, женщина не могла сразу лишить его жизни, и решила избавиться от пасынка постепенно. На ту пору уже